Андрей Плеханов - Перезагрузка
– Как она выглядит? – спрашивает Гоша. Он видит значок ловушки на карте Универсума, но это всего лишь маленькая фиолетовая загогулина, ему нужно знать, как это смотрится в киберспейсе, вживую, глазами креатора.
– Ну, как сказать… – Шабалин мнется. – Собственно, почти ничего не видно. Я просто чувствую, что что-то не так. В потолке и стенах – какие-то необычные участки. Они темнее, чем все остальное. И слегка мигают.
– Это лезвия, – сразу догадывается Гоша. – Фигня! Они одноразовые. Надо создать что-нибудь живое и пустить перед собой.
– Что – живое?
– Да все равно что! Кролика, или, к примеру, курицу. Да хоть гиббона! Нет, гиббона не надо. Гиббоны – они почти как люди. Они лучше людей. Они умницы.
– А как это сделать?
– Павел Сергеич, – говорит Гоша укоризненно, – я же вам сто раз объяснял: только вы знаете, как вы это можете сделать. Вы – индуктор! Вам это – как два пальца обосс… Пардон. Придумайте какую-нибудь вербальную формулу – свою собственную. Например: "Именем коммунистической партии, авангарда трудящихся всего мира, раз-два-три, зверушка, оживи!" Ну, чему вас там в партшколе учили?
– Не учился я в партшколе, – ворчит Шабалин.
– Вчера мы с вами создали кибера-жука. Это вы уже забыли?
– Ну, так он не был живым. Он – механизм.
– Курица тоже не живая. Она виртуальная.
– Ладно, попробую.
Курица получается с третьей попытки – однокрылая, кривошеяя, почему-то жирафьей клетчатой расцветки. Отчаянно хромая, она идет вперед и склевывает с пола несуществующие зернышки. Достигает ловушки. Метровые лезвия сияющей стали выскакивают из стен, рубят куру на грудку, крылышки и окорочка, и исчезают. Шабалин в кресле вздрагивает.
"Редкостный ты трус, Шабалин, – думает Игорь. – И, значит, не лазить тебе по сетям. Это будут делать другие индукторы – подставлять под ловушки свои шеи. А ты будешь сидеть здесь и помогать осуществлять общее руководство. Это, ты, кажется, умеешь – помогать осуществлять. Что ж, каждому свое".
– Молодец, Палсергеич, – говорит он. – Видите, как у вас все просто получилось. А вы боялись…
– И что дальше?
– Идите вперед.
– А она того… Не шарахнет снова?
– Не шарахнет, – успокаивает Игорь. – Гарантирую.
* * *Игорь недооценил способности острожного Павла Сергеевича. Через две недели Шабалин носился по Универсуму как заправский геймер, даже не без некоторой лихости. Он начал получать откровенное удовольствие от умения мчаться торпедой по каналам, взмывать в пространство над субстратом, мгновенно ориентироваться на карте и находить нужные узлы. Сервера вскрывал пока плохо, оставлял следы, многому еще предстояло научиться. Зато ловушки уничтожал быстро и сноровисто – в основном, как ни странно, при помощи кривошеих куриц, раскрашенных в клетку.
На удовольствии и поймал его Игорь.
Шабалин только что справился со свежей, лишь вчера изобретенной ловушкой – сложной, представлявшей собой целый туннель, напичканный циркулярными пилами, плитами, уезжающими из-под ног и падающими на голову, плазменными шарами и прочими гадостями. Шабалин превзошел самого себя. Он создавал кур размером с носорога и таранил ими ряды колючей проволоки, куры его плевались струями жидкого азота и огненными болидами, носились в воздухе как реактивные истребители… Павел Сергеевич шел позади своего пернатого войска – гордый и непобедимый куровод-селекционер. Скалы содрогались под его ногами.
Все правильно, так и должно быть, думал Игорь, одобрительно покачивая головой. Куры – универсальное оружие Шабалина. Он нашел свой стереотип ритуала, дальше идут лишь его модификации. Если у него так хорошо получаются цыпы, пусть будут они.
И все же Шабалин прокололся сегодня. Один раз. Всего лишь один, но и его было достаточно, чтобы заработать ожог третьей-четвертой степени. Игорь спас его. Снова спас.
Шабалин едва не провалился в колодец, заполненный азотной кислотой. Крышка колодца не реагировала ни на что, кроме человека. Куры были здесь бесполезны. Это место нужно было просто перепрыгнуть.
Когда Шабалин уже почти наступил на люк, Игорь бешено заорал: "Стой!" Шабалин остановился. "Теперь прыгай вперед!" Прыгнул. Как просто спасти человека…
Шабалин уже стащил с головы шлем, улыбался счастливо, эйфорично. Лицо его блестело от пота.
– С вас причитается, Павел Сергеич, – сказал Игорь. – Я регулярно спасаю вашу драгоценную жизнь, а вы даже вульгарный пузырь мне никак не выставите. Западло получается.
Фриц с Жорой деликатно хрюкнули. Сами они, хоть и отпускали изредка острые словечки, откровенной фамильярности с Шабалиным себе не позволяли. А Гоше что – он же отморозок…
– Пузырь? – Шабалин смутился. – Что вы имеете в виду?
– Как что, водку! Кому, как не вам, это знать. С вас пузырь водки, Пал Сергеич. В смысле – поллитра. Раздавим ее вместе с вами, на двоих. Этих, – Игорь махнул рукой в сторону Фрица и Жоры, – с собой не возьмем. Молодые еще.
Молодые снова хрюкнули.
Намек совершенно очевидный, в некоторой мере даже грязный. Пинок в больное место.
Алкоголиком Шабалин, пожалуй, все же не был. Не срывался в многонедельные запои. Но вот бытовым пьяницей был точно. Уже несколько месяцев он не пил, держался героически, даже пива себе не позволял. И все-таки хотелось ему выпить, сильно хотелось.
– Перестаньте, Игорь! – сказал Павел Сергеевич, строго сдвинув брови. – Вы прекрасно знаете, какой режим у нас на базе. Пиво вам разрешено. Вот и пейте свое пиво.
– Пиво – это фигня, – заявил Гоша. – Не хочется мне его, надоело. Согласен на бутылку портвейна, даже самого дешевого. А то не будет вам счастья.
– Какое еще счастье? – Шабалин, изрядно суеверный, несмотря на образованность, забеспокоился. – Послушайте, Маслов, специалист вы грамотный, но вот ваш невоздержанный язык…
– Объясняю, – перебил его Маслов. – Мы ведь в России живем, правильно? У нас каждое удачное дело принято спрыскивать, так ведь? Это не я придумал – это так оно и есть. Не обмоешь дело – развалится оно к чертовой матери. Пока у нас получается все хорошо, но я чувствую, что мы уже на грани – по причине необмытости. Я еле успел сегодня, Пал Сергеич. Опоздал бы на секунду – и растворились бы вы в кислоте, как медный пятак. Так дальше не пойдет – честно предупреждаю. Придется проставляться, Пал Сергеич. Выхода нет.
– Ладно, – сдался натиску Шабалин. – Запугали вы меня, Игорь. Сделаем так. Вечером, после работы, принесу вам бутылку шампанского. Обмоете. Без меня. Мне нельзя.
– Сейчас, – неумолимо сказал Гоша. – Только сейчас. В интересах дела.
