Даниил Аксенов - Арес
– Он может сбежать, – сказал скульптор.
– У меня не убежит, – хохотнул Виктор с такой же интонацией, которую слышал у Нурия. – Не беспокойтесь. Днем поучу его уму-разуму, а на ночь – в кандалы! Никуда не денется. Рад, что договорились. Прощайте!
Антипов пошел к дверям, волоча за собой добычу. Ему во след смотрели пять пар глаз, причем в некоторых из них читалось сочувствие к пареньку.
Выйдя на улицу, Виктор еще немного протащил испуганного Ристра, а потом, миновав дом скульптора, отпустил со словами:
– Ну что, будем знакомиться?
Тот, рыжеволосый подросток лет тринадцати-четырнадцати, выглядел сущим заморышем. Он был долговяз, но неимоверно худ. Одежда, коричневое тряпье маленького размера, только подчеркивала худобу.
– А… вы не собираетесь меня бить? – Ристра задал наиболее интересующий его вопрос. Антипов рассмеялся.
– За что тебя бить? – спросил он. – Ты мне пока что никакого вреда не нанес. Вот когда нанесешь, тогда посмотрим. А с гипсом ты зачем так поступил? Паренек еще больше скукожился, хотя казалось, что это невозможно.
– Не кормили меня, – буркнул он, – и лупили за что ни попадя. Что еще оставалось?
Виктор подумал, что оставалось много что. Можно было потерпеть, но то, что Ристра терпеть не стал, говорило в его пользу.
– Что же ты отцу не пожаловался?
– Да нет отца, – паренек махнул рукой. – Это я так им говорил, чтобы попугать…. Есть старший брат, но он далеко. Моряк.
– Понятно. Ну, тогда пойдем поедим.
Антипов решил присмотреться к своему спутнику. Все-таки, если дело пойдет как надо, то юношу придется приобщить к тайне существования Ареса. И вот здесь нужно соблюдать осторожность. Что за человек перед ним? Виктор не знал, но собирался выяснить в ближайшее время. И даже более того, он намеревался приложить все усилия к тому, чтобы понравиться, заслужить дружбу. Коварный Антипов был уверен, что дружба – очень простая вещь и ее легко получить. Он придерживался общепринятой точки зрения, которая гласила, что если помочь другу в трудную минуту, то в другую трудную минуту этот друг обязательно вспомнит о вас. И если беды идут одна за другой, то дружба будет длиться и длиться. Ее не сможет разрушить никакая сила.
– Я собираюсь поменять место жительства, – говорил Виктор по пути в трактир. – Поэтому после обеда ты просто подождешь меня на улице, не заходя на постоялый двор. Я снял небольшую комнату у одной милой старушки. Впрочем, что это я тебе говорю? Может быть ты хочешь уйти? Если так, то не держу тебя. Но помни, если ты последуешь за мной, то твоя жизнь будет совсем не похожа на предыдущую. Достатка не обещаю, а вот приключений хлебнешь сполна. Хотя в твоем возрасте мне только приключения и нравились.
Антипов решил сменить жилье из стратегических соображений. Вдруг все-таки жрецы выйдут на его след? Глупо было бы оставаться на постоялом дворе. Но к удивлению, паренек согласился с тем, что нужно съезжать.
– Конечно, – сказал Ристра, – что там делать, в толпе-то? Скоро ведь все жилье будет расхватано.
– В каком смысле? – не понял Виктор.
– А вы, что, не знаете? Ожидается крупный отряд жреческой стражи!
– Когда? – Антипов даже остановился, оглушенный новостями. Трудно было сказать, что произвело большее впечатление: факт прибытия отряда или то, что об этом знает кто угодно, кроме единственного диверсанта в Парреане, род занятий которого требовал быть в курсе таких вещей.
– То ли через два дня, то ли через три, – безмятежно ответил паренек. – Я не помню. Но ведь можно у кого-нибудь спросить. У стражников, например.
– Я спрошу, – пообещал Виктор, – обязательно спрошу. Сразу после обеда.
Глава 27.
В кабинете, обитом темным коричневым деревом, за массивным столом с шестью ножками сидели четверо, представляющие зримую и незримую власть в замке ан-Орреант. Сам господин барон, сотник Керрет, маг ун-Катор и менестрель Нартел. Барон расположился во главе стола на стуле с самой высокой черной резной спинкой, такой, что к ней можно спокойно прислонить голову, а остальные сидели на стульях попроще. Собрание только началось, поэтому позы участников были слегка напряжены и лишены естественности.
– Мой друг из окружения графа наконец сообщил, что произошло в Парреане, – говорил барон. – Его описание, как обычно, точное, подробное и настолько удивительное, что я решил созвать небольшой совет, потому что не в состоянии осмыслить в одиночку такие вести.
Здесь Алькерт хитрил, и все понимали это. Если решение требовалось немедленно, то барон не утруждал себя совещаниями, но когда можно было подождать, его милость мог себе позволить небольшие колебания.
– Это касается снятия осады? – спросил Керрет.
– Да, сотник. Мой друг изложил причины, по которым войско жрецов было так любезно, что оставило нас в покое. Барон сделал паузу, но вопросов больше не последовало. Все ждали.
– Так вот, кто-то осквернил храм Зентела в Парреане, – продолжил Алькерт. – Осквернил с выдумкой, начертал везде пакостные картинки и столь же пакостные письмена. Все жрецы рвут и мечут и просто мечтают добраться до виновного. Более того, снова поговаривают о каком-то новом боге. Но мой друг предостерегает меня от веры в это. Скорее всего, сплетни и обман. Хотя, с другой стороны, жрецы что-то уж сильно задергались. Подозрение пало на семью и слуг графа.
– На графа? – переспросил Нартел.
– Да. Особенно на тех, кто в это время находился в Парреане. Они все схвачены. Даже графский сынок, который должен был принимать участие в осаде моего замка, но предпочел этому сомнительные развлечения в обществе какой-то распутницы. Он тоже схвачен и допрошен. Не знаю, пытали его или нет, но граф, как вы понимаете, в ярости.
– А что говорит жреческое начальство? – поинтересовался Керрет, ерзая на сидении и пытаясь передвинуть мешающие ему ножны. – Или им не сообщили?
– Еще как сообщили, – ответил барон. – Те настолько озаботились, что решили выслать крупный отряд столичной храмовой стражи. Зелено-белых.
Нартел слегка присвистнул. Старый ун-Катор укоризненно посмотрел на него, но промолчал.
– Но если были письмена, то получается, что осквернитель грамотен, – заметил менестрель, не обращая внимания на взгляд мага.
– Да, – подтвердил барон, – грамотен.
– Но тогда это не….
– Договаривайте, Нартел, – подбодрил подчиненного Алькерт.
– Не Ролт, – закончил свою мысль менестрель.
Маг едва заметно скривился. На его лице был написан скептицизм. Керрет смотрел с любопытством на барона, ожидая реакции. И она не замедлила последовать.
