Питер Дэвид - Сэр Невпопад и Золотой Город
Я замер. Камень хотел? Но эта мысль, взявшаяся словно бы из ниоткуда, так же и канула в никуда, оставив мне только смутное воспоминание о том, что случилось что-то важное, о чем я забыл. Я пожал плечами, подумав, что если это действительно нечто важное, то потом вспомнится обязательно.
В любой миг готовый оказаться в капкане, я шел по проходу, который становился все уже. Я еще подумал: "Так вот каково это — когда появляешься на свет!" — как вдруг стены передо мной раздались.
Она была просто необъятная — пещера размером с самый большой собор.
А в центре ее мне открылась смертельная ловушка. Огромная черная яма. Расселина такой глубины, какой мне ни разу не доводилось видеть, занимала всю ширину зала, оставляя только узкие проходы по сторонам. Счастье, что я сразу ее заметил и удвоил осторожность, потому что через миг понял, что именно меня окружает. Если бы я не знал, что следующий шаг вперед приведет к падению, я бы кинулся не раздумывая, потому что загляделся на то, что было вокруг…
Алмазы. Мерцающие, переливающиеся, сверкающие всеми своими гранями — они украшали стены огромной пещеры, камни такой стоимости, что хватило бы на всю жизнь, на сотни жизней. Ни один из них не имел такого размера или совершенства отделки, как тот, что сидел у меня в груди, но все равно каждый из них был просто великолепен.
Вот оно. Значит, несчастная ничтожная плетельщица Шейри говорила правду. Благодаря удаче или судьбе я нашел невообразимо огромные запасы драгоценностей. Не знаю, почему они мерцали в темноте, словно звезды. Может быть, они и впрямь были маленькими звездами.
Или…
Или они отвечали алмазу в моей груди.
Не понимая, зачем я это делаю, я разодрал камзол, и вот он — алмаз, мерцающий собственным светом, испускающий сильный жар. Я слышал какие-то ритмичные звуки — песню или, может быть, гимн, — и не ушами, а внутренним слухом, словно мой камень и все остальные пели друг другу.
— Они что… живые? — прошептал я.
Я говорил сам с собой и никакого ответа не ожидал. Однако я получил его.
— МОЖНО И ТАК СКАЗАТЬ. ВО ИМЯ КРУММА.
Я поспешно обернулся… так поспешно, что чуть не потерял равновесие. Тьма внизу словно потянула меня, но в последнюю секунду я ухватился за сталагмит и выпрямился, медленно выдохнув.
Да, это был Беликоз. Он стоял шагах в тридцати от меня, такой же грубый, каким я его запомнил. Понимать Беликоза было еще труднее, потому что его варварский голос эхом отдавался в пещере и слова сливались в неразборчивый гул. Если бы я мог рассуждать, как обычно, я бы понял, что он видит меня в темноте так же легко, как и я его, чего в принципе не могло быть. Но я был так увлечен разглядыванием чудес вокруг, что ни о чем другом не задумывался.
— Что значит "можно сказать"? — прорычал я.
— ЗЕМЛЯ — ЖИВОЕ СУЩЕСТВО, НЕВПОПАД! КАЖДАЯ ЕЕ ЧАСТИЧКА, ДАЖЕ ТА, ЧТО ВЫГЛЯДИТ БЕЗДЫХАННОЙ, ИМЕЕТ ИСКРУ! ЭТИ АЛМАЗЫ — ДЕТИ ЗЕМЛИ И ОБЛАДАЮТ СВОЕЙ ЖИЗНЬЮ И СВОЕЙ ДУШОЙ! — Он шагнул ко мне, а я схватился за меч, ожидая его нападения. — ТЫ ДОРОГО МНЕ ОБОШЕЛСЯ, ПАРЕНЬ! МОИ ЛЮДИ — ВСЕ МЕРТВЫ! МОЯ ИЩЕЙКА, МОЯ ЛЮБИМАЯ ИЩЕЙКА…
— Значит, это все-таки была ловушка, — сказал я, — не так ли? Ты оставил ее в городе, велев привести нас сюда.
Он кивнул.
— ТЫ ВСЕ ПОНЯЛ. Я ПРЕДПОЛАГАЛ ЭТО. ОДНАКО НЕ ОЖИДАЛ, ЧТО ОНА ПРЕДАСТ МЕНЯ. ОНА ПОЖЕРТВОВАЛА СОБОЙ, ЧТОБЫ СПАСТИ ТВОЕГО ЧЕЛОВЕКА. КАК ЭТО БЕССМЫСЛЕННО!
— Я не боюсь тебя! — крикнул я ему. — Если ты еще не понял — я теперь неуязвим!
— НЕУЖТО? ЗНАЧИТ, НАС ТЕПЕРЬ ДВОЕ.
Он разорвал кожаный доспех на груди. Там, вросший в тело, сиял алмаз. Он очень походил на мой, и внутри его тоже плясало пламя.
Ноги у меня вдруг ослабели. Не то чтобы ко мне вновь вернулась хромота — я просто был потрясен, увидев человека, который был так же неуязвим, как и я. Вся моя отчаянная храбрость и мои победы произрастали из той идеи, что я отличаюсь от всех. Мысль о том, что здесь пойдет игра на равных, не очень мне понравилась.
— Я ЗНАЛ, — заговорил Беликоз чуть ли не грустно. — КОГДА Я УВИДЕЛ, КАК ТЫ ВЫРВАЛСЯ ИЗ ТОЙ СМЕРТЕЛЬНОЙ ЛОВУШКИ… КОГДАЯ УВИДЕЛ, КАК МЕЧИ И ПИКИ НАНОСЯТ РАНЫ, КОТОРЫХ ХВАТИЛО БЫ, ЧТОБЫ УБИТЬ ДЕСЯТОК МИРОНАЧАЛЬНИКОВ… Я ПОНЯЛ, ЧТО КАМЕНЬ СТАЛ ТВОИМ. КАК КОГДА-ТО ДРУГОЙ СТАЛ МОИМ. ТОГДА Я ТЕБЯ ПОЖАЛЕЛ, ПОТОМУ ЧТО Я ХОТЕЛ ОДИН ПРИНЕСТИ ЖЕРТВУ. ПЛОХО, ЧТО ПРИДЕТСЯ С КЕМ-ТО ЕЕ ДЕЛИТЬ.
— Жертву? О чем ты говоришь? — И тут я понял.
Он еще раз шагнул ко мне, и я попятился, держа меч между нами. Я понимал, что не смогу остановить Беликоза, что он сильнее, но сделал это не раздумывая.
— Я понял. Ты хочешь принести мир в жертву… в жертву желания этих камней властвовать… Шейри предупреждала меня. Ты хочешь использовать их…
Но он яростно замотал головой.
— НЕТ! НЕТ! КЛЯНУСЬ КРУММОВОЙ БОРОДОЙ! ПЛЕТЕЛЬЩИЦА НЕПРАВИЛЬНО ПОНЯЛА! ОНА НИЧЕГО НЕ ЗНАЛА! ОНА ДУМАЛА, ЧТО Я ДИКИЙ ВАРВАР. ОНА НЕ ЗНАЛА О МОЕЙ МИССИИ… О ЦЕЛИ! ОНА ЗНАЛА, ЧТО КАМНИ МЕНЯЮТ СУДЬБУ МИРА… И ДУМАЛА, ЧТО Я СТАНУ РУКОЙ ЭТОЙ СУДЬБЫ! НО ОНА ОШИБЛАСЬ! ПОЭТОМУ Я И ЗАМАНИЛ ТЕБЯ СЮДА, НЕВПОПАД… К БОЛЬШОМУ РАЗДЕЛУ. — Он указал на расселину перед нами. — МЫ ПРИШЛИ СЮДА, ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ ТО, ЧТО ДОЛЖНО БЫТЬ СДЕЛАНО!
— И что же должно быть сделано? — Я похлопал алмаз свободной рукой. — Что это за штуки?
— ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ? ПЛЕТЕЛЬЩИЦА ТЕБЕ НЕ ГОВОРИЛА? — Он был удивлен и опечален. — ТЫ ВЕДЬ, НАВЕРНОЕ, СЛЫШАЛ, ЧТО КРАСОТА — В ГЛАЗАХ СМОТРЯЩЕГО? НО ТЕБЕ НЕ ПРИХОДИЛО В ГОЛОВУ, ЧТО ЭТО НЕ ПРОСТО СТАРАЯ ПОГОВОРКА, А ДРЕВНЕЕ ПРОРОЧЕСТВО? СОВЕРШЕННАЯ ПРАВДА?
— Нет! Да и откуда мне было знать? И что все это значит для ме…
Тут я осекся, и Беликоз понял, что я обо всем догадался.
— ЭТО И ЕСТЬ ГЛАЗА СМОТРЯЩИХ! ГЛАЗА БОГОВ НА ЗЕМЛЕ! ТАК ОНИ СМОТРЯТ НА НАС, ТАК ОНИ УПРАВЛЯЮТ НАМИ. ОТСЮДА ПРОИСХОДИТ ВСЯ КРАСОТА, ДА… НО И ВСЕ ЗЛО ТОЖЕ! КОГДА-ТО ОНИ БЫЛИ УКРЕПЛЕНЫ НА НЕБЕСНЫХ ВРАТАХ, НО ПОТОМ ИХ УКРА…
— Замолчи! Перестань! — взвыл я, с такой силой рубанув мечом сталагмит, что гул распространился по всей пещере. — Я так и знал! Я давно это предчувствовал! Ты сейчас мне расскажешь, что эти… эти штуки давно ищут, и ты сам был в походе не один год, и встречался с бесчисленными опасностями, и судьба всего нашего мира теперь зависит от того, что ты сейчас сделаешь. Я прав?
Беликоз настолько опешил, услышав мой резкий ответ, что ответил самым тихим голосом, на какой был способен. Другими словами, голосом нормальной громкости.
— Ну… да, — признал он несколько обескураженно.
Но я ничуть не был обескуражен. Меня переполнял гнев.
— Сукин сын! — взревел я. — Я опять ввязался в чужое приключение! Я опять второстепенный персонаж! Дьявол! Что надо сделать, чтобы стать центром внимания в этой истории?!
