Олег Авраменко - Дорога на Тир Минеган
— Но придется готовиться и к этому. Ведьмовская сила растет где-то до ста пятидесяти лет.
— Знаю. Но надеюсь, этот рост замедлится.
— Конечно, замедлится, — утешила ее Шайна. — Хотя я не рассчитывала бы, что это произойдет уже в ближайшие дни. Ты должна быть готова к тому, что за какой-нибудь месяц станешь сильнейшей из ведьм. Тебе осталось обогнать только трех сестер. Или четырех — точно не знаю.
Она вопросительно взглянула на Мораг, а та в ответ пожала плечами:
— Тоже не знаю. Я плохо помню сестру Финнелу, она уехала на Инис Эфрог, когда мне не было и десяти. Вчера Этне сказала, что Эйрин лишь чуть-чуть уступает Финнеле по силе. А сегодня, возможно, уже и сравнялась.
Другая Финнела, услышав свое имя, оживилась:
— Среди ведьм есть моя тезка?
— Конечно есть, — произнесла Мораг таким тоном, словно это было очевидно. — Финнела вер Мирин. Не могли же мы пропустить такое вкусненькое имя. Ведь нас четыреста тридцать семь, и каждую зовут иначе.
— Правда? — удивилась Финнела. — Разве на свете найдется столько женских имен?
— В нашем списке их больше шести сотен, — сказала Шайна. — Правда, частенько встречаются разные вариации на тему одного и того же имени. Так, кроме Финнелы, есть еще Финнола, Финнула и Финнайла. А с Гвен настоящий кошмар — кроме нашей Гвен, чье полное имя Гвенет, есть еще Гвенда, Гвенид, Гвендолен, Гвенер, Гвенейра…
— А также Гвеневер, Гвенуйвар и Гвенлиан, — закончила перечень Мораг. — И все в данный момент заняты. Популярные имена вообще недолго остаются свободными. Скажем, сестру, родившуюся после Гвен, зовут Меган вер Шайна. Ну, ты поняла — ей досталось имя предшественницы Гвен, а Шайну назвали в честь духовной матери Меган.
— Ясно, — кивнула Финнела. — А следующую после Шайны ведьму, наверное, зовут Бри.
— Не следующую, через одну. Дальше идет Шонайд вер Морин, а уже потом — Бри вер Невен. Мы лишь предлагаем родителям новорожденной ведьмы имя, но решают они сами. Обычно соглашаются, поскольку все равно отдают ребенка, но иногда выбирают что-нибудь на свой вкус среди свободных имен. А изредка бывает и так, что упрямо настаивают на имени, которое уже носит другая сестра. Мы с ними не спорим, просто везем девочку на Тир Минеган, а там старшая тезка дает ей новое имя. Собственно, так произошло и со мной. Моя мать уперлась на Левелле, потому что так звали ее любимую тетушку, а ведьма с этим именем уже была — старшая сестра Левелла вер Арвен, теперь старейшая. Вот она и назвала меня Мораг. И это очень хорошо, потому что я никак не могу представить себя Левеллой.
Финнела перевела взгляд на Эйрин:
— Тебя же не заставят сменить имя?
— Нет, тут мне повезло. Старейшие предпочли переназвать маленькую Эйрин вер Марвен, которой еще не исполнилось и двух лет, чем морочиться со мной. Теперь она Эвин.
В этот момент на ее ладонь упала мелкая дождевая капля. Потом еще одна — уже на кончик носа. А Шайна, посмотрев в затянутое тучами небо, сокрушенно произнесла:
— Ну вот, опять начинается! Ненавижу гедрев.
— И аврон, — подхватила Мораг. — Два самых мерзких месяца.
Тем временем Эйрин быстренько создала вверху волшебный узор, который, словно большой зонтик, прикрыл их четверых. Вернее, пятерых — ведь следом за ними, как всегда молчаливая, ехала на своей лошадке Ронвен.
Девочка постоянно держалась рядом с Финнелой, готовая в любую минуту услужить ей. Шайна и Гвен считали, что Финнела беззастенчиво эксплуатирует Ронвен, но Эйрин с этим не соглашалась. Они отлично разбирались в магии и политике, но мало что смыслили в личных отношениях вельмож с простыми людьми. На Тир Минегане не было потомственной аристократии, там линии сословного размежевания проходили между ведьмами, колдунами и всеми остальными. А поскольку Ронвен была колдуньей, хоть и слабой, то с точки зрения Шайны и Гвен она находилась на той же самой иерархической ступени, что и Финнела. Однако Эйрин понимала, что, если бы кузина начала держаться с Ронвен панибратски, этим только напугала бы ее. Зато в роли горничной принцессы Ронвен чувствовала себя вполне комфортно, была довольна своим положением, девушки быстро нашли общий язык, между ними стало возникать что-то похожее на дружбу, и постепенно стала формироваться основа для более-менее ровных отношений, в которых уже не будет госпожи и служанки, а появятся старшая и младшая подруги. Финнела, возможно, сама этого не осознавала, но делала все правильно, и с каждым днем Ронвен становилась все более раскрепощенной и смелой. Теперь даже с Эйрин она могла разговаривать, не пряча взгляда, хотя и продолжала чуть ли не благоговеть перед ведьмой-королевной, которая несла в себе Первозданную Искру — мать остальных ведьмовских Искр.
А четыре дня назад у Ронвен случилось второе в ее жизни пророчество. В этот раз оно было словесным, и в нем говорилось о некоем короле, который окажется на распутье между Светом и Тьмой, причем первый путь приведет его к поражению, а второй — к победе. Верификация подтвердила действительность пророчества, и все ведьмы поражались его четкости и однозначности в формулировках, хотя не имели ни малейших догадок о том, какому же это королю и когда именно предстоит сделать такой трудный и драматичный выбор.
В детстве Эйрин считала, что разгадывать словесные пророчества очень легко — просто нужно наугад подставлять в их текст разные имена и проверять чарами верификации. Однако мастер Иган аб Кин, с которым она поделилась своими соображениями, сказал, что по не выясненным до сих пор причинам пророчества, содержащие имена, названия или конкретные даты, невозможно верифицировать…
Вскоре заморосил унылый и тоскливый осенний дождь. Уже в который раз за этот день Эйрин подумала, как далеко она сейчас от родного дома. В первой половине гедрева в Леннире еще по-летнему тепло; собственно, там вообще не бывает настоящей зимы, даже на Солнцеворот снег — большая редкость. А в Катерлахе деревья уже сбрасывают золотую листву, трава пожухла и скомкалась, то и дело идет дождь. До морозов, впрочем, далековато — тут они начинаются не раньше рагвира; но стало уже прохладно, и если бы Эйрин не умела согревать себя чарами, ей пришлось бы надеть теплую куртку.
А ведь это лишь середина Северного Абрада! Тир Минеган расположен на шестьсот миль севернее (речь не о расстоянии, а о широте, поскольку на самом деле он расположен на северо-запад отсюда и по прямой до него почти тысяча миль), и там климат еще более суров. Шайна уверяла Эйрин, что минеганские зимы достаточно мягкие благодаря теплому ивыридскому течению, но в то же время признавала, что весь рагвир и хверод лежит снег — мол, на то она и зима.
