Майкл Муркок - Бегство из сумерек: Черный коридор. Кроваво-красная игра.Бегство из сумерек
И все увидели, как свет, окружавший его, судорожно взметнулся и вдруг потускнел. Потом снова стал разгораться, и вот вспыхнул, как пламя.
Этот свет вызывал ответный отблеск в Мери. Нечто неведомое вошло в ее тело, и она теперь уподобилась Эсквиелу. Контуры ее тела стали двоиться, троиться, и вот уже множество ее светящихся двойников мерцают вокруг…
— Эсквиел! Эсквиел! Эсквиел!
— Привет, Мери.
— Что это?
— Это возрождение. Теперь ты обрела свою сущность.
— Это копен?
— О нет!
— Где мы. Эсквиел?
— На корабле.
— Но он…
— Другой, я знаю. Смотри!
Она увидела как бы через грань алмаза — своего мужа, девушку, других людей. Они смотрели на нее в немом изумлении. Какие-то искаженные, смутные тени двигались вокруг.
— Адам, — сказала она. — Прости.
— Все хорошо, Мери. Обо мне не беспокойся. Желаю удачи. — Роффрей и в самом деле улыбался.
В фокусе появилось новое изображение — О’Хара, размахивающий руками.
— Не знаю, что у вас тут происходит, мне дела нет до того. Возвращайтесь к игре, иначе все пропало!
Мери повернулась к экранам — ужасные видения вернулись вновь, но, казалось, их пропустили через фильтр, который поглотил все их пагубные свойства, — теперь они уже не могли воздействовать на ее сознание.
Мери осторожно исследовала свою новую сущность. Она чувствовала, что рядом Эсквиел, ощущала ободряющее тепло, исходящее от него. С холодной и беспощадной яростью она снова ринулась в борьбу, выискивая наиболее уязвимые точки в сознании соперников и в клочья разрывая их рассудок. Ее вел Эсквиел, она чувствовала это. Телфрин, Уиллоу и Адам генерировали энергию и наиболее действенные импульсы, Мери компилировала их, деформируя так, что они обретали мощные деструктивные свойства, и направляла сопернику.
Большинство участников выбыли из игры, и служители выносили их из зала. Оставалось всего пять команд.
Но это была победа! Мери и Эсквиел, которые работали бок о бок, забыв обо всем на свете кроме того, что нужно разбить чужаков, тоже наконец поняли, что побеждают. Теперь им казалось, они знают все о своих соперниках до такой степени, что готовы были чуть ли не проиграть из симпатии к ним.
Теперь они боролись, охваченные азартом победителей. Вскоре все резервные силы чужаков были исчерпаны. Мери и Эсквиел, прекратив борьбу, оглядывались вокруг.
— Эсквиел… что произошло?
Эсквиел и Мери увидели, что Уиллоу смотрит на них. Улыбнувшись, они сказали:
— Это все было предначертано иерархами, Уиллоу. Очевидно, они не учли в достаточной степени слабость рода человеческого, да и силу духа, свойственную людям, тоже, наверное, не приняли в расчет. Пожалуйста, не огорчайся, Уиллоу. Сегодня ты столько сделала для человечества, разве это можно сравнить с тем, что ты могла бы дать кому-нибудь одному из них.
Они посмотрели на остальных.
— Ты, Роффрей, и ты, Телфрин. Без вашей помощи нам едва ли удалось бы подчинить себе интеллект чужаков.
Все вокруг удивительным образом сложилось в четкий рисунок. Очевидно, был какой-то смысл в том, что Уиллоу и Телфрин остались тогда на Энтропиеме. И недаром, наверное, Роффрей вбил себе в голову непременно отправиться на Беглец, в противном случае человечество могло бы упустить свой шанс.
— Да что же все-таки случилось? — прервал лорд Морден. — Вы что, стали единой сущностью, или как?
— Нет, — проговорил Эсквиел с едва заметным усилием. — Просто, существуя на уровне мультиверсума, мы можем, объединив наш интеллект, составить единое более мощное образование. Именно так мы и одолели наших противников.
— Очевидно, и это предначертано иерархами в их планах. По они сами для нас ни разу ничего не сделали. В лучшем случае они просто оставляли за нами свободу воспользоваться помощью, которая оказывалась на нашем пути. Если мы не пренебрегали этой возможностью — наше счастье, если нет — страдайте, пожалуйста. Сейчас мы были близки к полному поражению. Не догадайся мы об особых способностях, которыми обладает Мери, план иерархов мог бы провалиться. Но нам опять повезло.
— Иерархи, должно быть, наблюдали за мной с самого начала, даже прежде, чем я встретила вас, — сказала Мери.
— Иерархи ставят особенно трудные задачи перед цивилизацией, которую они рассматривают как… почву, на которой произрастает новая раса, раса, обитающая в мультиверсуме, — сказал Эсквиел, — раса, наиболее пригодная для выживания.
— А как же наши враги? — поспешно начал лорд Морден с подобострастным выражением. — Разве мы не должны выяснить условия мирного договора? Нам надо спешить, ведь суда-фермы…
— Конечно, — согласился Эсквиел. — Мы с Мери вернемся на мой корабль и оттуда свяжемся с чужаками.
Мери и Эсквиел направились к выходу, кинув прощальный взгляд на своих друзей, которых они покидали.
— Какого черта, что вы нашли тут хорошего, а, Роффрей? — спросил с укоризненным видом Телфрин.
Роффрей чувствовал себя необычайно спокойно. Может, это было вызвано просто усталостью, хотя вряд ли, подумал он. Ушла боль, ни ревность, ни ненависть больше не мучили его. Он подошел к большому пустому экрану и уставился на него. Вдруг все осветилось, это ассистент включил свет на центральном пульте и начал убирать зал, где прежде сидели игроки…
— Сдаюсь, — признался Телфрин, озадаченно покачав головой.
— Вот в том-то и беда, — сказала Уиллоу. — Слишком много таких, которые сдаются.
Эпилог
Эсквиел из Помпеи привел Мери к себе на корабль. Здесь они чувствовали себя гораздо свободнее, ведь атмосфера этого корабля больше соответствовала особым состояниям их метаболических процессов.
Эсквиел показал Мери корабль, потом они, объединив свой ментальный потенциал, принялись созерцать сияющий мультиверсум, простиравшийся вокруг них.
Выбросив в информационное поле мультиверсума ментальный щуп, потянувшийся в знакомые уже слои, они стали отыскивать своих недавних противников.
И вот наконец контакт!
Когда облеченные властью представители чужаков явились на корабль, Мери от изумления открыла рот и не удержалась от возгласа:
— Боже мой! Как они прекрасны!
Они и действительно были прекрасны — изящно сложенные, с полупрозрачной кожей, большими золотистыми глазами, с удивительно грациозными движениями. Однако при всем том они несли на себе печать вырождения и нечто совершенно упадочническое поражало в них. Они походили на очень умных, испорченных детей.
— Иерархи предупредили меня, что следует остерегаться расы, которую они называли «пессимистами», — сказал Эсквиел. — Это цивилизация, навсегда потерявшая надежду обрести цельное представление о мультиверсуме и безвозвратно утратившая жажду выйти за рамки жалкой сути бытия, которые изрядно обветшали за минувшие тысячелетия. Конечно, они, наши соперники, как раз из этой породы.
