Журнал «Если» - «Если», 2001 № 10
Дмитрий Володихин
Йэн БЭНКС ШАГИ ПО СТЕКЛУ
СПб: Азбука, 2001. — 352 с.
Пер. с англ. Е.Петровой — (Серия «Bibliotheca Stylorum»). 7000 экз.
Писателю, который увлечен фантастикой и в то же время стремится преуспеть в секторе мейнстрима, всегда нелегко. Он вынужден быстро мимикрировать, а то и раздваиваться, чтобы угодить одновременно Сцилле и Харибде. Автор рецензируемой книги решил раздвоиться. Под именем Йэн М.Бэнкс он пишет фантастические романы (кое-что у нас переводилось). А под именем Йэн Бэнкс успешно строит карьеру «настоящего» писателя; эхо его популярности докатилось теперь и до России.
Перед нами настоящий постмодернистский роман. Проявляется это, во-первых, в огромном количестве цитат и заимствований (из литературы, включая НФ, и современной гуманитарной теории). Здесь Джойс пересекается с Дугласом Адамсом, Кафка — с Филипом Диком, а ставшие узниками Замка Дверей ветераны вселенских Терапевтических войн увлечены логическими играми в духе Кэрролла.
Во-вторых, здесь части никогда не складываются в осмысленное целое. Стилистически безупречные фрагменты оказываются не деталями одной головоломки, а разными интерпретациями, принципиально несводимыми друг к другу. И в-третьих, роман отличается саморефлексией: его главный мотив сам становится предметом художественного анализа. Анатомируя вымысел, Бэнкс рисует образы «жертв научной фантастики», которые увлечены собственными фантазмами и только через них могут интерпретировать реальность.
С одной стороны, реальности вроде бы нет, это лишь наведенная галлюцинация (авторство этого тезиса ошибочно приписывают В.Пелевину). С другой, она несомненно есть за пределами вымысла — реальность прорывается в художественном изображении юности и старости, любви, процедур социализации (именно этим мейнстрим отличается от фантастики, увлеченно разрабатывающей чистый вымысел). С третьей стороны, размноженная в фальшивых отражениях реальность бесчеловечна — и сознание с охотой продуцирует новые вымыслы, чтобы прикрыться ими как щитом. Умение объединить в одном тексте примитивные сентенции и сложность современной культуры — наверное, это и вывело Бэнкса в «авангард нового британского романа».
Сергей Некрасов
Крупный план
Олег Добров
САМЫЙ ПРЕДАННЫЙ УЧЕНИК
В прошлом тысячелетии кто-то из обозревателей фантастики сетовал на то, что такие трудно переводимые авторы, как, например, Гай Кей, вряд ли в обозримом будущем попадут в поле зрения издателей, озабоченных, как правило, выпуском легкого и быстро распродаваемого чтива. Ситуация на книжном рынке тогда, казалось, подтверждала это мрачное пророчество. прошлом тысячелетии кто-то из обозревателей фантастики сетовал на то, что такие трудно переводимые авторы, как, например, Гай Кей, вряд ли в обозримом будущем попадут в поле зрения издателей, озабоченных, как правило, выпуском легкого и быстро распродаваемого чтива. Ситуация на книжном рынке тогда, казалось, подтверждала это мрачное пророчество.
Но не прошло и трех-четырех лет, как издательство «ЭКСМО» выпустило «хит» Кея, роман «Тигана» [7], а затем и более ранние «Хроники Фьонавара», блестяще опровергнув пессимистов.
Трилогию «Гобеленов» (в подлиннике — «The Fionavar Tapestry») составили романы «Древо Жизни», «Блуждающий огонь» и «Самая темная дорога».
Завязка повествования традиционна — герои «приглашаются» в иной мир, Фьонавар, чтобы спасти его от козней злых сил в лице темного властелина Ракота Могрима, который вырвался из своей подземной темницы. Героев пятеро — Пол Шафер, Дейв Мартынюк, Кевин Лэйн, Дженнифер Лоуэлл и Ким Форд. Каждому из них предстоит пройти свою дорогу подвигов и страданий, уподобиться божеству и пасть в грязь ничтожным червем… Пересказывать эпопею невозможно, да и бессмысленно. Богатое, можно даже сказать — феерическое воображение автора насыщает трилогию таким количеством событий, так причудливо сплетает сюжетные нити, что иному автору этого хватило бы на полтора десятка романов. Но тем не менее в выдумке ради выдумки Кея упрекнуть нельзя. Мироздание Фьонавара выстроено логично, мотивация действий персонажей задана весьма жестко… даже жестоко. Это не благостный мир, в котором пара заклинаний доброго мага и верный меч решают все проблемы. Битва не на жизнь, а на смерть ведется без правил, подлость и предательство, кровь и насилие захлестнули «изначальный мир», и даже могущественный маг Лорин Серебряный Плащ, приведший «великолепную пятерку» во Фьонавар, в какой-то момент чуть не опускает руки…
Каждому из героев суждено прикоснуться к тем или иным силам, стать проводником их воли. Любопытно, что в книгах многих авторов протагонисты наделяются божественными свойствами ближе к финалу, как бы в награду за добродетель, мужество и иные качества. У Кея они практически сразу по прибытии в Фьонавар становятся чуть ли не воплощениями божеств. Но радости от этого не испытывают.
Сцены испытаний героев корнями уходят в кельтскую и скандинавскую мифологии. Так, например, сцена мучений Пола на Древе Жизни не только воспроизводит кельтские ритуалы страданий бога Пуйла, но и ассоциируется с муками Вотана-Одина на ясене Иггдрасиль. Муки и страдания, которые героям приходится испытать, с лихвой перевешивают краткие мгновения радости от преодоления очередных препятствий. Победы слишком похожи на поражения, исход битвы неясен до самого конца…
Стоит заметить, что, в отличие от американских авторов, канадец Кей не выводит в своих романах персонажей, озабоченных мелкими комплексами. Личностям героев свойственен некий надрыв, вообще-то характерный для российской художественной словесности. Миссия их раскрывается не сразу; порой даже не вполне ясно, кого олицетворяет тот или иной персонаж. Так, поначалу казалось, что сюжетная функция Дженнифер, которую изнасиловал повелитель темных сил Ракот, заключается лишь в том, чтобы родить злосчастного Дариена, их сына. Но вот во Фьонаваре появляется некий воитель, герой всех времен и народов, имя которого — Артур, и повествование наполняется новым смыслом. Явление сэра Ланселота становится неизбежным, их непростые взаимоотношения только усугубляют психологизм коллизии из-за Дженнифер — Гиневры.
Надо сказать, что это всего лишь одна из многочисленных сюжетных линий. Чего стоит трогательная история принца Дьярмуда и прекрасной Шарры!..
А хэппи-энд, дань жанру, несколько омрачен… но об этом умолчим.
