Наталия Андреева - Когда падают листья...
Яр, криво улыбаясь, указал на Ждана, что-то нашептывающего той самой девушке. Дарен послушно повернулся, тоже ухмыльнулся, и как раз успел увидеть, как красавица, резко выпрямившись, отрезала:
— Хам! — и влепила парню пощечину.
Парень медленно повернулся к столу:: на лице его было написана детская обида, а в глазах застыло выражение полного непонимания ситуации. И тут уж Яромир с Дареном захохотали в голос, вгоняя в краску Велю, которой совсем, ну ни капельки не было смешно.
— Ты проиграл, — отсмеявшись, сказал Яр и хлопнул сконфуженного Ждана по плечу, — итак, мое желание…
Он наклонился к уху парня и прошептал несколько слов, после чего самодовольно откинулся на спинку стула. А Ждан, едва дослушав, вскочил и возмущенно заявил:
— Я не буду этого делать!
— Но ты же мне проспорил, — напомнил шатренец, посмеиваясь в предвкушении нового веселья.
— Ты… Ты — скотина!
— Она самая. Иди давай.
Ждан покраснел и, показав тому неприличный жест, все же направился в сторону стойки.
— А что ты загадал? — поинтересовался Дарен, когда тот отошел на достаточное расстояние.
— Чтобы он пошел к хозяйке за стойкой и сказал ей то же самое.
Дар усмехнулся:
— Думаешь, дочка уже успела пожаловаться?
— Уверен.
Тем временем бедный Ждан подошел к стойке и, запинаясь на каждом слове, все-таки сказал тот же текст на ухо хозяйке — дородной женщине лет пятидесяти. Та пару пылинок изумленно глядела на белобрысого нахала, покрасневшего, как маков цвет, а затем вышла из-за стойки, банально схватила его за ухо и поволокла к выходу.
— …и чтоб я тебя больше здесь не видела!
Парень кубарем скатился с лестницы, и дверь со стуком захлопнулась за его спиной.
Ждан поднялся, потирая ушибленный бок и громко обложил матом шатренца, хотя вряд ли тот мог его слышать.
— Что, тоже пытался к хозяйкиной дочери клинья подбивать? — сочувственно поинтересовался вышибала и продолжил: — ну, ничего, бывает. Хозяйка-то погорячится-погорячится — и простит.
— Откуда ж я знал, что она ее дочь?! — проскулил парень, садясь на ступеньку и с обидой думая о том, что шатренец-то с Дареном точно знали. И ничего не сказали. Ну не сволочи ли?
Вышибала похлопал его по плечу и предложил:
— У меня картишки есть, хочешь перекинемся?
— Ну, можно, — неуверенно отозвался Ждан, — только стемнеет же скоро.
— Пару партий успеем, — заверил его вышибала, доставая засаленные и помятые карты из кармана штанов, — меня, кстати, Демичем кличут.
— Ждан.
Яромир с Дареном снова хохотали, а Веля, нависая над ними и уперев руки в боки, пыталась взывать к напрочь отсутствующей совести друзей.
— И совсем это не смешно!
— Нет, ты видел? — выдавил шатренец, обращаясь к войнику, — за ухо…
— Хотел бы я знать точное звучание этой фразочки, — откликнулся Дар, утирая слезы, — ну, даете…
Девушка чуть ли не кричала:
— Вы меня слышите? Прекратите смеяться!
Яр первым успокоился и взглянул на Велимиру:
— Да ладно, что ты так нервничаешь? Посидит немного на улице, ничего с ним не случится.
— А если его обокрадут? — не сдавалась девушка, — а лук он свой здесь оставил.
— Вряд ли лук его смог бы ему помочь в ближнем бою, — справедливо заметил Дарен, — Веля, правда. Сейчас лето, не зима, ничего он себе жизненно важного не отморозит.
— Нет, вы сейчас пойдете к хозяйке и все объясните!
— Никуда мы не пойдем, — весело заявил Яромир и добавил: — правда, Дарен?
— Правда, — кивнул тот и продолжил: — мы спать лучше пойдем.
Велимира несколько пылинок стояла с открытым ртом, услышав такие речи, а потом возмущенно воскликнула:
— Да вы пьяны!
— И с чего бы это? — еще сильнее развеселился Яромир, — брось, Вель. Хозяйка отойдет немного и сама его впустит.
— А если до утра ждать придется?
— Ну и подождет, — пожал плечами Дарен, — от него не убудет, а впредь внимательнее станет.
— Но так же нельзя!
— Кто тебе сказал? — шатренец взял ее за руку, — Пойдем, Веля, спать. Мы с Даром устали, ты устала… пойдем.
Но девушка, подозрительно шмыгнув носом, вырвала руку и убежала за дверь.
В общем и целом, комната, рассчитанная как раз на четверых, была неплохой. Правда, комарья за день налетело так, что Дарен с Яромиром поначалу подумали, что где-то под потолком устроился осиный рой. Однако, это были только комары. Много, много комаров.
— Боюсь, мы рискуем не проснуться утром, — мрачно заявил Дар, глядя на темную жужжащую тучу под потолком.
Яр хлопнул себя по затылку и удрученно спросил:
— А на них действует отвод глаз?
Войник подал плечами:
— Не знаю. Может быть. Надо у Вели спросить. А что, у тебя есть какой-то оберег?
— Есть, — вздохнул шатренец, — где-то на дне сумки валяется… Может быть, мне сходить за ней?
— За Велей? Да не надо, сама придет. Еще и белобрысого приведет, несмотря на все старания хозяйки.
Яр хмыкнул и стал рыться в собственной сумке, вываливая оттуда все, что лежало сверху. Но чем больше становилась куча на кровати, тем серьезнее становилось лицо шатренца.
— Что-то случилось? — спросил Дарен, заметив, что друг будто окаменел.
— Случилось, — непослушными губами проговорил Яромир, не зная, что делать.
Внезапно дверь распахнулась и на пороге появились Ждан с Велимирой.
— Вы еще не спите? — парень заглянул в комнату, наткнулся на кучу вываленных вещей, побледнел и попятился обратно.
— Я тебя убью, — тихо и безжизненно прошелестел Яр, сжимая кулаки и приближаясь к нему, — убью, гаденыш.
Веля, не совсем понимая, что происходит, быстро подумав, приняла сторону слабейшего, то есть Ждана, и загородила дверной проем.
— Яромир, успокойся, — послышался голос Дарена из глубины комнаты, — сядь и расскажи, что случилось.
Шатренец медленно повернулся к другу и медленно выговорил:
— Что случилось? Ты меня спрашиваешь, что случилось? — он с пылинок десять молчал, а потом прорычал: — этот гаденыш украл у меня кольцо Зария!
— Какое кольцо? — забеспокоилась девушка и повернулась к Ждану: — ты правда что-то украл у Яромира?
— Я… мне… нам нужным были деньги! — парень тщетно попытался оправдаться.
Яромир взбесился еще больше:
— Веля, отойди от двери!
Девушка вздрогнула от его рыка и отчаянно помотала головой: пусть Ждан и вор, но в драке силы будут неравны.
— Ты его покалечишь!
— Не покалечу, — осклабился шатренец и добавил: — убью. Отойди!
Он навис над девушкой скалой, заставив ту вжать голову в плечи и пискнуть:
