Алинна Ниоткудина - Ключ от радуги
Когда ведьма зашла в гостиную, то застала там три молчаливые фигуры.
— Кайлас, чего они стоят? Пусть девица на стол подает, а старики готовят мне постель в гостевой спальне, мне отдохнуть надо. Скажи им.
— Сами, говорите им, все сами, — и драург, не говоря больше ни слова, повесил все нити управления поднятыми на ее кристалл.
Он вышел на крыльцо, чтобы не видеть, как эта троица будет угощаться завтраком умерщвленных ими людей. Появилась девушка-служанка с ведром в руках. Он жестом остановил ее, забрал ведро и стал осматривать двор в поисках колодца, который нашелся в дальнем конце садика. Поставил полное ведро на крыльцо, сам в дом не пошел. Забрался под какой-то навес среди кустов и попробовал уйти в медитацию. Хозяйка видимо прилегла отдохнуть, Кайлас почувствовал, что ее поводок ослаб, и погрузился в созерцания и размышления.
Его отвлекло чье-то присутствие, девушка тихо подошла и протянула ему желтое осеннее яблоко. Он принял подарок и взглянул ей в лицо. То что он увидел ужаснуло даже его, драурга, ее безразличные стеклянные глаза слезились, лицо и руки неестественно вздрагивали. Ее душа была здесь, она не ушла за грань, и теперь тщетно пытается воссоединиться с уже неподвластным ей телом. Призрак человека, который не понял, что с ним случилось, который умер очень быстро и неожиданно. Он вьется вокруг своего поднятого тела, проникает в него, но старания напрасны, оно уже ему не принадлежит, это просто ходячая кукла.
— Нет, не пытайся. Это бесполезно, — лицо зомби оставили гримасы, только воздух вокруг колыхался.
— Сейчас спрячься в тени, а после захода Андао тебе станет легче. Когда хозяйка уснет, я объясню тебе что делать. А сейчас тело нужно возвратить в дом, ведьма скоро проснется, потребует к себе.
Кайлас прекрасно изучил все повадки ассы Галенгейры и сейчас не ошибся, через несколько минут его поводок натянулся — ведьма пробудилась ото сна. И вскоре она появилась собственной персоной, не призвала его, а сама пошла искать. Не к добру ее любезности.
— Кайлас, дорогой мой…, ты можешь мне не верить, но ты действительно мне очень дорог. И я бы хотела, чтобы ты понимал….
— Так кого на этот раз?
— Мальчик мой, ты пойми….
— Я все понял. Кого нужно убрать и как быстро?
— Любовника Великой, за время праздников.
— Тогда времени предостаточно, в чем проблема?
— Его нужно убрать, чтобы никто не понял, отчего он умер, чтобы его смерть казалась всем естественной.
— Этого могли бы не говорить, кто конкретно?
— Он из себя очень видный мужчина, — на этой фразе Кайлас усмехнулся, — две Великие из-за него передрались, и местная Великая держит его при себе и не пускает его никуда одного без охраны — взвода гвардейской стражи.
— Это ерунда, больше для красоты, а толку никакого.
— Ну и что ты думаешь?
— Думаю, Вам нужно узнать, где он бывает один, без сопровождения.
— Бывает один?
— Несомненно.
— И как ты это представляешь?
— Разговорите капитана ночных стражей, этот точно знает, кто и чем занимается.
— А ты прав, мой мальчик. И как ты обо всем догадываешься? — в нее уперся гнойно-желтый взгляд нежити.
— Читаю я много, все запоминаю, что-то похожее где-то уже случалось! — ведьма поспешила оставить раздраженного Кайласа.
— Что было, то и будет, и что творилось, то творится, и нет ничего нового …, - повторил драург чьи-то строки.
Одрик с Торканой уже съезжали с моста на Ратушную площадь, когда под ноги их варга бросилась Мара.
— Брательник, стой! Фу-ух! Догнала все-таки…
— Мара, что стряслось?
— Ничего, я с вами. Хозяйка будет интерьером заниматься, а я там только мешаюсь.
— Значит, Анне мешать нельзя, а мне можно?
— Ну вот, все прогоняют бедную собачку. У всех праздники, а у меня?
— Одрик, пусть она остается. Только собачкой, она мне так больше нравится.
— Вот видишь, я даже девушке твоей нравлюсь, а ты…
«Возьмите ее, сейчас она может пригодиться», — присоединился к просьбам Учитель.
«Уговорили», — согласился со всеми Одрик.
— Ладно, только ты на пиво не рассчитывай, оно сегодня не предусмотрено.
— Не предусмотрено? Ну ладно, пусть так…. Вот вы уже и к храму приехали. Идите, а я вашего варга посторожу.
Одрик и Торкана сделали в храме все что положено.
— Так, долги мы всем отдали, должное богам воздали, теперь можем делать все, что хотим.
— А тебе самому чего бы хотелось?
— Я же обежал сегодня тебя развлекать.
— Ну тогда…
«Девочка моя, ты сейчас прелесть как хороша, и ему это не может не нравиться, — начал издалека Дик, — Но может быть тебе умерить желания? Он два дня подряд выжимал из себя все до капли, как выжимают сок из сахарного тростника. Он без подготовки погрузился в трансмутацию, а это непростое занятие. «
«Но ведь он Белый, он это может. «
«Он всего лишь человек, которому достались нечеловеческие способности. А это опасно, все Белые плохо кончали. «
«Все? До одного? «
«В истории нет ни одного случая естественной смерти Белого мага, они либо погибали от собственной магии, либо уходили от мира, и дальнейшая их судьба неизвестна. Любой день для него может стать последним. «
«И нет никакой надежды? «
«Надежда всегда есть у живых, и даже иногда у мертвых. Ведь ты не просто так с ним. Просто так в жизни ничего не бывает, помни это. «
— Кани, ты чего задумалась?
— Знаешь, наверно я перестаралась с каблуками, я вполне могу своими ногами ходить. Давай я каравачские сапожки померяю.
— Давай! Варг здесь останется, на той стороне для него места нет. На пути к обувной лавке всего две глубокие лужи, мы их быстренько форсируем, — и он подхватил Кани, чтобы перенести на другой берег каравачской площадной лужи.
— Одрик, тебе сегодня отдыхать надо, а ты меня таскаешь.
— А это мне полезно, во-первых, как физическое упражнение, во-вторых, я не хочу, чтоб ты помокла, в-третьих, все присутствующие, которые мужского пола мне завидуют.
— А которые женского пола, завидуют мне еще больше, — шепнула Кани ему на ухо.
— В этом твоем желании я тебя категорически поддерживаю, хотел даже уговаривать, а ты сама….
Кани уже была обута по-каравачски и могла беспрепятственно пересекать водные преграды. Она только собралась представить желания Одрика, как ее коснулись чудесные ароматы из соседнего парфюмерного салона. Какая же девушка устоит против этого? Она умоляюще посмотрела на Одрика.
— Кани, ну что ты как маленькая? Только без меня. У меня голова болит от всей этой вонищи.
— Ты прав, у меня тоже болит, — около него вдруг нарисовалась Мара, — Этто…. зря ее одну отпустил. Женщины в таких заведениях жутко тражирят, выбрасывают деньги на всякую дрянь. Вот моя, духами намажется и думает, что всем по кайфу, а у меня потом сутки нюх восстанавливается. И главное, когда я пытаюсь по своему выбору так же надушиться, так сразу скандал — ей, видите ли, ВОНЯЕТ. А мне ее духи не воняют, можно подумать!
