Катарина Керр - Дни знамений
Пока он был так близко, Даландра могла использовать его особые чары, разбивающие преграды между мирами. Она ступила на поверхность ручья и пошла по этой журчащей дорожке. Когда показался туман близ Врат, она сделала шаг вверх – и прошла сквозь материю. Едва она обернулась и помахала Эвандару, ее поглотил туман. Снова на ее шее возникла аметистовая подвеска. Она шла по туманной местности за Вратами, пока не убедилась, что Эвандар и земля людей остались далеко позади. Потом она устроилась на холодном влажном склоне холма и залилась слезами, оплакивая Родри Майлвада, которого, наверно, больше не увидит.
До ничейных земель добираться пришлось целых полтора дня. Место было выбрано на равнине, лежащей на дэверрийской стороне Пирдонских холмов. На луговине, покрытой ковром весенней травы, прямо под стенами каменного замка некоего тьерина Магрина, чьим основным достоинством было отсутствие связей как с Комерром, так и с Адри, воины гвербрета разбили лагерь. Едва лорд Эрдир с эскортом спешились, их окружила добрая сотня встречающих, с самым дружелюбным видом, но Ираэн понимал, что их, по сути, берут под стражу, чтобы избежать столкновений с лордом Номиром и его всадниками.
Одни слуги гвербрета забрали коней, другие повели приезжих по прямой дорожке мимо полотняных шатров. На дальнем конце лагеря, в нескольких сотнях ярдов от крепости виднелся длинный павильон. Прорехи на его стенках и пятна, оставленные непогодами, прикрывали зеленые и голубые штандарты, цветов гвербрета Дан Требика. Гвербрет Друммик, высокий светловолосый мужчина лет тридцати пяти, сидел на кресле, украшенном резным изображением орла – герб его клана. Позади него стояли два советника, а неподалеку за столиком сидел писец.
Лорд Номир уже занял свое место справа от гвербрета, опустившись на одно колено. Его свиту усадили рядами позади него. Эрдир сделал знак своему эскорту садиться и тоже преклонил колено слева от гвербрета. Воины Друммика стояли кругом вдоль стен шатра, положив руки на грады мечей, готовые вмешаться при первых признаках беспорядка.
– Меня не может не радовать, что вы оба поспешили приехать, – сказал Друммик. – Итак, лорд Эрдир, от чьего имени вы здесь находитесь?
– От имени лорда Комерра, государь. Он передал мне свою печать и поклялся в присутствии свидетелей придерживаться соглашения, которое я подпишу вместо него.
– Хорошо. Лорд Номир?
– Я представляю леди Тэльен, правительницу при ее сыне, лорде Гвендике, наследнике Адри. Она также согласна повиноваться вашему решению, государь.
– Хорошо. Лорд Эрдир, так как именно вы обратились ко мне, говорите первым и поведайте свое мнение о причинах войны.
Эрдир рассказал историю спора о правах на выпас скота и других причинах неприязни между Комерром и Адри. Когда он закончил, Номир изложил несколько иную версию. Так они обменивались речами, разбираясь в прошлых событиях и битвах, пока их спутники не потерял терпение. Воинам суд казался недостойным способом разрешения спора, трусливым и скучным выходом из положения. Пока оба лорда спорили о набеге Тьюдира на замок Эрдира, воины, склонившись вперед, обменивались враждебными взглядами из-под прищуренных век. Ираэн заметил, что четверо всадников Номира смотрят на Родри с плохо скрываемой яростью. Юноша толкнул друга локтем и указал на них.
– Воины Адри, – прошептал Родри. – Видишь ястреба на гербах?
Ираэн душевно радовался, что тут есть стражи гвербрета, готовые действовать в случае чего. Лорды яростно пререкались, а духота в шатре, раскалившемся за знойный летний день, только ухудшала настроение. В конце концов, гвербрет заставил лордов замолчать одним движением руки.
– Я услышал все, что хотел. И намереваюсь оставить без рассмотрения обвинения в нарушении обычаев, относящиеся к данной войне. Обе стороны по-своему неправы, на каждое обвинение одной можно найти такое же у другой. Вы согласны, лорды?
– Со своей стороны я согласен, – Номир поклонился своему сеньору.
Эрдир на некоторое время задумался.
– Я тоже, государь, – сказал он, наконец. – В конце концов, моя жена серьезно не пострадала, а Тьюдир мертв.
– Значит, решено, – Друммик знаком приказал писцу записать соглашение. – Перейдем к обсуждению причины.
Четверо воинов Адри переглянулись и рискнули обменяться несколькими фразами шепотом. Лица их были угрюмы. Номир гневно взглянул на них и жестом заставил молчать.
– Что беспокоит ваших людей, лорд Номир? – спросил Друммик.
– Они раньше сражались за лорда Адри, государь, и опечалены смертью сеньора.
– Боги великие! – Друммик потерял терпение и решил пренебречь этикетом. – Нас всех печалит смерть стольких лордов, но на то и война, чтобы люди погибали!
– Прошу прощения у вашей милости, – на ноги поднялся коренастый светловолосый воин и отвесил поклон гвербрету. – Мы не хотели никоим образом прерывать разбирательство, но, государь, нас гложет стыд, и это трудно вытерпеть молча. Наш лорд был убит презренным наемником, а лорд Номир протрубил отступление прежде, чем мы успели отомстить. Как нам жить с этой мыслью?
Чувствуя приближение беды, все дружинники повернулись к говорящему.
– Вам придется сжиться с нею, – ответил Друммик. – Если вы отступили по приказу верного союзника вашего лорда, то никто не вправе вас стыдить.
– Мы сами стыдимся своего поступка, ваша милость. Тяжело выбирать между повиновением благородному лорду и мщением за павшего сеньора. А этот убийца, Серебряный кинжал, присутствует здесь и сидит рядом с честными воинами. Наши сердца сжимаются при его виде, ваша милость.
Ираэн вцепился в руку Родри и сдернул ее с рукояти меча. Номир обернулся, чтобы взглянуть на говорившего.
– Гвар, сядь и попридержи язык, – рявкнул он. – Твои жалобы не для слуха гвербрета!
– Прошу прощения, лорд, но я давал присягу лорду Адри, а не тебе!
Когда три его товарища присоединились к стоящему, по залу прошелся ропот. Гвербрет поднялся с кресла, вынул меч из ножен и вскинул над головой, как символ справедливости.
– На моем суде не место убийству, – выкрикнул он. – Гвар, если серебряный кинжал убил вашего лорда в честной схватке, то так тому и быть!
Четверо воинов напряглись, обмениваясь взглядами, как будто обсуждая дальнейшие действия. Их честь лежала в могиле вместе с лордом Адри, и поэтому они были готовы оставить Номира и пуститься на охоту за Родри, чего бы это ни стоило им самим. Родри сбросил руку Ираэна и поднялся на ноги.
– Ваша милость, – громко сказал он, – я тот самый серебряный кинжал, и я клянусь, что это была честная схватка. Я прошу вашу милость решить этот вопрос здесь и сейчас именем закона. Я не хочу, чтобы за мной охотились, как за лисицей! – Он обернулся к Гвару. – Ваш лорд погиб в силу превратностей войны. Чем же вы недовольны?
