Инна Живетьева - Рунный след
Талем же возбужденно сплетал и расплетал пальцы, не решаясь перебить женщину. Но вот она замолчала, а ведун так ничего и не спросил.
Дайарена взглянула на Талема и лениво, словно уступая любопытству ребенка, добавила:
— Говоришь, искал в этих детях силу и не нашел?
Талем торопливо закивал.
— Ты искал ее по вашим правилам, по вашей… — женщина щелкнула пальцами, подбирая слово, и Талем быстро вставил:
— Методике.
— Пусть так. — Слово было незнакомо, но дайарена не хуже ведуна умела понимать правду. — Если они нужны дриду, то их источник силы может быть вне — и ты его просто не чуешь.
Талем озадаченно потер лоб.
— Методика, значит.
Дайарена плотнее запахнулась в накидку: теперь можно и помолчать, Талем занят обдумыванием идеи и пока оставит ее в покое. Да и вышли уже на узкую тропу, рассчитанную на одного путника, вдвоем с трудом разойдешься, — с одной стороны поднималась отвесная стена, с другой — обрыв. Пришлось спешиться и вести лошадей в поводу. Плохое место для разговоров.
Размытый дождем край скруглился, покрылся жидкой грязью, и легко было оступиться. Влад боязливо глянул туда, но дна ущелья не разглядел и еще ближе придвинулся к скале. Поднимались в гору цепочкой, за каждым из ребят шел воин горного племени. Их нисколько не волновал трудный участок, и Влад, глядя в спину парню, позавидовал его упругой размеренной походке и невозмутимости. Мальчик вскинул голову, развернул плечи и постарался ступать так же мягко. Шли уже долго, и больше не тенькало под ложечкой от страха. И даже через новое русло ручья, проложенное потоками, Влад перебрался легко. Даже глянул с любопытством через край: ну и водопад тут хлестал во время грозы! Так же споро прошли воин и его низкорослая лошадка. Следом шагнул Антон, увязая в раскисшей грязи, и потянул за собой кобылку меланхоличного нрава. Как новичку, ему досталось очень спокойное животное, немолодое. Но то ли она слишком устала от дороги, то ли просто случай такой вышел, но кобыла оступилась, заскользила по мокрой глине, сбила с ног Антона и сама не удержалась на тропе. Она скатывалась в пропасть, утягивая за собой хозяина, вцепившегося в поводья сведенными от страха пальцами. С шумом посыпались в ущелье камни.
Воин действовал мгновенно — сорвал с луки седла моток веревки и метнул ее Антону с криком: «Бросай повод!», сам же кинулся обратно, вниз по тропке. Влад, чудом проскользнув в узком пространстве между лошадиными боками и отвесной скалой, рухнул животом в грязь и в последний момент уцепился за рубашку Антона. Рядом тянул веревку воин. Петля с силой врезалась в запястье мальчишки, но тот молчал, глядя безумными от ужаса глазами на своих спасителей. Да и закричи он — его бы не услышали. Падая и увлекая за собой новые лавины, лошадь громко ржала. Эхо металось по ущелью, оглушая путников. У Влада заломило руку, но он не решался разжать пальцы. Воин был ниже по тропе и не мог ухватить Антона. Подойти же на помощь к ним не могли: лошади бесновались, и только чудом больше не одна из них не сорвалась. Веревка поползла вверх, Влад ухватил Антона за ремень.
Выволокли. Влад тут же перевернулся на спину, наплевав на грязь. Он не мог отдышаться, болели пальцы, сведенные судорогой — попробуй-ка, удержи мокрую ткань! Антон лежал на животе и хватал ртом воздух. Владу с не вовремя пробившимся юмором он показался в этот момент рыбиной, ловко выуженной с помощью веревки. Сдавленно подхихикивая, он сказал об этом Антону, и тот улыбнулся, вытирая мокрое от пота лица. Руки у него были грязные, и он только больше перемазался, чем вызвал у Влада новый приступ смеха. Мальчишка даже встать не пытался, так его разобрало.
— Фу-у-у, — наконец успокоился и с шумом выдохнул он. Разбросал руки, словно лежал не на грязной тропе, а на сухом чистом сеновале. Ну вот, в княжествах не обязательно кто-нибудь погибает, а вполне даже может быть спасенным.
Лера, глядя на это, с досадой дернула себя за косу. В последние дни Влад как-то сблизился с Антоном. Чего было больше: дружеской привязанности или просто удобства — вдвоем проще, а с молчаливым Антоном не нужно вести разговоры, — девочка не понимала. Она не говорила правду о смерти Кости не из страха перед наветом, глупо лгать при ведуне. Просто не знала, нужно ли такое знать? Взгляд Леры скользнул дальше по цепочке шедших впереди и уперся в спину Талему. Загадала: обязательно поговорить с ним на привале. Все равно скоро ведун поймет, что дело нечисто, так пусть хоть совет даст.
Ребята устали, но ехать верхом не было возможности. Уже истончились, пропали тропы, даже последняя, проложенная животными, а не людьми, осталась далеко внизу. Остановились только раз, когда прошли опасное место. Влад и Антон сменили намокшую грязную одежду, а ведун еще и настоял, чтобы развели небольшой костер. Дайарена не очень-то и противилась, взглянув на лязгавших зубами от холода мальчишек. Талем напоил их согревающим отваром, но Аля все равно ворчала, что Влад обязательно будет чихать. Лера еще подумала: ребята уже хорошо изучили друг друга, а они трое так до конца и не вписались в общую компанию. Нет, отношения нормальные, но вот так чувствовать того, кто рядом — не получится. Разве что Машку…
Лера искоса взглянула на подругу, та тут же повернула голову, улыбнулась, но так отстраненно, что сразу было понятно — девочка держится из последних сил. Ладно бы шли по равнине, так приходится карабкаться по скалам.
— Скоро уже придем, — подбодрил Рик, шедший по левую руку от Маши.
Лере вспомнилось почему-то, как подруга спросила: «Ты злишься на Тимса? Это же из-за него у Талема нет любви». Спросила, мельком оглянувшись на Симу. Лера не сразу поняла: а разве она должна на него злиться? Талем сам принял решение, сам выбрал заплатить такую цену. Тимс тут ни при чем, да и парень-то он неплохой. Попроси Леру охарактеризовать его одним словом, она выдала бы, не задумываясь: «надежный». Не злиться на Тимса надо, а пожалеть. Видно же, как он по Симе сохнет, а та хоть бы бровью повела. Лера слегка рассердилась. Ну почему так? Все им на блюдечке, люби себе на здоровье, — а Сима не желает. Эх, ей бы так!
Когда вышли, наконец, к перевалу, на небе уже появились звезды. Небольшое плато заканчивалось склоном. Далеко внизу, словно мох на дне глубокой пиалы, темнел лес. На зеленом ковре — как кто потоптался, оставив круглые проплешины. Лере показалось, что она стоит на краю старого кратера вулкана — так, во всяком случае, она его себе представляла.
Риктор, внимательно изучавший склон, ткнул пальцем в темное пятно:
— Там пещеры. Лучше переночевать в одной из них.
Лера бы согласилась остаться и на этом плато, пусть и маленьком, продуваемом всеми ветрами, так она устала. Но дайарена согласно кивнула. Девочка неприязненно покосилась на белую накидку, ярко выделявшуюся в темноте.
