Вера Чиркова - Сумерки светлого леса
Да знал это второй, как и то, что упреками ничего уже не изменишь. И предъявленными эльфу обвинениями Улидат не вернешь, но так хотелось выплеснуть хоть на кого-то плескавшуюся в груди боль. В надежде, что смолкнет поселившийся в голове противный рассудительный голосок, неустанно доказывающий, что сам он больше всех и виноват. И что если бы он в тот злополучный вечер не поддался сладкому искушению зачарованных духов, то все пошло бы совершенно иначе. Улидат осталась бы с ним и сейчас вовсе не её, а вот этого белобрысого мага, так по-детски вцепившегося в кресло, держала в плену неизвестная мучительница.
Второй с трудом отвел взгляд от несчастного эльфа и прошел к свободному стулу.
– Ну, вы тут расскажите ему все сами, а мне нужно переодеться, – неожиданно поднялась со своего места Дисси. – Марфа, проводи меня.
Первый хмуро проследил, как они исчезают в дверях, и сделал незаметный, как он считал, знак Сему, прося внука проследить за передвижениями жены. После того страшного утра, запомнившегося ему невыносимым черным отчаяньем, командир не собирался даже на миг оставлять слишком самостоятельную женщину без присмотра. А сейчас только потому не мчался следом за ней сам, что в ту ночь, когда он решил высказать свои претензии жене, она неожиданно обиделась. И сообщила более чем серьезно, что не потерпит такого оскорбительного к себе отношения. Королю тогда ничего не оставалось, кроме как извиняться, но перебороть самого себя он мог лишь невероятным усилием воли.
– Марфа… – разглядывая аляповато вычурные золотые завитки на огромной чаше, стоящей посреди королевской купальни, начала нелегкий для нее разговор Дисси – я хотела с тобой поговорить. Вчера ты попросила меня сделать что-нибудь, чтоб Тергилис не ушел из Ирнеин. Я уговорила Айтера взять его в отряд. И с тех пор все время слежу за вами. Но не вижу с твоей стороны никаких, даже мельчайших намеков… сама понимаешь на что.
– Но, Дисси! – оскорбленно фыркнула магиня, – какие еще могут быть намеки? Я вообще знаю его всего полторы декады… да и сам он никакого интереса сейчас не проявляет.
– Ну, его я могу понять, – усевшись на резную скамеечку, вздохнула Дисси, – мужчина первый раз в жизни чувствует себя неуверенным и боится получить еще один отказ. Но вот чего хочешь ты, понять никак не могу. А сколько вы знакомы – на самом деле не имеет значения. Я никому не рассказывала… а тебе расскажу. Когда мне было лет семнадцать, начал приходить вечерами под мое окошко один парень… и постепенно мне стало казаться, что он мне нравится. Он ходил всю осень и зиму, в любую погоду. В сильные холода бабушка не разрешала открывать створки, и он просто стоял у стекла, вытаивая дыханием крошечные глазки. К весне мать начала шутить, что, похоже, придется поторопиться с приданым. А когда наступило тепло и расцвели сады, я его выгнала… и больше никогда не подходила даже близко к тому окну.
– Почему? – в заинтересованно распахнутых глазах Астры мелькнуло разочарование.
– Однажды мы с бабушкой возвращались из леса, и я случайно увидела, как он бьет свою собаку. Не знаю, что она сделала, курицу кажется, задрала… не в этом дело. Меня поразило выражение его лица… жестокое и довольное одновременно. Сама понимаешь, в деревне не особо церемонятся с животными, и шлепнуть хворостиной проказливую козу или бычка никто за проступок не считает. Но вот так злорадно при этом никогда не ухмыляются. Я прямо как наяву увидела на месте этой собаки себя… и больше не могла его на дух выносить.
– Дисси, – помолчав, осторожно пробормотала Астра, – ты ведь не просто так это рассказала?!
– Вспомнилось почему-то, – пожала плечами знахарка, – но вот что я тебе скажу, иногда знаешь человека годами, а на что он способен в трудную минуту, так и не разгадаешь. А иногда события обрушиваются на нас как снег с горы, и только успеваешь поворачиваться, чтоб не засыпало с головой. Так вот, именно в такие моменты человека можно рассмотреть до донышка, как раскрытую шкатулку. И самое последнее… взгляни на второго. Если бы Ули не пропала, он бы еще очень долго ждал… пока сама проявит к нему интерес. А теперь не станет и минуты дожидаться, когда она вернется. Ох, не хочется так даже думать, но хоть какая-то польза от этой сумасшедшей магини.
– А ты веришь… что Ули вернется? – испытующе заглянула в ее глаза магиня.
– Верю, – твердо кивнула знахарка, – эльфийке просто необходимо убедить меня в своей честности. Чтобы потом провернуть свой замысел.
– Айтер, – сидевшая у стола Дисси задумчиво раскладывала орешки по поверхности столика, инкрустированной разноцветными кусочками дерева и минералами, – а как делают заказ школе Анжийту?
– Очень просто, – не спрашивая, для чего ей это понадобилось, ответил первый, не поднимая головы с подушки, – нужно бросить в кувшин заявку в определенном месте.
И снова прикрыл глаза. Неизвестно, когда придется потом отдыхать и придется ли. Значит, можно полежать, пока все спокойно. Организацией охраны занимается Дьёрджес, пришедший первым же порталом. А всего во дворец прибыло почти две сотни воинов, и все они могут вступать в фэй. Страшная армия, способная за полчаса истребить почти все взрослое население столицы. Вот только цель у них совершенно иная, защитить короля и его власть. Странно иногда поворачивается жизнь, еще вчера они и предположить не могли, что будут всерьез волноваться за жизнь и здоровье короля. И готовиться вступить за него в смертельную схватку.
В парадных королевских покоях, как и в башне, сейчас дежурят отряды воинов и магов, а королевская семья и принцы со своими женами заняли западное крыло дворца, предназначенное для важных гостей. Дождавшись, пока маги тщательно проверят роскошные покои на магические и прочие ловушки.
Айтеру с Дисси досталась просторная угловая спальня и примыкающая к ней купальня. Первый уже осмотрел ее и пренебрежительно похихикал, вот сколько раз он предлагал еще деду Медерия, потом его отцу, а затем и самому королю, продать чертежи и образцы устройства, которое будет беспрестанно подавать в купальни горячую воду. Так нет же, все ждут, пока он подарит новшество бесплатно. Предпочитая в ожидании держать наготове отряды носильщиков с ведрами. Сегодня беднягам придется побегать, на одного только короля нужно вылить не один десяток ведер, беднягу выпускали из гардероба лишь один раз в день, немного перекусить и сходить по нужде. В остальное время он лежал прямо на полу, погруженный в странный полусон, без мыслей и эмоций.
– Значит нужно кого-нибудь послать.
– Куда? – не понял первый, занятый своими мыслями.
