Алекс Орлов - Золотой пленник
Пользуясь передышкой, на холме капитана фон Криспа разносили еду, солдаты отупело жевали то, что им подносили, и лишь воду пили осмысленно — с удовольствием.
Из знакомых возле Питера оставался только Крафт, остальные были солдатами Второй и Третьей рот, подвинувшимися к середине после бесконечных выкриков «Сомкнись!». Разбавили «колдстринцев» и оруженосцы; привыкшие к работе с охотничьими рогатками, они действовали в строю уверенно.
Казалось, нескончаемая череда атак будет длиться вечно, но в этом и состояла тактика Эльдерсая: он намеревался измотать оборонявшегося на выгодных позициях противника, а затем снести его решительным натиском.
Со стороны реки снова появились всадники, их было немного, но они так сильно отличались от туранских воинов, что на них все обратили внимание. Солнце играло на щитах и кирасах, ветер развевал на шлемах плюмажи, а над левым плечом у каждого развевался флаг с собственным гербом.
— Да это же господа рыцари! — произнес сержант Уэйт, указывая мечом.
— Сэр Хендрикс, — едва слышно пролепетал Эдвард и вопросительно посмотрел в сторону капитана.
Тот отказывался верить увиденному — сэр Хендрикс перешел на сторону врага.
Рыцари ехали рысью, и их намерения сомнений не вызывали — они собирались атаковать. Выехали в первые ряды, построились, за ними стали образовывать колонны туранские кавалеристы.
— Но как?! — не удержался от возгласа фон Крисп.
— Господин капитан, но я не могу пойти против своего хозяина! — исступленно заверещал Эдвард. — Я не могу, и они не могут!
Он указал на оруженосцев, стоявших в строю «колдстринцев». Те находились в растерянности, понимая двусмысленность своего положения: с одной стороны — они должны были отбить атаку, а с другой — в них с раннего детства вбивали преданность хозяину.
— Я не подниму руку на своего господина! Никогда не подниму, и они не под...
Договорить Эдвард не успел: фон Крисп вскинул арбалет и выстрелил, бунтовщик упал. Остальные оруженосцы отвели взгляды и заняли свои места в строю.
Противник пришел в движение.
С правого холма увидели угрожавшую левому флангу опасность, и оттуда ударили мощные «единороги», заставившие убраться арбалетчиков-«охотников». Но в отличие от «охотников» рыцари не стояли на месте, их поблескивающая шеренга набирала скорость, а предназначенные им болты пролетали выше и сбивали туранов.
— Арбалеты — к бою! Лучники, цельтесь в голову! — скомандовал фон Крисп, однако уже сейчас видел, что рыцари пройдут. Не все, но те, кто мог позволить себе лонжинскую сталь в доспехах, — наверняка. Их лошади были в защитных фартуках и наголовниках, поразить таких можно было только в ногу.
Всадники понеслись во весь опор.
— Дай! — скомандовал капитан на дистанции в девяносто ярдов. Сразу удалось сбить двух рыцарей, но остальные продолжали скакать в гору, ведя за собой визжавших туранов.
— Ну что, Горн, самое время совершить героический поступок! — произнес фон Крисп. Он слез с лошади и опустил забрало. Затем подхватил с земли брошенную рогатку и утопил в землю опорную «стопку».
Справа от него встал лейтенант Горн, слева — слуга Корнелий.
— Я с вами, ваше благородие.
Рев тысяч глоток, стук копыт и бряцание оружия нарастали жуткой какофонией, свалились еще двое рыцарей, но около десятка — сэр Хендрикс и его окружение — врезались в оборонительные порядки «колдстринцев». Заскрежетал металл, затрещали древки, и люди в черно-желтых мундирах полетели в стороны, сметенные стальным тараном.
Пробив ограждение и размахивая пятифутовым мечом, сэр Хендрикс понесся на фон Криспа — капитан на это очень рассчитывал. Если уж он не мог разобраться в причинах предательства, то можно было покарать вероломного рыцаря.
Зазубрины на дорогих латах, смятый плюмаж, рваные губы лошади и злоба, источаемая из смотровых щелей шлема. Рогатка подскочила вверх, сразу на уровень груди всадника, такой обвод не сумел бы сделать простой пехотинец, но фон Крисп был искусен. Раздался удар, сэр Хендрикс повис на рогатке, а его лошадь встала на дыбы и завалилась на бок. Рыцарь тоже упал, к нему подбежал фон Крисп. Он открыл забрало сэра Хендрикса, чтобы услышать хоть какое-то предсмертное объяснение, но не услышал его.
— Это орк! — заорал стоявший рядом с хозяином Корнелий.
— Орк? — пораженно переспросил фон Крисп, не отводя взгляда от серого лица с непривычными для человека пропорциями и оскаленной пастью с клыками. — Но откуда?..
В следующее мгновение рядом появились ревущие тураны, и фон Крисп снова схватился за меч.
111
Питер, Крафт и еще горстка невольников в изорванных мундирах колдстринского полка неслись под гору, перепрыгивая через распростертые тела. Им удалось вырваться лишь потому, что остатки сотни пехотинцев и пятерка рейтар оказали противнику яростное сопротивление — они умирали стоя. Невольникам же было не до героических поступков. Когда появилась возможность, Крафт крикнул: «Бежим!» — и они с Питером помчались со всех ног. Их примеру последовали еще несколько человек.
Тем временем мурпаза Эльдерсай развивал успех — на левый фланг были брошены еще две тысячи всадников, чтобы всерьез заняться менее укрепленным третьим холмом. Овладение им было вопросом времени — с захваченной высоты можно было обстреливать соседние холмы даже из луков.
Благополучно спустившись к лесу, Питер оглянулся и увидел стену мчавшейся кавалерии — до нее было ярдов триста.
— Смотри, сколько их! — воскликнул он.
— Не оглядывайся, им сейчас не до нас! — ответил Крафт, петляя между кустами. Однако он ошибался, вслед за ускользавшими в редком лесу «колдстринцами» поскакали несколько всадников — Эльдерсай требовал все головы.
Скоро позади раздался топот погони, и только сейчас Питер обнаружил, что продолжает тащить тяжелую рогатку. Впрочем, Крафт тоже не бросал копье.
Раздался крик первого беглеца, затем завыл второй, его добили не сразу, сначала потешились, пуская кровь. Питер услышал смех туранов и незнакомую речь, но убежать от всадников в редком лесу было невозможно, тем более что трава здесь была высокой и нежной, следы на ней читались, как на мокром песке.
— Стой, — сказал Крафт, приваливаясь к дереву и поправляя съехавший шлем.
— Чего? — спросил Питер, хрипло дыша, во рту чувствовался привкус крови.
— Мы упадем, и они нас добьют... Сумеешь взять одного на рогатку?
— Как?
— Я их подразню, а ты стой за деревом, как они поскачут — бери переднего на рогатку.
— А потом что?
— Потом я помогу, давай — они уже близко.
