Светлана Борисова - Колыбельная для вампиров
— Эй! Собирайся быстрей, хорошо?
— Я быстро!
— Очень на это надеюсь! Не хотелось бы в собственной семье заполучить вторую копушу Беккер.
Ну, насчет ужастиков я приврала, — терпеть не могу экранную суету с огромными ножичками и прочими колюще-режущими предметами под гнусную тревожную музыку. И в чём здесь заключается отдых? Что за радость глядеть на садистов, мучающих невинную жертву? Конечно, можно порадоваться её страданиям, но для этого нужно иметь извращенные наклонности.
Кстати, при нашей склонности к убийству нужно иметь очень четкие моральные установки. В Академии в рамках военной подготовки нам читали этику военного и охотничьего дел, на примерах подробно разбирая, кого можно убивать и кого нельзя.
В реальной жизни лично мне вид описавшейся трясущейся жертвы в соплях и слюнях не доставляет никакого удовольствия. Убийство по необходимости слабых и немощных должно быть быстрым. Зачем же мучить невинных? А вот какую-нибудь сволочь, воображающую себя Фредди Крюгером, можно было бы и погонять. К великому сожалению, эти твари трусливей обывателей.
Охота — святое дело, но достойная дичь, не лишенная мужества, поневоле вызывает сочувствие, если не уважение. Вот поэтому теряется моральный стимул ее убивать. Да и матушка-природа возражает против такого расточительства — нельзя убивать лучших из лучших, а то испортишь породу. Просто замкнутый круг со сплошной борьбой инстинктов и общепринятой морали.
Резюме: как бы ни было противно, будем охотиться за крюгерами. Тогда мораль молчит и инстинкты довольны.
Ладно, фиг с ними с убийствами! Скажу вам по секрету, только, чур, больше никому! Лично я обожаю любовные драмы. И чтобы в них была такая любовь-морковь, что слезы ручьем. Р-р-мяу! А что? Я не одна такая. Но только кто же в здравом уме признается в своих слабостях?
Глава пятая
Голубая жемчужина
— Нет, хоть убейте, но я хочу только русалочку! — капризно воскликнул прекрасный принц Чужеземной страны и для убедительности топнул ногой.
— Ну, хорошо- хорошо, мой мальчик! Будет тебе русалочка. Ах, как я понимаю тебя! — мечтательно закатив глаза, произнес король Чужеземной страны и опасливо покосился на королеву. — Одно нехорошо, что внуки будут с рыбьими хвостами, — добавил он и, кряхтя, стал что-то разыскивать в прикроватной тумбочке.
— Эврика, нашел! — радостно воскликнул король Чужеземной страны и протянул принцу пакетик с презервативами.
— Совсем старый из ума выжил! — тяжко вздохнув, сказала королева Чужеземной страны. — Сынок, возьми на кухне котелок для ухи, и рыбочистку не забудь, а то намучаешься с чешуей.
Антология вампирских сказочных притчей
Сложности построения любовной геометрии. Банзай, моё сердце!
Раздался певучий сигнал домофона и, чертыхнувшись, Иван оторвался от ноутбука. На мониторе видеокамеры нарисовалась интересная компания, состоящая из девушек и Ника. При виде последнего он скрипнул зубами, но делать было нечего. Не держать же любимую девушку под дверью. Вскоре бесшумно работающий лифт остановился на его этаже.
— Заходите, дорогие гости! Вот уж не ждал некоторых, а то приготовил бы торжественную встречу с хлебом, солью, — с шутовским полупоклоном поприветствовал их раздосадованный Иван, недовольно поглядывая в сторону своего противника.
— Не ерничай, Ладожский, тебе не идет, — строго сказала Мари и, обращаясь к сопровождавшему их парню, добавила: — Ник, не стой столбом, заходи, он не кусается.
— Может быть, и кусаюсь, но бешенством не страдаю, как некоторые.
После ироничных слов Ивана, в темных глазах пришедшего вспыхнули зловещие зеленые огоньки, заметив, которые девушка тут же вмешалась.
— Ну, нет! Больше автобусного позорища не повторится. Всем молчать! — с угрозой в голосе приказала она. — Давайте все войдем в квартиру и спокойно обсудим сложившуюся ситуацию. А если ни до чего не договоримся, и вам будет совсем невмоготу, то тогда подеретесь где-нибудь без свидетелей.
— Была нужда, болело брюхо, — дернув плечами, буркнул Ладожский.
Поколебавшись немного, он провёл гостей в большую комнату, оформленную в современном стиле с уклоном в юго-восточную экзотику. Деревянные панели и зеленые бамбуковые обои спокойных оттенков, полы, матово блестящие лаком, и минимум мебели в комнате, — все это давало ощущение простора и спокойствия. Добавляя уюта и безмятежности обстановке в окна струился вечерний свет солнца и колыхались раздуваемые легким ветром светло-зеленые занавеси.
Ник быстро успокоился. Стараясь не показать своего любопытства, он украдкой осмотрелся по сторонам и неохотно признался самому себе, что увиденное ему понравилось. Правда, ворвавшись в обитель покоя, молодые люди принесли эмоциональную напряженность и беспокойство, вдребезги разбив царившую здесь безмятежность. Иван недовольно поморщился, пожалев, что привел гостей в свою любимую комнату. Необходимая для медитаций атмосфера оказалась безнадежно испорченной.
По любимой кошачьей привычке девушки с ногами забрались на диван и, полулежа, устроились на его подушках. Задумавшись, они рассеяно смотрели вдаль. Молодые люди опустились в кресла и, откинувшись на спинки, тоже приняли почти одинаковые свободные позы. Для стороннего наблюдателя группа олицетворяла собой совет небожителей. Причём выглядела настолько живописной и выразительной в атмосфере насыщенной напряжением, что любой стоящий художник отдал бы полжизни, чтобы запечатлеть их на полотне. Вышел бы идеальный шедевр. Дело было за малым — найти искусную руку с кистью, умеющую наложить краски на холст.
Но время шло, и напряжение молодых людей пошло на убыль. Парни, упрямо не глядящие друг на друга с недоумением воззрились на молчащую Мари, обычно бравшую на себя инициативу в переговорах. Но та по-прежнему мысленно отсутствовала, глядя вдаль загадочным взглядом сфинкса. Соня с недоумением покосилась на неё и немедля приступила к делу.
— Н-да, вы отличились по максимуму! Ладожский ты в своём уме? — сказала она, уничижительно глядя на своего рыцаря. — Кроме автобуса не могли найти другого места для выяснения отношений?
— Нет! Ну, надо же! Я же еще и виноватым оказался! — с возмущением воскликнул Иван, бросив сердитый взгляд на невозмутимо молчащего Ника, но не стал оправдываться и переводить стрелки, на непосредственного виновника скандала. Вместо этого он сердито воззрился на даму сердца, злясь на неё совершенно не по-рыцарски.
Слегка поморщившись, Соня беспокойно зашевелилась и, сделав вид, что ничего не замечает, кокетливо улыбнулась. Она привычным жестом откинула за спину роскошную гриву волос цвета спелой пшеницы и ласково пропела:
