Алла Рут - Агентство "Аргентина"
- А то, что ты убил свою жену и детей – тоже наговоры?
- А существуют ли документы, сие подтверждающие? – промурлыкал вампир, придвигаясь ближе. Липкий, тошнотворный холод исходил от него. – Нет таких бумаг…
Ньялсага бросил быстрый взгляд на дверь.
- Да, уж об этом ты позаботился, старый кровосос! Подчистил все документы, уничтожил бумаги, вот только с проклятьем… - Ньялсага снова попытался отодвинуться. - С проклятьем ты ничего не смог поделать!
Трефалониус вздрогнул.
- Боишься? Рано или поздно придется ответить за свои делишки. Ничто не спасет тебя!
Вампир злобно оскалил зубы.
- Ошибаешься! Теперь-то нам бояться нечего! Когда мы передадим тебя чародеям Ордена, они все наши проклятья уничтожат. Им это под силу…
- Зря надеешься. Думаешь, Гинзога о тебе вспомнит? Веришь обещаниям ведьмы? Брось, ты же стряпчий, должен знать цену обещаниям. Это всего лишь пустые слова!
- Я – правая рука Гинзоги! – прошипел Трефалониус в бешенстве. – Я ей нужен!
- Это я ей нужен, а не ты. Найти вампира для Своры – проще простого, а вот попробуй найти мага, который владеет редким заклинанием!
Ньялсага посмотрел в перекошенное от ярости лицо Трефалониуса.
- Да она о тебе она и не вспомнит! Проклятие обратит тебя в прах, а через недельку-другую в Своре появится новый вампир-стряпчий, вот и все!
Изо рта Трефалониуса вырвалось шипение.
Ньялсага мысленно поздравил себя: наконец-то, вампира удалось вывести из себя.
- По глазам вижу, не терпится меня прикончить. Зубы… то есть, руки коротки, Трефалониус: случись со мной что-нибудь, Гинзога расправится с собой не хуже смертельного проклятья!
- Тут ты прав, - сквозь зубы процедил Трефалониус. - Ты нам нужен живым!
- Вот именно. Так что – пошел отсюда!
Он махнул, указывая на дверь. Капля крови сорвалась с пальца и попала на руку стряпчего.
В следующее мгновение Ньялсага убедился, что совершенно позабыл о том, как стремительно могут двигаться вампиры. Трефалониус просто исчез из поля зрения, а в следующую секунду то-то темное и неописуемо сильное ударило его с мощью разъяренного тролля, сбило с ног и отбросило к стене. Трефалониус навалился всем телом и стиснул пальцы на горле, уставившись в лицо черными пустыми глазами .
Ньялсага попробовал оттолкнуть вампира: это было все равно, что попытаться сдвинуть с места бетонную плиту. Тогда он уперся рукой в подбородок Трефалониуса, изо всех сил стараясь удержать вампира: отчаяние придает человеку силы, которых он сам от себя не ожидал.
Рыча, Трефалониус вцепился ему в волосы человека и рывком запрокинул голову. В последнее мгновение Ньялсага из последних сил подставил руку и тут же почувствовал острую боль: клыки вампира разорвали запястье.
- Кемен! – заорал Ньялсга. – Давай!
Ему показалось, что прошел целый час, прежде чем
дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ворвался Кемен.
Потомок Хэрвелла действовал быстро и решительно. Сброшенная с плеча сумка полетела в сторону, Кемен выхватил нож и бросился к Ньялсаге.
Но тут тщательно продуманный план дал осечку.
Невесть откуда взявшийся Мунго-лис тенью проскользнул в комнату, плотно закрыл за собой дверь и щелкнул замком.
- В мире так много жестокости и насилия, - доверительно сообщил оборотень Кемену, бесшумно появляясь перед ним, хотя за секунду до этого стоял у порога. - По-моему, все мы нуждаемся в помощи. Нам следует заботиться друг о друге, открыто проявлять свои чувства. Мы можем начать прямо сейчас!
Потомок Хэрвелла не стал тратить время на разговоры. В лицо Мунго устремился кулак, но оборотень ловко увернулся снова оказался у Кемена на пути.
- Мы разучились слушать друг друга, вот в чем проблема, - мягко проговорил он и оскалился. Блеснули зубы: острые и мелкие, как у зверя. Мунго бросился вперед, но тут же отпрянул, словно наткнулся на невидимую стену: это сработал защитный амулет.
- Кемен! – снова заорал заклинатель, из последних сил удерживая Трефалониуса. Свободной рукой Ньялсага размахнулся и изо всех сил двинул вампира в зубы. Удар не столько причинил тому боль, только разозлил еще больше. Ньялсага собрался ударить снова, но
вампирская слюна уже начинала действовать: жертва впадала в оцепенение и уже не могла, да и не хотела сопротивляться. Голова закружилась, пол мягко качнулся раз, другой, норовя поменяться местами с потолком. Тревога сменилась равнодушием, боль – безразличием. Темная волна подхватила Ньялсагу и мягко потащила за собой, увлекая все глубже и глубже.
Глаза Мунго-лиса вспыхнули. Он бросился вперед и схватил Кемена, безо всякого труда удерживая человека.
- Мы слишком многое взваливаем на свои плечи: ответственность за других людей, за их жизни. Нелегко жить с таким грузом, - вкрадчиво продолжал Мунго. - Важно помнить, что рядом – друзья, а не враги! Недоверчивость – вот что мешает тебе двигаться дальше! Пора научиться доверять другим!
С этими словами оборотень с силой отшвырнул его в сторону.
Кемен отлетел на другой конец комнаты, с размаху ударившись о стену.
Нож отлетел на другой конец комнаты и со звоном прокатился по кафельному полу.
Трефалониус бросил взгляд на лезвие: черные глаза вампира расширились, лицо исказилось от ярости.
- Бронзовый клинок! - прорычал он, сквозь стиснутые зубы и кровь.
- Так вот что вы задумали!
- Нужно разделять ответственность с другими, - промурлыкал Мунго-лис, крадучись двигаясь к Кемену. В глазах оборотня горел желтый голодный огонь. – Непонимание – основа всех конфликтов!
Трефалониус снова схватил Ньялсагу за волосы и приятнул к себе.
- Вам нужна была кровь укушенного вампиром! - прорычал он в бешенстве.
Ньялсага смотрел в глаза вампира. Он знал, что сейчас произойдет, но ничего не мог поделать. Паника бушевала внутри: но, парализованный вампирской слюной, он не мог даже пошевелиться, лишь наблюдал, как человеческая личина Трефалониуса сползает и появляется другая: жуткая оскаленная морда существа на переходе от человека к зверю.
Острыми клыками Трефалониус полоснул себя по запястью, затем холодными сильными пальцами схватил Ньялсагу за лицо, не давая отвернуться.
- Хотели обмануть нас? – повторил он. Голос Трефалониуса тоже изменился и звучал жутко и шипяще. – Не получится!
Ньялсага сделал попытку дернуться или хотя бы стряхнуть руки Трефалониуса - безрезультатно. Холодный рассудок говорил, что долго так не продержаться и через секунду-другую Трефалониус все равно заставит его узнать, какова вампирская кровь на вкус. Значит, что у Кемена появится все-таки шанс пустить в вход мачете – если, конечно, потомок Хэрвелла сам останется в живых.
