Джек Лэнс - Страх огня
Обзор книги Джек Лэнс - Страх огня
Джек Лэнс
«Страх огня»
Пламя, что кажется угасшим, часто тлеет под пеплом.
Пьер Корнель[1]Никогда не разводите огонь, который не можете погасить.
Китайская пословицаПролог
Парень в черном прыгнул на него словно пантера. Широкоплечий и мускулистый, он казался почти квадратным. Когда он сжал кулаки и зарычал словно дикое животное, глаза его напоминали узкие щелочки, и в них полыхала ненависть.
Мужчина, на которого напали, был намного старше, ни единого шанса выстоять перед таким напором он не имел. Не успел опомниться, как нападавший сбил его с ног и прижал щекой к белому кафельному полу. Вдобавок незнакомец, кажется, поставил ему ногу на затылок и нажал с такой силой, что старик буквально почувствовал, как трещат и крошатся кости его носовой перегородки. Из обеих ноздрей хлынула теплая кровь. Подобной боли он не испытывал еще никогда и пронзительно закричал.
Кошмар начался ровно один час сорок восемь минут назад, хотя для старика каждая минута казалась вечностью.
Оранжево-красное зарево последнего заката, который он видел в своей жизни, давно сменилось светом звезд.
Было примерно половина одиннадцатого, и он решил лечь спать, чуть раньше обычного. С трудом встав с качелей, приделанных на крыльце, открыл раздвижные двери, ведущие в гостиную.
И в это самое мгновение раздалась трель дверного звонка, что изрядно удивило его.
Он не поторопился сразу открыть дверь, а сначала подошел к окну в противоположной стене комнаты. Обложенный кирпичом дверной проем слегка выступал из передней стены его грязно-белого бунгало. Если посмотреть на него сбоку, из окна гостиной, то можно увидеть, кто пожаловал к старику в столь поздний час.
Свет, падающий из окон дома, и огни уличных фонарей, едва видимых за оградой небольшого, но ухоженного пестрого декоративного садика, не позволяли во всех подробностях рассмотреть фигуру человека, стоявшего спиной к старику. Видно было лишь, что одет он в черную куртку и брюки.
Старика охватили дурные предчувствия. Ему вдруг показалось, что мысли этого позднего и незваного гостя чернее темноты, окутывавшей его подобно савану.
Но если бы это действительно было так, разве стал бы он нажимать на кнопку звонка? Нет, если бы он вынашивал дурные намерения, то просто вломился бы в дом, словно тать в ночи.
Быть может, с кем-то из друзей старика случился апоплексический удар, сердечный приступ или что-нибудь в этом роде. Плохие новости. Чего-нибудь такого и следовало ожидать в столь поздний час, когда в вашу дверь звонит незнакомец.
И тогда старик решил открыть.
Почти двумя часами позже он лежал на полу со сломанным носом, придавленный ногой человека в черном.
— Хорошо, — прошелестел над ним шепелявый голос. — Это и есть удовлетворение.
Ответить старик не мог — он с трудом проталкивал воздух в легкие.
Квадратный убийца поднял его за воротник зелено-белой клетчатой рубашки и вонзил ему колено в поясницу, отчего по телу старика разлилась новая волна жгучей боли, а из горла вырвалось сдавленное «ух!». А потом человек в черном вновь швырнул его на пол, теперь уже навзничь, словно мешок с картошкой. Старик крепко зажмурился, попытался сделать вдох и прижал ладонь к обильно кровоточащему носу.
Кончилось все быстро. Его грубо затащили на чердак. Убийца обмотал шею старика веревкой и завязал под подбородком нечто похожее на галстук, но это было что-то совсем другое. Затем он с легкостью взгромоздил свою жертву на шаткую табуретку, с которой давно облезла краска. Человек в черном потянул за веревку, и без того врезавшуюся в шею измученного. Старику пришлось встать на цыпочки, чтобы не задохнуться.
Он не сопротивлялся. В ушах у него уже стоял звон, мысли путались, но думать он еще мог. Затылок в том месте, где убийца придавил его ногой, ломило немилосердно, и старик боялся, что у него треснул череп.
Он сломался, физически и душевно.
Только тогда заметил, что веревка, обмотанная вокруг его шеи, привязана к массивной опорной балке прямо у него над головой.
Он взглянул своему убийце в лицо. От того несло потом, а в глазах его горел огонь.
Мужчина в черном поднял ногу и пнул табуретку, вылетевшую из-под ног старика.
«Джейсон, — была его последняя мысль. — О Боже, Джейсон!»
Глава первая
ФОТОГРАФИИ
Джейсон Эванс испытывал беспокойство и нервничал, что случалось с ним довольно редко. Обычно ему не на что было жаловаться, но в тот день, когда начались неприятности, его с самого утра не отпускало дурное предчувствие.
В тот понедельник, 13 июля, он должен был составить план кампании, однако работа застопорилась. В чем дело, в клиенте или в том, что это был просто не его день? Он должен был придумать нечто завлекательное для автосалона Томми Джонса. Если быть точным, то для торгового склада подержанных машин «Автомобильного короля» — а уж такое название самому Джейсону и в голову бы никогда не пришло. Просто в один прекрасный момент Томми Джонс нарек себя королем автомобилей. «Гениально, верно? — вспомнил он слова Томми, — пожалуй, мне самому стоит заняться рекламой!»
Но какие новые идеи он мог предложить человеку, для которого за последние тридцать лет уже придумали все, что можно и нельзя? К тому же в глубине души Джейсон презирал Томми.
Мысли Джейсона вернулись к тому уже далекому дню, когда он сам, будучи восемнадцатилетним парнем, оказался настолько глуп, что купил одно из подержанных ржавых корыт Томми. Дряхлый красный «Плимут Роуд Раннер» благополучно скончался менее чем через два месяца. Это был первый и последний раз, когда Джейсон покупал машину у пресловутого автомобильного короля. И вот теперь этот самый король стал его заказчиком, клиентом «Таннера и Престона», престижного рекламного агентства, в котором Джейсон работал руководителем отдела художественного оформления рекламы. Арт-директором.
По иронии судьбы из всех возможных кандидатур их исполнительный директор, Брайан Андерсон, выбрал именно Джейсона, чтобы тот возглавил команду, призванную обаять и ублажить их последнего по счету клиента, которого они недавно увели из-под носа у конкурентов — «Фута, Грея и Харди».
Джейсон машинально смахнул с глаз прядь прямых черных волос. Вдохновение не приходило. Быть может, все дело в том, что в тот день он впервые свел личное знакомство с автомобильным королем? Сверкающая белизной улыбка Томми Джонса, словно сошедшая с рекламы зубной пасты, миллион раз озаряла Джейсона с плакатов и придорожных щитов, но тогда он впервые удостоился рукопожатия автомобильного короля. Томми — которому стукнуло уже шестьдесят два — в реальной жизни отличался восковой желтизной и выглядел намного старше. Фотошоп[2] — источник вечной молодости. Прежними оставались лишь пухлощекая физиономия да знаменитая улыбка. Безукоризненно уложенные волосы изрядно поредели, а соломенный цвет сменился сединой. Коренастый и невысокий, макушкой он едва доставал до подбородка Джейсона. Зато жизненная сила била из него ключом.
— Я хочу, чтобы вы придумали что-нибудь новенькое, — воскликнул Томми, оживленно размахивая руками и с восторгом глядя на Джейсона с Брайаном. — Сделайте с моими машинами что-нибудь эдакое. Пусть они станут еще красивее и привлекательнее… да хоть сексуальнее, что ли!
«Сексуальнее? — спросил себя Джейсон. — Сексуальнее? Как это было сексуально, когда твоя машина оставила меня на мели, так что мне пришлось еще несколько месяцев, как проклятому, вкалывать в „Макдональдсе“, чтобы скопить на другую — получше того барахла, что всучил мне ты».
Разумеется, вслух он ничего подобного не произнес. Времена изменились. «Бьюиков Ла Кросс СХ» цвета «металлик», подобных тому, на котором сейчас ездил Джейсон, было днем с огнем не сыскать в «самых дешевых и самых дерьмовых» автосалонах Томми Джонса.
Но с тех пор, как две недели назад была сформирована его «команда Тома Джонса», Джейсон не смог разработать даже общей концепции рекламной кампании, которая должна была заставить торговый склад автомобильного короля выглядеть сексуально. Его неизменный автор и составитель рекламных текстов, Энтони Уилсон, был не в состоянии предложить что-либо путное, хотя они уже несколько раз устраивали мозговые штурмы.
Джейсон рассеянно взглянул на офис с открытой планировкой[3], начинавшийся сразу за стеклянной дверью его собственного кабинета. Взгляд мужчины привлекли настольные часы в виде двух сердец — подарок Кайлы. Они показывали начало седьмого. Барбара, Кэрол, Дональд и Энтони уже разошлись по домам. Он оставался последним из их команды, кто еще торчал на работе, получив в полное распоряжение весь двадцать четвертый этаж башни «Рузвельт Тауэр», что в самом сердце Лос-Анджелеса. Джейсон выглянул в окно. Жара по-прежнему окутывала город удушливым одеялом. Еще четыре недели, и тогда он, наконец, сможет оставить кромешный ад Лос-Анджелеса позади, затерявшись в Скалистых горах вместе с Кайлой. Всего четыре недели.
