Ксения Татьмянина - Связующие нити (СИ)
Пол ещё был на месте, а потолок уже нет. Позади нас обвалилось. Я оглохла и задохнулась. Мне так хотелось вскинуть голову, словно вынырнуть из воды к воздуху, но Трис тоже кашлял, воздуха не было нигде, и он не дал мне вскинуться, железно держа мою голову и спину под собой. Я чувствовала, как осколки бьют по ногам, впиваясь в кожу мелкими крошками.
— Сюда…
Ударившись обо что‑то твёрдое боком, я оказалась на коленях. Трис втолкнул меня в тесное пространство.
— Сожмись… закройся руками…
Он больше не давил сверху, мне казалось, что он меня отпускает и исчезает куда‑то. Это было страшнее всего, я не разжимала его запястья и пыталась выбраться обратно.
И опять грохот… Мощные удары пришлись по этому укрытию. Тристан вывернул руку, с силой вжал меня в глубину, и не исчез. Он закрывал меня теперь со стороны, зажав между собой и гладкой стенкой. В темноте, глубоко дыша густой пылью, я сделала так, как он сказал — скрючилась, поджав ноги и обхватив голову. Пол дрожал. Ничего не спасёт, если Здание рухнет полностью. Если крыша, то может быть… но даже надежды не оставалось, — мы умрём под руинами.
Я заорала, почувствовав приступ тошноты от невесомости. Уже ничего не слыша, только телом осознавала, что вокруг чудовищная сила всё сминает. Мы падали. Вниз. И в сторону. Стенка наехала на меня, пол накренился. Тристан, держась за что‑то, не дал мне выпасть…
И снова грохот, и приступ ужаса от невесомости. Мне разрывало лёгкие от удушья и горло от жжения. Мы переворачивались или только скользили — я не знала, я знала, что всё дрожит, скользит, шевелится и летит вниз. За секунды всё замирало, давая передышку в крике, а потом снова и снова рывки падения, и холод в голове, пронзающий мозг и отдающийся всему телу по позвоночнику.
Я готовилась к последнему удару, к тому, что сомнёт и раздавит. Но один из лёгких толчков оказался последним, после которого всё затихло вместе с шумом. Дыша полной грудью, вскоре, стала понимать, что звук моего дыхания и хриплого дыхания Триса — единственные здесь, что обрушение остановилось, и мы довольно прочно застряли в маленьком и крепком пространстве своего укрытия.
— Живая? — прошептал он.
— Да… а ты цел?
— Да, всё хорошо. Не шевелись, не делай резких движений…
— Ладно.
Какое‑то время мы дышали и не двигались. Звуков извне никаких не доносилось, было тихо.
— Хорошо, если остальные успели выбраться, и никто не пошёл обратно за нами… Не бойся, Гретт, даже если мы глубоко, нас вытащат.
— Где мы?
— Под столом Вельтона…
Настоящий крейсер, сделанный из цельного дуба. Ничего прочнее невозможно было и представить.
— Мы бы всё равно не успели спуститься?
— Нет. Дыши ровнее, Гретт, успокойся, — Тристан сам следовал своему совету, и его дыхание уже не было таким громким. — И помолчим. Поэкономим воздух.
Судя по звукам, Трис ощупывал со своей стороны пространство, которое было — его тело сдвинулось от меня, он переместился, и я смогла лечь на бок, отдыхая от навалившегося напряжения. Мне показалось на миг, что я слышу далёкие голоса, и ещё через мгновение я уверилась, что это был не обман — снаружи кричали. Я хотела заорать, что мы здесь, но Трис, как угадал моё намерение:
— Подожди… никаких громких звуков… я должен проверить.
Что проверить? Он на ощупь продвигался куда‑то, очень медленно. А я ждала под столом до тех пор, пока не услышала шёпот:
— Гретт, сюда. Только потихоньку…
Я выползла, нашарив над головой подобие потолка. То ли перекрытие, то ли ещё что‑то подпирало под углом стол. Создался похожий на треугольник тоннель, ведущий в стороны. В продвижении слева воздух казался чуть свежее, чем прежде, и голоса слышались громче. Меня уже захлёстывала радость, — это значило, что мы в двух шагах от свободы. Мы выжили, и сейчас выберемся!
Тристан впереди меня ударил по металлу и оттолкнул лист, засыпанный побитой кирпичной кладкой. К нам ворвался воздух и туча пыли. Он вылез первым, помог мне.
— Мы здесь!
Высота была этажа на три, и мы стояли на краю самой верхушки руин. И прекрасное звёздное небо было над головой.
Нил карабкался к нам, и ещё ниже был виден следующий за ним Вельтон.
Все были живы. Пуля и Зарина, в слезах, щупали нас, когда мы спустились. У подножия бывшего Здания мы все шестеро приходили в себя, и только Геле, стоящая немного в сторонке, повторяла:
— Здание никому не могло причинить вреда, уж я‑то знаю.
В её сухих руках покоился старый цветочный горшок. Я не стала говорить, что если бы не стол Вельтона, нас бы это Здание сплющило в лепёшку. Нил рассказывал, что всё началось сразу же, как они с Геле вынесли за порог этот засохший сорняк, и "чёртова старуха", как он резко выразился, не пустила его обратно. Она не держала его, но Нил объяснял, что не мог даже подступиться к входной двери, — его отшвыривало на несколько метров. И остальные, когда появились, тоже не могли — Вельтон рвался за Трисом и мной, чтобы помочь и нам выбраться.
— Оно не падало, оно складывалось! Первый этаж смялся, как бумажный, — быстро говорила Пуля, — потом второй! Мы убежали подальше… а оно сгибалось, как старик… стены складывались, будто в карточном домике.
— Мы думали, что вы погибли! — Зарина растирала мокрые щёки. — Боже мой, что же вы пережили!
— Здание не убило бы ни одного человека, — повторила Гелена, — даже если бы все мы там остались.
— Ну да…
— Я знаю!
Мы с Трисом были грязные и пораненные. У меня саднили ноги, он держался за плечо. Но всё было не так уж и плохо, врачей не требовалось, переломов не было. Несколько ушибов и нервное потрясение это ничто по сравнению с тем, чем всё могло кончиться.
Я всё же поверила словам Геле, и посмотрела в сторону погибшего Здания с теплотой и прощанием в мыслях. Больше нам сюда не вернуться никогда.
— Давайте по домам…
— Да, соберёмся завтра вместе где‑нибудь?
Мы договорились, что созвонимся. От провожатых мы с Трисом отказались, сказали, что всё нормально, и мы в состоянии добраться сами. Гелена отправилась с Нилом к его Дине, чтобы вызвать от неё такси до дома. Зарина и Пуля решили побыть вместе день, дома у каждой из них никого не было, а оставаться в одиночестве после такого не хотелось.
Глава 52.Вместе
Мы разошлись с пустынного Вишнёвого переулка каждый в свою сторону. Весь путь домой мы прошли пешком. Машин не было, поймать попутку не представлялось возможности, и мы добрались уже к половине пятого до квартиры, — молча и без сил.
