Карина Демина - Хельмова дюжина красавиц (СИ)
Не врет ведь, во всяком случае так, чтобы амулет заволновался. Но и правды всей не говорит.
Молчание ее пан Грель оценил по-своему. Он сунул большие пальцы за отвороты пиджака, прочие же растопырил.
— А если вас вводит в сомнение та прошлогодняя история, то смею вам сказать, что я никак в ней невиновный.
— Неужели?
Врет. Евдокия чуяла это и без ведьмаковского камня, который сразу нагрелся, и вглядываясь в холеное пана Греля лицо, привычно уже отмечала следы лжи. Вот дернулись губы, не то в усмешке, не то в болезненной гримасе, вот пальцы коснулись кончика носа… за ус потянули, и тут же отпустили… от уголков глаз морщинки побежали…
Прищур кошачий, наглый.
— Ах, панночка Евдокия, вам ли слухам верить! Конечно, я не отрицаю, что был с этой девушкой знакомый. Так ведь долг мой в том, чтобы всех их знать, за всеми приглядывать… — он горестно вздохнул, признавая вину, что, мол, недолглядел. — Я стараюсь со всеми девицами держать отношения ровные, дружеские…
…поговаривали, что порой заходило и дальше дружбы, особенно, если девица была собою хороша. Евдокии эти слухи были не по нраву, а маменька отмахивалась, мол, ничего-то за ними серьезного нету…
…отмахивалась, да только Грелеву кандидатуру среди женихов не рассматривала…
— И порой мою симпатию, исключительно душевного плана, принимают за нечто большее. Я, если вы заметили, мужчина видный…
Он произнес это так, что Евдокия сразу поняла: скромничает. И надо бы уверить, что пан Грель не просто видный, но красавец, каких мало. А потому нечего тут нос воротить, раздумья раздумывать, лучше одарить его трепетным взглядом… тьфу ты.
— …с немалою жизненною перспективой, — продолжил он, спеша заполнить неловкую паузу. — И многие были бы не против связать со мной жизнь.
Он лихо крутанул ус и глянул на Евдокию, поняла ли намек.
Поняла.
Она вообще очень понимающей уродилась.
— Эта девушка долго добивалась моего внимания. Я терпел, сколько мог, но накануне у нас состоялся серьезный разговор. Я сказал, что если она не одумается, я вынужден буду расстаться с ней… а ведь место, панна Евдокия, хорошее. Ваша матушка никогда-то работников жалованием не обижает…
Пан Грель снял шляпу, и ветерок коснулся напомаженных волос его.
— Полагаю, дурочка решила, что если разыграет удавление, а я ее спасу, то… но Боги видят правду. Обычно я оставался в магазине допоздна, услышал бы шум, бросился бы на помощь, а тут Модеста Архиповна срочно к себе затребовали…
…ложь.
Камень раскалился едва ли не до красна, и Евдокии стоило немалых усилий, чтобы сдержать крик боли… все ж таки полезная вещица, весьма полезная, особенно, когда о существовании ее знать не знают. Но и не будь камня, Евдокия справилась бы. Она распрекрасно помнит, что в тот вечер маменька слегла с сильнейшею мигренью. А Греля вызывала накануне, что-то у него с отчетностью не ладилось, и они допоздна заседелись…
— …и мы засиделись до полуночи. Модеста Архиповна еще любезно предложили мне на ночлег остаться…
…почему он врет?
…а потому, что полтора года минуло, и где уж припомнить, в какой день Грель был у маменьки в гостях… был… и ночевать остался… и поутру за завтраком долго, мучительно извинялся за неподобающий вид…
— Вот и вышло… она-то не знала, что я ушел… в петлю полезла… печально сие.
Печаль у Греля изображать выходило плохо.
— Вы знали, что девушка была беременна? — тихо спросила Евдокия.
Ей пришлось заниматься похоронами…
— Нет, помилуйте! Откуда!
…и удивление притворное. Знал.
И камень подтверждает.
— Панночка Евдокия! — а возмущение почти искреннее. Вот только верить этому человеку у Евдокии не получается и уже не получится. И дойдя до развилки, она повернула к Цветочному павильону. — Панночка Евдокия, уж не думаете ли, что я причастен к этому… интересному обстоятельству? Милостью Иржены клянусь, что никоим образом! Посудите сами, будь я хоть на волос виноватый, разве ж оставила бы меня Модеста Архиповна? Выставила бы за дверь в сей же миг!
…и то правда.
Маменька после происшествия неделю смурная ходила, задумчивая, но Греля оставила, а значит, нанятый Модестой Архиповной для разбирательства человек сумел доказать его непричастность.
— Полагаю, беднягу соблазнили и бросили… а она решила, что если сумеет за меня замуж выйти… — Грель достал платок и шумно высморкался. — Пусть будет к ней Хельм милосерден.
К дому возвращались в полном молчании, и у ступеней Грель остановился, отвесил очередной поклон и, коснувшись пальцев губами, многозначительно произнес:
— Весьма надеюсь, что вы и вправду подумаете над моим предложением…
…подумает.
Уже думает, хотя и знает — не примет…
А он ведь и вправду образование хорошее получил, успел, прежде, чем папенька разорился, вложивши немалые деньги в пустой прожект, и Грель, вместо того, чтобы наследовать семейное дело, вынужден подвизаться на службе.
Он ведь честолюбив.
И беспринципен. И готов на многое, чтобы открыть собственное дело…
А брачный контракт — это хорошо… замечательно даже… пока супруга жива. А вот ежели с нею вдруг приключится чего… скажем, выйдет она ночью водицы испить да и сверзнется с лестницы, тут-то и гадать нечего, кому наследство достанется.
Евдокия дернула себя за косу, строго-настрого приказывая отрешиться от дурных мыслей.
Не вышло. Ее собственные отражения взирали на Евдокию с укоризной: как мол, можно быть такой доверчивой?
Лизанька злилась.
…смотрела на черноокую акторку, которая устроилась на белой козетке, и злилась.
Третий день кряду.
Или уже четвертый? В Девичьей обители время отсчитывали по цветочным часам, и Лизаньке выпало быть маргариткою… нет бы розой, как Иоланте или царственною герберой… керазмийка и та получила желтую хризантему, а Лизаньке, значится, маргаритки…
…скромные, девичьи цветики, будто бы намеком, чтобы она, Лизанька, знала свое место и не высовывалась.
…подумаешь, шляхетная кровь… много от нее радости? А носы дерут, друг на друга смотрят с презрением, древностью рода меряются, трясутся над именами предков, над замшелыми их подвигами… с Лизанькой, ежели и замечают, то разговаривают сквозь зубы…
Ничего, вот станет Лизанька королевою… а что, чем она этих хуже?
Ничем.
Разве что папочка оплошал, на титула не выслужился. А мог бы… послушал бы маменьку, написал бы челобитную… или услугу оказал нужному человеку. Ведь обращались же и не раз, просили, не сказать, чтобы о многом, но… так нет ведь, папенька принципиальный. Папенька закон и сам не нарушит, и иным не позволит… а Лизаньке теперь сиди тут, как дура, без титула.
