Артем Каменистый - Дороги смертников
Или не люди?
Да какая, в сущности, разница – он готов был хоть со всеми демонами нижних миров сотрудничать, лишь бы они помогли ему сокрушить Империю. Раз им так нужна эта изуверская жертва, то никуда не делись бы – со временем выдали бы немало своих секретов. И так уже много чего успели выдать: отличные ружья – гладкоствольные и нарезные, пороховая артиллерия крупных калибров – корабельная и полевая, тактика массовых диверсий с применением мин, зажигательных веществ и ядов, ракеты и снаряды, начиненные взрывчаткой и удушающими газами, доктрина информационной борьбы, методики психологической и физической подготовки армии к войне. Немало полезного Фока почерпнул от новых союзников, очень немало.
Но хотелось большего.
Если союзники не подведут и завтра, он будет им очень обязан. Очень. Ведь если так, то завтра армия Империи потеряет свою силу. Лучшие части стянуты сейчас к Ревущему проходу, и если все пройдет как надо, то завтра они перестанут существовать.
А с союзниками Империи по Альянсу и разными ополченцами Хабрия расправится и без посторонней помощи. Главное – переломить хребет регулярной армии. Без этого надежды на победу нет. Не столь уж многочислен этот «хребет», но вот его качество и способность к консолидации сил превращают костяк имперской силы в главную проблему.
Сработает их замысел или нет? А если не сработает? Нет, лучше о таком варианте даже не думать – это конец всему. Оказаться под ударом Империи на чужой земле, имея в тылу неумиротворенные земли, населенные гнусными нурийцами…
Хуже не придумаешь…
Вот как можно уснуть, если голову забивают подобные мысли?
Люди, окружающие кетра, прекрасно знали обо всех нюансах его настроения – это ведь была часть их работы. Вот и сейчас он не удивился, когда, несмотря на поздний час, в шатер запросто вошел офицер и, коротко склонив голову, по предельно упрощенному армейскому церемониалу отрапортовал:
– Кетр, простите, что тревожу ваш покой в столь поздний час. Но у нас важный гость. И он просит немедленной встречи. Он настаивает именно на немедленной – утром для него будет слишком поздно. Он пришел из северных лесов – прибыл с обозом. Мы осмелились вам это сообщить. Простите.
– Не вините себя – вы поступили правильно. Я ведь все равно не сплю и не собираюсь спать. Северные гости – это желанные гости, ведите его сюда. Если он голоден, распорядитесь об ужине – я буду не против, если он поужинает в моем шатре, как приказывают законы хабрийского гостеприимства.
– Да, кетр, я узнаю у него и распоряжусь.
Ждать пришлось недолго – офицер завел в шатер гостя и встал правее выхода. Этого зайца Фока видел впервые, хотя, возможно, заблуждается. Слишком уж много среди них таких вот высоких стройных мужчин неопределенного возраста, с затуманившимися зелеными глазами. Хотя нет – этого он бы точно запомнил. Высокомерие из них так и прет, а здесь к нему примешивается нечто странное – гость явно сильно обеспокоен.
Кетр впервые видел взволнованного зайца – обычно они непроницаемы, будто мраморные изваяния.
Заяц представился:
– Я Малькатиллен, эйларис Изумрудной рощи, отец всех ее домов и сын всех ее родов.
Фока с трудом сдержался, чтобы не присвистнуть. Насколько он понял, его посетил очень непростой заяц – практически император этих древних созданий. Это, конечно, утрированно – в их чрезвычайно запутанной иерархии места для лица с полномочиями императора попросту не существовало. В любом случае особа невероятно серьезная – даже для заключения договоров зайцы присылали представителей на несколько порядков попроще.
Что ему здесь понадобилось? И почему он явился без подобающей ему свиты, будто последний из зайцев?
– Я рад приветствовать вас. Простите за скромный прием – мы не ожидали приезда столь дорогого гостя, да и обстановка военного лагеря не благоприятствует нормальному хабрийскому гостеприимству. Присаживайтесь на любое удобное вам место. Зовите меня просто – кетр. Ведь мы здесь одни – можно не усложнять себе жизнь церемониальными тонкостями.
Малькатиллен выразительно покосился в сторону офицера.
Фока улыбнулся с максимальным радушием:
– Не обращайте внимания – считайте, что его нет. Мои охранники – это самые надежные люди в мире: ни одного слова, сказанного здесь, он никогда не выдаст. Несколько лет назад одного из моих людей выкрали враги, надеясь под пыткой выведать у него немало тайн. Но этот мужественный человек откусил себе язык и, ничем это не выдав, на глазах у похитителей сумел незаметно истечь кровью, попросту ее проглатывая. Так что можете смело считать, что мы здесь одни. И вы не подумайте, что вам не доверяют. Просто у охраны есть несколько правил, которые она не нарушит никогда, даже если я самолично буду это приказывать. Одно из таких правил – я никогда не должен оставаться наедине с посетителями, гостями или иными личностями. Простите за пикантные подробности, но даже с женщинами я полностью уединяться не могу. Неудобно, конечно, зато до сих пор жив, и никто не обижается на присутствие таких вот ребят – абсолютно все в одинаковом положении.
Заяц, выслушав длинный монолог Фоки, видимо, смирился с присутствием свидетеля, присел за стол. Чуть нервно пояснил:
– Разговор серьезный и не для посторонних ушей.
– Разумеется, здесь все и останется. Может, ужин с дороги или хотя бы вина?
– Я пришел не есть и не пить. Я пришел говорить. Говорить с вами.
Странный какой-то заяц. Обычно эти типчики в первое мгновение разговора ухитряются морально тебя оплевать с ног до головы, показывая, что ты червяк навозный, а они боги небесные. Этот же держится почти как человек – ни малейших попыток выпятить свое «я» на высоту величайших гор мира.
– Ну что же, тогда я вас слушаю. Но если что – не стесняйтесь, а то мне, право, неудобно за такое негостеприимное поведение.
Заяц, пристально уставившись в глаза Фоки, сообщил:
– Я знаю, что будет завтра.
– Вы о чем?
– О жертвоприношении.
– Ах вот о чем. Вы пришли на него полюбоваться? Не советую – наши общие друзья не рекомендуют находиться рядом в тот момент, когда все произойдет. Там что-то вроде яда, надолго заражающего местность, я не совсем…
– Я пришел не любоваться на жертвоприношение, – бесцеремонно перебил Фоку заяц. – Я пришел уговорить вас от него отказаться.
– Шутите? – удивился кетр. – Мы готовились к этому несколько лет – еще до полудня все должно закончиться. Что за новости? Да и наши друзья не говорили ни о каких отменах – один из них уже уехал на место заканчивать подготовку.
– Я все понимаю. Вам эта жертва выгодна – ведь ваши враги лишатся армии. Но понимаете ли вы, что на самом деле произойдет, когда все эти люди умрут?
