Джулия Смит - Мудрец острова Саре
Дарэк недоверчиво поднял бровь.
— Как? Честно говоря, Атайя, никогда не слышал о его существовании.
— Еще услышишь, — сказала она без угроз. — Это он хочет убить тебя, а не я.
— Отчего же? — устало вздохнул король.
— Потому что ты выступаешь против лорнгельдов, — ответила она. — И что важней, оттого, что он жаждет править Кайтом.
И не только им, — хотела добавить Атайя, но промолчала.
— А ты не жаждешь? — громко фыркнул Дарэк.
У принцессы словно открылась старая рана, однако она сдержала гнев. Брат давно обвиняет ее в подобных стремлениях. Обидно стало, когда его мнение разделили люди. На сей раз в его голос прокралось сомнение: прав ли он в своих заключениях? Если б Атайе была нужна корона, она уже давно бы ее взяла…
— Зачем какому-то никому не известному сарцу править Кайтом? — нетерпеливо спросил он.
— Считает, что он избранник судьбы. Долго объяснять.
— Если он хочет свергнуть меня, то почему не придет и не сделает это сам?
— Зачем же себя утруждать, когда можно добиться цели, не замарав рук? Подумай, Дарэк. Заставив Николаса убить тебя, он успешно избавляется сразу от двух претендентов на трон. Ты был бы мертв, а Совет приговорил бы принца к повешению за преступление или, на худой конец, лишил прав и навсегда запер в подземелье. Убедив всех, что в том моя вина, Мудрец запятнал мое имя. Остается Мэйлен. Четырехлетний король для него не преграда.
Дарэк сердито посмотрел на нее:
— Весьма занимательный сюжет, Атайя. Ты точно не придумала его сама?
— Дарэк…
— Если на самом деле на острове живет некий Мудрец, то откуда мне знать, что ты с ним не заодно?
— Он пытался привлечь меня на свою сторону. Однако я узнала масштаб его амбиций и отказала в союзе. Все, что произошло с того момента, — его месть. Он добивается своего единственным путем, что ему остался.
Король задумчиво почесал подбородок.
— Я, кажется, начинаю видеть логику событий, и весьма нелицеприятную, Атайя, — сказал он, испепеляя ее взглядом. — Николас признался, что встречался с тобой два месяца назад. И не случайно он после этого вернулся в Делфархам и попросил пост лорд-маршала Саре. Это ты послала брата на остров, чтобы поговорить с колдуном и узнать, не сможет ли он тебе помочь в безумной кампании.
— Нет, Дарэк. Николас сам решил отправиться на Саре и разыскать Мудреца. И никого он не предавал. Брат пытался защитить нас всех: тебя, меня, Кайт. Он оставался преданным тебе…
— Правда, Атайя?
— Я сказала ему, что слышала о некоем чародее, и попросила что-либо разузнать о нем. Я понятия не имела, на что идет Николас. Кто знал, что Мудрец и его народ плохо к нам отнесутся? С острова доходит мало вестей…
— Подожди… его народ?
— На Саре есть опытные колдуны, Дарэк. Сотни. Во главе стоит Мудрец. Они годами ждали знака, чтобы начать борьбу, а теперь готовятся вернуться в Кайт и заявить свои права на власть.
К несчастью, я и есть этот знак, — подумала она, — но брату ни к чему такая информация, зачем давать еще один повод для злобы.
Его величество раздраженно ухмыльнулся.
— Этого мне еще не хватало, — произнес он, очевидно, не готовый поверить, что над ним нависла новая угроза. — Куча обезумевших отродий дьявола, претендующих на престол.
Атайя хотела продолжить, но тут раздался стук в дверь, и она инстинктивно набросила невидимый покров, исчезнув из вида. Дарэк уставился на пустое пространство, затем услышал дыхание и понял, что она на месте.
Вошел сонный слуга, потирая глаза:
— Ваше величество, вас хочет видеть епископ Люкин, если еще не слишком поздно. — Он озадаченно огляделся по сторонам. — Мне показалось, я слышал голоса и…
— Епископ? Проси его! — воскликнул Дарэк, в восторге от его появления. Король радостно засмеялся, но хохот получился истерическим. Атайя подумала, что он впервые в жизни так сильно радуется посещению Люкина. — Да, проси его.
Через минуту в палату вошел верховный судья — весь в черном, бодрый, как если б зашел поутру. Он, видимо, не подозревал, что уже почти полночь.
— Извиняюсь за столь поздний визит, — начал он голосом неуместно громким для царившей вокруг тишины, — но мне необходима ваша подпись на…
— Забудь об этом. Погляди, кто у нас в гостях, Джон! — Дарэк махнул рукой. — Давай, Атайя, появись для доброго священника.
Принцесса осторожно сняла заклинание. Как только епископ увидел ее очертания в воздухе, попятился в ужасе назад, зашипев от злости. Бумага выпала из руки на пол, тотчас забытая.
— Ваше величество, что же вы застыли? — Глаза Люкина заметались по комнате в поисках корбалового кристалла. — Нужно бежать, ваша жизнь в опасности!
— Не думаю, Джон, — вяло ответил Дарэк. — Атайя убедила меня, что это не входит в ее планы, значит, она пришла за чем-то иным.
— Все, что я хочу, так это увидеть Николаса, — проговорила она, стоя на безопасном расстоянии от епископа. — Он болен, и если тут замешана магия, то, возможно, я чем-то смогу ему помочь.
— Вздор! — заявил Люкин. — Вы хотите снова околдовать его, чтобы он сделал вторую попытку покушения.
— Вы можете пойти со мной и убедиться в обратном, — спокойно предложила она, затем повернулась к Дарэку и произнесла примиренческим тоном, — ради Николаса: — Пожалуйста… он ведь и мой брат. Разреши мне повидаться с ним.
— Сир, вы не должны допускать…
— Конечно, — прервал епископа король. — Я думаю, ты просто обязана взглянуть на то, что натворило твое колдовство. Или этого Мудреца, если ты так настаиваешь.
Вопреки яростным возражениям Люкина Дарэк зажег свечу и повел ее к Николасу. Накинув невидимый покров, Атайя последовала за ними.
Король шагал по коридору, весело насвистывая, отчего становилось жутко. У опочивальни стояли два вооруженных стражника, которые не смогли скрыть удивления, когда его величество с епископом прошли внутрь и подержали дверь открытой, чтобы принцесса тоже неслышно прошмыгнула.
Она давно не была в этих комнатах, где играла вместе с Николасом в счастливом детстве. Сервант из орехового дерева служил неприступной крепостью, нижние полки, ныне используемые для хранения тарелок и кубков, служили лестницей при осаде, по которой надо было забраться перед сражением. Атайя представила эхо детского смеха, однако кругом царила тишина. Сегодня некогда радостное место превратилось в больничную палату. Пришлось отбросить детские воспоминания во имя взрослых забот и трагедий.
Дарэк провел ее через наружную комнату по короткому проходу мимо шкафа принца в спальню. Стало светлей: через открытые ставни падал лунный свет, разливаясь серебром по ковру и одеялам. Король поставил свечу на низкий столик у двери, добавив всему золотистый оттенок.
