Саймон Браун - Государь
С этого задела он получил возможность расшифровать большинство слов и групп на корешках томов из башни. Любое новое слово он старательно записывал и пытался найти его в основном тексте томов и угадать по контексту его значение. Если он находил одно и то же слово появляющимся в схожем контексте, то делал вывод, что приблизился к установлению его настоящего значения. Это не всегда срабатывало, однако позволило Поулу начать составлять простой и примитивный словарь.
После визита в библиотеку теургии он к ночи того же дня знал уже, что у него есть инструменты, необходимые для расшифровки всех томов. Вот на этом-то он и остановился на два дня.
Древние маги составили заговор против Колануса с целью заполучить в свои руки эти тома, понимая, что те могут быть источником всей его власти, светской и магической. Коланус удивил заговорщиков, открыв им доступ к томам. Конечно, они не смогли их прочесть. И какое же право имел Поул читать их или даже пытаться расшифровать для кого-то другого? Примаса не интересовала власть как таковая, говорил он себе, и у него не возникало искушения по тем причинам, по каким оно появилось у древних магов. Но вот знание его интересовало. Это было его самой большой силой и самой большой слабостью как священнослужителя. Знание было и основанием, и врагом веры; без знания не было никакой возможности понять бога, но знание же могло позволить усомниться в боге.
Даже в первые годы своего послушничества Поул считал знание орудием, используемым богом для приведения своего народа ближе к себе, и он стремился к знаниям в полную меру своих способностей – ив эти дни после прорыва с алфавитом и языком томов, примас пришел к убеждению, что он тем самым исполняет задачу, поставленную ему богом.
«И за это будет награда», – сказал он себе, страстно желая в это верить.
Имя божье.
Он снова взялся за перо.
Олио с Эдейтором шли вдоль причалов порта, с тянущейся за ними следом группой королевских гвардейцев. В доках военного флота кипела работа: там конопатили и смолили корабли, чинили паруса, надраивали и полировали деревянные части, проверяли и запасали шкоты. В доках торгового флота тоже кипела работа, только там сортировали и грузили припасы. Рабочие трудились с мрачными и серьезными лицами. Никто не пел рабочих песен и не шутил во всю глотку. Не слышалось смеха. Шла подготовка к войне.
Эдейтор поплотнее закутался в плащ, когда с моря налетел прохладный южный ветерок.
– Вот и еще одно лето прошло, – промолвил он.
Внезапно принц остановился.
– Прошло больше года со смерти моей матери. – Он медленно повернулся вокруг, обводя взглядом доки и побережье. – Мы неподалеку от того места, где зажгли ее погребальный костер. – Олио покачал головой. – Кто мог себе представить, что столь многое изменится за столь короткий срок?
Он рассеянно коснулся Ключа Сердца, и когда поднял взгляд, то увидел уничтоженный район старого города. Кое-что там отстроили, кое-что находилось на разных этапах расчистки, но большую часть пространства по-прежнему заполняли обугленные остовы домов и лавок. В дождливые дни над городом все еще висел запах гари, заставляя тех, у кого остались сильные воспоминания, давиться едой.
– Вы уже решили, что будете делать с этим? – спросил Эдейтор, показывая на Ключ.
– Носить на шее, – легко ответил Олио и убрал его обратно под рубашку.
– Это не ответ, ваше высочество.
– Всякий раз, когда вы так вот говорите «ваше высочество», это похоже на какой-то упрек, – рассмеялся Олио.
Эдейтор, похоже, ужаснулся его словам.
– Ваше высочество! – выпалил он прежде, чем смог остановиться.
– Вот видишь?
Эдейтор мог лишь хмыкнуть. Сложив руки за спиной, он в смущении склонил голову.
Олио положил руку на широкие плечи прелата.
– Твой вопрос я и сам задавал себе все время с тех пор, как пришел в себя, – сообщил он, возобновляя их прогулку.
– Вы нашли какой-то ответ?
– Думаю, моя задача в жизни – работать целителем. – Принц почувствовал, как напряглись под его рукой плечи Эдейтора. – Но не применяя напрямую Ключ Сердца, – быстро добавил он.
– Значит, Ключ будет присутствовать в ней в каком-то качестве? – не отставал Эдейтор.
– Вы знаете, почему их называют Ключами Силы?
Эдейтор взглянул на принца.
– Вы задаете вопросы, уводящие в сторону, – сказал он. – Последует лекция?
– Нет. Возможно, вы и так уже знаете ответ. А я вот не знал, пока хорошенько не поразмыслил над этим.
– В таком случае, если ответить как можно короче и лучше, насколько это в моих силах, то явная причина названия Ключей Силы состоит в том, что они содержат в себе великую магию и способны вершить великую магию.
– Вы говорите как маг, как вам и положено. Но, на мой взгляд, вы ошибаетесь. Думаю, их назвали Ключами Силы из-за того, что они олицетворяют собой, а не из-за того, что содержат в себе. Для большинства жителей Гренды-Лир Ключи есть принадлежность монарха и его семьи. Ключи олицетворяют сюзеренитет, величие, стабильность. Именно в этом заключается их истинная сила.
Эдейтор обдумал слова Олио, а затем спросил:
– И какой вы делаете из этого вывод?
– Что мы можем продолжить свою работу по исцелению больных и раненых, но на сей раз открыто и при полном сотрудничестве Церкви и королевы.
– И какой будет ваша роль?
– Чисто символической. Я – обладатель Ключа Исцеления. Этого хватит.
– Многие верят, что в ночь пожара вы совершали чудеса. Простой народ будет снова алкать чудес.
– Обеспечивая надлежащий уход за теми, кто в нем нуждается и не может сам позволить себе такого, мы, Эдейтор, обеспечим непрерывный поток чудес. Со временем рассказы о той страшной ночи станут походить на древние мифы; простые люди будут делать вид, будто верят в них, в то же время оставаясь теми здравомыслящими докерами, сапожниками, поварами и моряками, какими были всегда.
– Вы недооцениваете силу мифа, – рассеянно возразил Эдейтор.
Они уже оставили порт позади и неспешно шли по заполненным народом прибрежным рынкам. Люди спешили убраться с дороги свиты царственной особы. Эдейтор заметил, что лица некоторых, глядящих на их группу, весьма хмурые. Из-за того, что им мешают, предположил он. Но потом заметил, что те немногие, кто хмурился, уделяли внимание только принцу. Этого не может быть, сказал он себе. Никто не испытывал неприязни к Олио.
– Ничего подобного я не недооцениваю, – сказал Олио.
Впереди них раздался тяжелый топот. На сей раз посторонилась даже свита царственной особы, когда мимо них промаршировала идущая в порт рота пехоты. Кроме оружия, солдаты несли и вещмешки.
