Денис Петров - Химера (СИ)
Когда Максим открыл в себе загадочную способность ориентироваться в темноте, они стали продвигаться заметно быстрее и уже успели существенно углубиться в недра заброшенного здания.
— Я держу тебя для того, чтобы эти твари не смогли заманить нас в очередную ловушку и разделить, — спокойно пояснил Заславский, не выпуская руку своей строптивой подчененной. — Сейчас нам только и не хватало, дружно потеряться. Что же касается истерик, я и не думал увидеть что-то подобное, но знаешь, проявление чувств не признак слабости. Я почти физически ощущаю твою боль, но ты даже не попыталась опровергнуть мои предположения, хотя они и шиты белыми нитками. Поверь, я не хотел заставить тебя страдать.
— Тебе что, так приспичило поговорить?! — уже еле сдерживаясь, процедила ведьмачка, упрямо продвигаясь вперед, к одной ей ведомой цели.
— Ты лучше, чем хочешь показаться, — не унимался Максим. — Просто Вик воспитал из тебя непобедимого бойца, а жить с этим очень не просто. По себе знаю. Иногда важно просто попросить помощи у того, кто рядом, не опасаясь, что он посмеется над тобой, или решит, что ты ни на что не способна…
Он хотел еще что-то сказать и, наверное, говорил бы еще долго, но в этот момент натянутая до звона струна внутри его спутницы оборвалась издав жалобный прощальный стон.
— Замолчи, — Ольга резко развернулась и от всей души влепила своему начальнику пощечину. — Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей жизни!
От неожиданности Максим выпустил руку девушки, и она тут же пустила ее в дело. Вторая пощечина получилась не такая сильная, но гораздо более звонкая. Видимо она забрала с собой последние силы остававшиеся в хрупком теле непревзойденной ведьмачки. Девушка предательски расплакалась, уткнувшись в грудь своего бесчувственного шефа, продолжая ожесточенно молотить его до боли сжатыми кулачками, заставляя звенья кольчуги сострадательно позвякивать.
Если бы в порыве гнева она пустила в ход хоть малую толику своей силы — бывшего оперативника просто размазало бы по бетонным стенам, но грозная "ночная" была не в состоянии колдовать, превратившись в обычную женщину.
— Будем считать, что попросила, — улыбнулся Заславский, бережно обнимая ее за плечи…
— Я… — робко начала девушка когда первая сокрушительная волна эмоций схлынула оставив ее растерзанную душу на прибрежных камнях.
— Не трудись, — мягко улыбнулся Заславский. — Полегчало?
Ольга неуверенно кивнула в ответ, отстраняясь от его груди.
— Тогда давай руку и пойдем. У нас еще много дел.
— Подожди-ка, — Баташова замерла и подобралась, словно прислушиваясь к чему-то. — Вот же принесла нелегкая…
— Что случилось? — встревожился Максим.
— Волк нашел меня по следу и притащился сюда, — пояснила ведьмачка.
— О! Значит прибыла кавалерия, — обрадовался бывший оперативник. — Чем же ты так не довольна?
— Два часа назад он был не в состоянии удерживать себя в вертикальном положении. Можешь представить какой он сейчас.
— Так спал бы, — до Заславского наконец дошел абсурд ситуации.
— Чувство долга ему не дает! — досадливо проговорила Ольга. — Когда Вик отрядил их с Медведем в мою группу, он сделал им привязку к моей персоне. Если мне угрожает опасность — тотемники будут стараться меня защитить. Федору я эту ерунду заблокировала, чтобы из больницы не сбежал, а этот, видишь ли, почуял.
— Еще нарвется по пьяни, — покачал головой Максим. — А ты можешь с ним как-то связать, сказать, чтоб не лез на рожон.
— Ты предлагаешь убедить пьяного быть осторожным? — не весело усмехнулась Баташова.
— То есть связь все-таки есть? — хитро прищурился Заславский. — Остановить его мы не сможем, в этом ты права, но у меня есть идея получше!
Когда Борис увидел впереди слабые отблески света и услышал человеческую речь, слов которой, к сожалению, не мог разобрать, он несказанно обрадовался, но опыт работы в правоохранительной системе не позволил ему поддаться соблазну и сломя голову броситься навстречу неизвестным. Именно неизвестным, потому что причудливая акустика пустых помещений искажала не только слова, но и голоса их произносившие, а потому четкой уверенности, что это его друзья не было.
Стараясь не шуметь, Савицкий направился в сторону источника света, выставив вперед свое табельное оружие и вцепившись в него так, словно это была последняя соломинка, удерживающая его над бездной безумия. Он постарался, насколько это возможно, успокоить сердце и выровнять дыхание, чтобы палец не дрожал на спусковом крючке. Не хватало только пристрелить с перепугу кого-нибудь из своих, как в дешевых американских фильмах.
Борис уже подошел достаточно близко и остановился, раздумывая, стоит ли выходить из-за очередного поворота, и сможет ли он справиться с тем, что ему предстоит там увидеть. Как это часто бывает с излишне замешкавшимися в ответственные моменты людьми, решение было самым бесцеремонным образом принято за него. Свет слегка качнулся, стал ярче и, прежде чем Савицкий успел что-то предпринять, из-за угла вышли три молоденькие девушки. Первая из них несла в руках стилизованный под старину фонарь. Его желтоватого света как раз хватало, чтобы вырвать из цепких лап непроглядного мрака небольшую комнату, в которой находился застигнутый врасплох следователь, а толстое матовое стекло не давало лампе слепить глаза.
— Ты пришел, чтобы спасти нас? — поинтересовалась первая из девушек.
— Наконец-то мы выберемся из этого ужасного места, — радостно воскликнула вторая.
— Ты такой смелый, раз пришел в этот страшный темный дом, — поддержала их третья.
Тому, кто назвал бы девушек красивыми, милыми или симпатичными Савицкий самолично вырвал бы язык. Они были просто божественно прекрасны. В них кипела та неукротимая жизненная сила, которая бывает только у безудержно молодых людей и неизбежно меркнет с возрастом.
Все мы не безгрешны и государственный советник юстиции не был исключением. Он любил свою жену, с которой много лет счастливо прожил в законном браке, и никогда не изменял ей. Любил он и своих детей. Но не смотря на свой достаточно солидный возраст Борис, как любой нормальный мужчина, не мог отвести взгляда от молодых красивых девушек. Сколько лет было этим прелестным нимфам? Восемнадцать? Двадцать? Да какая разница! Над древним городом мастеров неторопливо плыло в жарком мареве лето и красавицы были одеты соответственно. Коротенькие юбочки-шортики даже не пытались прикрыть собой их стройные загорелые ножки. Тонкая ткань маек соблазнительно натягивалась, облегая нежные линии молодых тел. Краем уплывающего сознания он отметил, предполагаемых заложников: трех парней и девушки в здании быть не должно. Ну и что! Вдруг они не единственные, кого могут удерживать жестокие вампиры. Не предполагать же, что эти прелестницы могут причинить кому-то вред. Вот уж глупость несусветная…
