Илья Сомов - На равнинах иерехонских
— Когда будете искать улики, пожалуйста, будьте осторожны, молодой господин. Ставр сейчас настороже, он уничтожит любого, в ком заподозрит врага. Будет обидно, если вы погибните ни за что.
Томэ вышел из комнаты и изо всех сил хлопнул дверью. Вот ведь негодяй! Что этот кусок сала себе позволяет?! Хотя, чего удивляться, за глотку его взяли крепко. Если адоранты, станут на его след, то уже не отвяжутся. Единственный шанс, забраться в какую-нибудь самую глухую деревню и прятаться там до конца жизни… И о чем он только думал, когда решил связаться с фанатиками?! Тут и Ставр не поможет. Даже если захочет помогать. Кстати, насчет Ставра. Что вообще это был за бред?! Ставр предатель? Ну ладно, вор или убийца. Уж Томэ-то очень хорошо знает, сколько раз любимый господин запускал руку в государственную казну и приказывал избавиться от всяких надоедливых типов. Не было бы ничего удивительного, если бы кто-то в Синклите решил разворошить эти грехи и поджарить господину Алоика задницу. Но измена?! Да ведь, Ставр в Синклите глава партии сопротивления, и орет на всех углах о войне до победного конца… С другой стороны, разве предатель на его месте не вел бы себя так же?
Томэ вышел на улицу и оперся на шершавую стену. Ставр сейчас один из самых влиятельных людей в Синклите, а значит и в мире. Какие бы интриги не плели его враги, девять из десяти они ничем не кончатся. Так зачем бы он… Разве что… Стать первым за бог знает сколько веков королем? Ставр II Алоик. Проклятье, почему он вообще об этом думает?! Неужто действительно собрался сунуться в эту яму со змеями?!
— Дурррааак, дурррак.
Десятник поднял взгляд. Высоко над дверью висела птичья клетка, в ней лежал предмет, благодаря которому, заведение получило новое название — отрубленная голова размером в две человеческих. Вытянутый череп обтягивала желтоватая кожа, редкие пряди волос походили на паучьи лапки, вдоль темени ко лбу тянулся костяной гребень. Томэ не знал, что за существо это было при жизни, уродливые черты лица наводили на мысль об обезьяне. Очень человекоподобной обезьяне. Оранжевые глаза провернулись в глазницах и уставились на Томэ.
— Дурраак тяяянется за пррримааанкой и не видит каааапкааан под ногааами.
Томэ развернулся и пошел к столикам, там уже дым стоял коромыслом. На десятника налетело какое-то тело, извергающее перегар, как вулкан Бормотун сернистый газ, и попыталось не то обнять его, не то задушить. Томэ придал ходячему вулкану дополнительное ускорение и отправил отдохнуть под розовыми кустами. Два приятеля пострадавшего двинулись к десятнику с явным намерением наказать того за дерзость, но на пол пути встретились взглядом с Томэ и решили, что лучше бы им еще немного выпить. Наблюдавший за сценой охранник заметно расслабился. С обычными буянами у него разговор был короткий, но с благороднорожденными могла разбираться только Схола… А это всегда кончалось еще большими неприятностями.
Томэ протолкался к обратно к помосту, там уже извивалась другая девица. Ее товарка устроилась на коленях Зарака. Тот одной рукой придерживал танцовщицу за округлый зад, а другой пытался раскрыть застежки на чехле, в который Томэ убрал винтовку.
— Я тебе сколько раз говорил, чтобы не лапал мои вещи?
— Да она просто упала, я хотел на место поставить, — невинно отозвался заместитель.
— А перед этим решил взглянуть одним глазком. Детка привстань, пожалуйста, только никуда не уходи.
Танцовщица понятливо спорхнула с коленей Зарака.
— Ну, ты что командир, я тебе чем хочешь поклянусь… а!
Зарак слетел со стула и растянулся на земле, остальные дружинники безжалостно рассмеялись.
— Десять очков, командир, — объявил Дарен. — Не теряете сноровки.
Томэ вернул винтовку на положенное место, уселся на свой стул и поманил к себе танцовщицу. Та моментально угнездилась у него на коленях, изящная ручка обвила его шею. Слишком свободный браслет съехал с ее запястья на предплечье, и серебряные розы царапали кожу над воротником. Томэ поморщился. Зато от ее волос пахло очень приятно. Пожалуй, самое приятное, что он нюхал за последние сутки.
— Вот вечно ты так, командир, — проворчал Зарак отряхиваясь. — Никогда до конца не дослушаешь.
— Лучше "спасибо" скажи. Ложные клятвы до добра не доводят.
— Может благородный воин желает подняться со мной наверх? — прощебетала девица ему в ухо. — Я смогу там показать очень особые танцы.
Томэ поднял руку и щелкнул пальцем по крошечному колокольчику, который висел на колечке, продетом в ноздре танцовщицы.
— Не мешай, когда я учу подчиненных.
— Странные у тебя методы, о великий наставник, — пробурчал Зарак. — Вот мы все благороднорожденные, пусть и не все знатные, а ты только и делаешь, что бьешь нас и обзываешь всякими словами.
— Попробуй перейти в другой десяток, может, там тебя будут кормить с ложечки. Вот сам станешь десятником и поймешь, как трудно мне было, не перебить вас, придурков, в первую же неделю. Кстати, о придурках. Почему я не вижу Ларса, Орбина, Вильда? Куда они подевались?
— Тут такое дело, — отозвался Марис, — Орбин жаловался, что здешнее пойло его никак не берет. Какой, говорит, смысл пить, если нельзя напиться. А Ларс сказал, что поблизости есть место, где можно машерской настойки купить. Ну, они и пошли за добычей.
— Вот как, — Томэ не пытался скрыть недоверия. — А Вильд за ними на кой увязался?
— Кхм, он это, с Зараком немного полаялся.
— Немного?
— Да как обычно, только нож еще вытащил и сказал, что глотку ему перережет.
— Это еще нужно поглядеть, кто кому что перережет, — вмешался Зарак.
— Заглохни. Так что дальше было?
— А дальше Зараку вдруг резко в сортир приспичило и только мы его и видели.
— У меня действительно живот скрутило! Это все из-за кислятины, которую нам Гашфар наливает.
— Я сказал, заглохни. И чем дело кончилось?
— Так этим и кончилось. Зарак смотался, Ларс Вильда с собой позвал, пройтись охладиться.
— Это ему еще повезло, что я его не нашел когда вернулся, — сообщил Зарак.
— А в этом никто даже не сомневается, — пробормотал Томэ.
Десятник уже уверился, что его водят за нос.
— И кого вы, интересно, собрались этой сказкой обмануть? Что бы эта троица вот так встала, бросила бесплатную выпивку и пошла чего-то искать? Хватит, сочинять, лучше по-хорошему рассказывайте, что к чему?
Марас пожевал губами.
— Ну, все почти так, как я уже рассказал, просто они не за выпивкой отправились, — сказал, наконец, дружинник. — Я не и собирался скрывать. Только чего раньше времени языками чесать?
— Во что вы ввязались?
