Людмила Ардова - Путь дипломатии
До столицы осталось совсем немного. Но вот в Сахэне меня самым банальным образом задержали, прямо на въезде в город. Это был представитель королевской стражи в звании барга. Барг подчиняется капитану.
— Назовите свое имя, — требовательно сказал он.
— Меня зовут Айлон, — ответил я, — но к чему этот допрос?
— Вопросы тут задаю я, — нетерпеливо сказал он, — откуда и куда следуете?
— Из Римидина, в Мэриэг, я монах из ордена Корсионы. А что собственно случилось?
— Мы ищем подозрительного человека, подозрительно похожего на вас.
— Что он натворил, этот человек?
— Он убил трех человек в городе Миболо, и по той же дороге в местечке Фасте был днем раньше убит рыцарь-мадарианин. Об этом сообщили два человека, свидетели убийства.
"А жаль, что я не убил тех двух, — зло подумал я, — теперь некому было бы рассказывать".
— Так вы говорите, что вы монах из ордена Корсионы?
— Именно так.
Барг прищурено смотрел на меня.
— Уж не его ли кольчуга под монашеским балахоном защищает вашу грудь?
— Я принадлежу монашескому ордену, но по законам моей страны я могу носить оружие и доспехи. Про людей, о которых вы упоминали, я ничего не слышал и мне не нужны неприятности.
— Почему-то я не верю вам. Уж слишком хорошо вы изъясняетесь на нашем языке. И ваше лицо — вы не кажетесь мне безобидной овечкой.
— Что же вы намерены делать? Как собираетесь узнать правду?
Я буду вынужден задержать вас!
Но я спешу, мне предстоит неблизкий путь. Это произвол.
Барг пожал плечами. Ему было все равно — он ничего не имел против меня, а всего лишь выполнял свой долг.
Я уже начал нервничать и подумывать о новой схватке — на этот раз с представителем королевской власти, но тут меня выручил случай. К воротам подъехал еще один человек. Он придержал коня, потому что дорогу ему загородили вэллы. Видимо, они всех останавливали на этой дороге, разыскивая преступника.
— Позвольте, я помогу вам установить истину, — сказал он, услышав наш разговор.
— Кто вы? — равнодушно спросил барг.
— Я Раэвам, посланник из Римидина, вот мои верительные грамоты. Если этот человек римидинец, то я точно скажу, так ли это.
А я тихо проклинал новые порядки в Ларотуме, где на каждом углу цепляются к порядочному человеку. Я хмуро смотрел на этого свидетеля, прикидывая, как буду расчищать себе путь к бегству. Четыре вэлла и барг — это не так уж много, но погоня мне гарантирована.
Меня внимательно разглядывал немного сутулый человек, одетый как обычный сэлл, без оружия и других предметов сопутствующих благородному человеку. На его груди висела тяжелая серебряная цепь с большой пластиной, на которой была выполнена красивая гравировка. На вид ему казалось лет сорок. Лицо его было в таких характерных пигментных пятнах. Он слез с коня и подошел ко мне, сощурившись, внимательно глядя мне в глаза. Я не знал: кто он, но чувствовал, что легенда моя трещит по швам. Он спросил меня на чистейшем римидинском языке:
— Кто ты?
— Я монах Корсионы.
— Это не так. И жизнь твоя в моих руках, не лги!
— Как бы я не назвался, ты мне все равно не поверишь.
— Откуда у тебя эта сутана? Кто ты?
Во мне молниеносно созрело решение.
— Я наследник императора, — усмехнулся я. — Вот его перстень с печатью, узнаешь?
Я вытащил из-под сутаны шнурок, на котором висел перстень и поднес его к незнакомцу.
Он взглянул на перстень, сделал очень серьезное лицо и резко оборвал меня, сказав фразу: " Синяя роза цветет лишь однажды…".
Надо полагать, это было что-то вроде пароля, и я должен был на него ответить, но я не знал: что, и чувствовал, что зыбкая почва уходит из-под ног.
— Я никто! — воскликнул я, — моя жизнь и впрямь в твоих руках, но если сдашь меня ларотумским псам — ты не римидинец. Ты вор и предатель!
— Ты должен был ответить: "Но монах Корсионы умирает и рождается много раз". Запомни это, незнакомец! И если кто-то тебя спросит однажды — повтори мои слова. И ты будешь спасен, как и в этот раз! А еще, когда монах Корсионы едет в другую страну и не везет свои микстуры и снадобья — это выглядит подозрительно! Хорошо, что этот барг не так хорошо соображает.
Я не знаю: кто ты и откуда у тебя этот перстень, но я выясню.
Он быстро что-то сказал баргу и, поклонившись, поехал прочь.
— Тебе повезло, чужеземец, — хмуро сказал барг.
— А что вам сказал этот человек? — полюбопытствовал я.
— Он сказал, что ты также нагл, как и все корсионские монахи! А еще, что хуже вас никто не дерется в Римидине. А теперь уезжай отсюда, пока я не передумал и не отдал тебя в руки Ночной стражи.
Я пожал плечами и, пожелав баргу хорошего дня, поскакал прочь от этого места. Впереди оставался дневной переход до Мэриэга.
глава 5 Поиски в Мэриэге /Воспоминания трактирщика/
На закате я въехал в этот город вместе с гаснущими лучами солнца. На этот раз со стороны противоположной той, что была прежде, когда я впервые попал в столицу.
Я пересек Изумрудные ворота, отдав страже необходимую плату. Эти молодые вэллы были веселы и даже что-то радостно крикнули мне. "Хороший знак, — подумал я, — мне неизвестен собственный благоприятный камень, но надеюсь, что это изумруд, и он принесет мне удачу. Золото оказалось для меня слишком обманчивым, рассуждал я, имея в виду Золотые ворота, через которые я несколько лет назад въезжал в Мэриэг.
Столица как-то изменилась — стала еще многолюднее, более шумной.
Так или иначе, мой путь лежал в Синий Город на улицу Золотых мастеров, где живут банкиры. Я хорошо помнил, у кого оставил свою шкатулку.
Нужный дом я нашел, но вот тут возникли непреодолимые сложности. Сам банкир был болен и почти при смерти. Его сын, которому он завещал свое дело, наотрез отказался признать меня и требовал тот документ, что мы составили в Ниме.
Странно, но это совершенно вылетело у меня из головы. За годы своих странствий я как-то отвык от всех правил и формальностей, по которым живут в Ларотум. Пришлось напрячь свою память и восстановить цепочку событий с того момента, когда я осознавал себя в Литоро и когда ощутил себя в новом месте. Оно было в яме у вампиров. Но я точно помнил, что когда сознание ко мне вернулось, при мне не было никаких бумаг, не было ничего и, кстати, плаща на мне тоже не было. Если считать, что я попал в то место из гостиницы, и последние, кто мог видеть меня, были Кафирия и Товуд, то логичнее предположить, что эти вещи находятся у них. Я хорошо помнил, как герцогиня шарила в моих карманах — ее целью было украсть камень. Но кто бы ей помешал забрать все мои бумаги и магический плащ.
