Kagami - Карабас и Ко.Т
— Можно я попробую, магистр? — спросил черноволосый парень крепкого телосложения, с волевым подбородком и большими чёрными глазами.
— А, Дариус, адепт тёмной магии, — глядя на нашивку на рукаве парня, с сарказмом сказал огневик. — Ну что ж, давай. Она тебя уже заждалась, — указывая на огненную птицу, предложил он.
Дариус вышел вперёд, свёл ладони вместе, закрыл глаза и плавно развёл руки в стороны примерно на фут. Между ладоней появился такого же размера огненный череп, с пустыми глазницами и раскрытыми челюстями. Парень размахнулся и с бешеной скоростью метнул его в сторону птицы.
— Ищи, — еле слышно, но с интонацией, от которой у большинства студентов затряслись колени, прошептал он.
Череп рванулся к птице, все шире и шире раскрывая рот. Та пыталась уйти, метнулась в сторону, потом вниз, но череп был быстрее. Послышался писк, который сигнализировал, что цель поражена, и челюсти захлопнулись.
— Молодой человек, — со злостью проговорил огневик, — я говорил про фаерболы, а не про черепа. И мы рассматриваем управление фаерболами, а не вдыхание жизни в заклинания. Это мы будем проходить на пятом курсе.
— Но магистр, это был огненный череп, а по форме он похож на огненный шар. И ещё, вы не говорили, как ими управлять, не так ли?
— Да, но… — огневик запнулся, потом со злостью обернулся к остальным студентам. — Ладно, ещё есть желающие? Можешь встать на место, Дариус.
— Разрешите мне, — чуть слышно проговорил Эрмот.
— Ну что ж, пожалуйста. Не могу же я перечить боевому магу, — ехидно усмехнулся преподаватель.
— Магистр, я не маг, я ученик.
— Ну да, ты пока ещё ученик, но в тебе силы, что любой маг позавидует, — проворчал огневик.
— Спасибо за похвалу, профессор, — процедил Эрмот, ни минуты не сомневаясь в лживости произнесенных дифирамбов, — но все же можно я начну.
— Специально для тебя, у меня есть кое-что новенькое, — осклабился мужчина. — Я уверен, что ты в два счёта поразишь эту пташку, так что давай попробуем наоборот, твоя птица, мой шар. Идёт?
— Я не могу диктовать вам условия, — равнодушно пожал плечами юноша. — Как вы пожелаете. Какие правила?
— Правила? — профессор задумался. — Не направлять птицу выше стен Академии, не окружать её щитами, не делать ей ложных двойников, ну и размер, конечно, должен быть такой же, как и у моей. Да, и это будет продолжаться до тех пор, пока шар или птица не распадутся, — он на мгновение задумался, но, не придумав новых условий, вынужден был продолжить. — Вроде как всё. Приступим.
— Как пожелаете, — кивнул будущий маг.
Эрмот свёл ребра ладоней вместе, и через секунду на пальцах у него затрепетала птица, точно такая же, как была у магистра. Заклятие легло просто идеально, ещё никогда в жизни огонь так хорошо не подчинялся ему. Подбросив фантом в воздух, молодой человек руками стал контролировать её скорость и перемещение. Птица взлетела в воздух и зависла над двориком. Держа руки поднятыми вверх, Эрмот призывно глянул на преподавателя. Тот не заставил себя ждать, и огненный шар устремился к цели. Так, немного вперёд, и резко назад. Фаербол прошёл как раз в том месте, где только что была пташка, и завис в нескольких метрах выше.
— Неплохо, — услышал юноша.
Держать заклинание было не то что бы легко, но и не трудно. По крайней мере, его сил хватит минут на пять. Творение Эрмота описало круг над головами студентов и опять зависло. Шар метнулся к цели, но та рванулась вперёд. Фаербол последовал за ней и стал настигать. Вниз — шар не отстаёт. Выравниваем. Так, придадим скорости, отлично, и… круг почёта. Птица послушно описала ещё круг. И остановилась.
— Ух ты, я думал, у меня сил на большее хватит, — прошептал Эрмот, почувствовав, что начинает уставать. Капельки пота стали стекать по лицу, спина совсем взмокла.
Переведя взгляд на преподавателя, Эрмот увидел, что тот не подает никаких признаков усталости.
— Вот это я влип. Нужно что-то предпринимать, и срочно, — тихо уговаривал себя юноша. — Я не должен проиграть. Так что тут у нас? Ага. Получи.
Клюв птицы раскрылся, и в сторону фаербола магистра устремилось маленькое подобие такого же шара. Фаерболу пришлось нырнуть вниз.
— Это не оговорено в правилах, профессор, — заметил Эрмот в ответ на хмурый взгляд учителя.
— Ну, тогда и этого нет, — зло парировал огневик.
И тут все увидели, как шар начинает становиться больше в размерах. Он увеличивался до тех пор, пока не достиг метра в диаметре, рванулся к птице и начал распадаться. Сначала на два, потом эти два на четыре, четыре на восемь, шестнадцать и так далее. Множество шаров неслись в сторону цели, намереваясь разнести её на мелкие части. У студентов прошёл вздох удивления, когда юркая пташка устремилась вниз прямо на шары, ловко огибая их. Эрмот понимал, что долго ему птицу не удержать. В поисках спасения он взглянул на стены Академии. И тут его осенило. Ты сам подписал себе приговор, магистр. Тем временем шары начали сливаться пока не стали одним целым. Потом фаербол принял первоначальный размер и остановился. Эрмот уловил взгляд профессора, он был полон удивления. Юноша из последних сил поднял птицу на уровень четвёртого этажа Академии, как раз в паре метров от открытого окна. Не привыкший проигрывать огневик, вложив в шар последние силы, метнул его в надоедливую мишень. Снаряд со скоростью молнии полетел к цели, оставляя за собой огненный след.
— Я проиграл, магистр, — выдохнул Эрмот и осел на землю. Птица растворилась в воздухе. Кинув быстрый торжествующий взгляд на молодого соперника, профессор ослабил контроль над заклятием. Мощный раскат грома потряс стены окружавшие дворик. Во все стороны полетели горящие щепки вперемешку с битым камнем. Послышались крики людей, дым клубами повалил из окна, в которое попал шар огневика.
— Вот так-то, вьюнош. Силен, силен был тот студиозус. А главное, в отличие от некоторых, умом и сообразительностью недюжинными наделен… Жаль, что судьбой его была война, а не магия… — прервал свой рассказ Аль и покосился на меня.
— А дальше? — не выдержал я.
— Дальше? — старый звездочет усмехнулся. — Дальше я победил в соревнованиях и получил это зеркало, — он решительно вскочил и пошлепал к артефакту. — А теперь будем учиться с ним работать. Ты будешь учиться. Ибо тебе свои ошибки исправлять, а не мне подчищать за тобой, что нагадил. Смотри! — потребовал он и, согнувшись в поклоне, залебезил перед зеркалом: — Ах, свет мой зеркальце, помоги нам, несведущим, покажи нам героев славных в мире… ну, скажем, Эмир.
К моему великому удивлению, зеркало вдруг засияло всеми цветами радуги, словно скинув пару веков, и показало…
