Алексей Клименко - Гроб для мертвого колдуна
18.10.2511 — 24.12.2512 гг. координаты уточняются
То, что пора прерывать вынужденное отшельничество, я понял, когда поймал себя на том, что всерьез начал заглядываться на женщин в МОГах. (Если судить по тому, что крышки этих капсул имеют довольно специфические особенности, то эксплуатировались они персоналом не только как генераторы… гм, а вдруг… не — не — не, об этом лучше не думать!) Хорошо хоть смог сообразить, что этот интерес — не извращение, а признаки окончательно съезжающей крыши. От такой жизни не только некрофилом станешь!
К огромному сожалению, человек животное общественное и периодически нуждается в полноценном общении с представителями своего вида. Во всех смыслах. Я и так выдержал очень долго. Я, мать его, былинный герой, раз смог удержаться от попытки выхода в Сеть. Сила воли и нев… стальная, нет — алмазная выдержка! Больше года ходил мимо тарелки приемо — передающей антенны, заставляя себя не обращать на нее внимание.
Я, внимание, медитировал, чтобы убедить себя в том, что антенна непоправимо сломана, и починить ее не в моих силах, что как только я выйду в Сеть, меня тут же засекут недремлющие спецслужбы по идентификатору Диего. Ага, щас! Чихать хотел мой внутренний голос на такие доводы, постоянно нашептывая, — Да плюнь ты, одним глазком только глянем, новости посмотрим и все! Кому ты нужен? Какие спецслужбы, у тебя братец, прогрессирующая паранойя и мания величия в одном флаконе. Удержался, не починил, не включил, хотя чинить там — отсюда видно, что кабель грызуны погрызли, а на складе этого кабеля хоть ж… в смысле, дофига и больше. Сейчас схожу, тут дел на двадцать минут, максимум. Тьфу ты, опять полезло, надо отойти, от греха подальше.
В общем, вы поняли — четыреста двадцать один день одиночества. (Время в ящике я не считаю, там от меня ничего не зависело, а тут, типа, свобода воли!) Зато столько времени на самосовершенствование! Даже странно, всегда считал себя неисправимым лентяем, а тут, решил, что буду проводить три тренировки в день, и провожу. Утром час, днем три, и вечером… Сколько получится.
Изо дня в день, без всякого напоминания и пинков, ибо пинать меня тут, кроме прикормленного карликового казуара и большого черного какаду, временно пребывающего в статусе заложника, некому. Может тело не такое, и гормонами по мозгам бьет? Кто его знает. Так что над поставленными задачами работаю.
Сначала разобрался с географией. Ничего сложного, центральный вычислитель базы находится во вполне рабочем состоянии и, даже пароля не потребовал для доступа к своим базам. Правда, тех данных там было… но кое‑что почерпнуть удалось. Смог, наконец, привязать себя к глобусу. Посмотрел, прикинул, пожал плечами — могло быть и хуже. Забросило, конечно, к черту на кулички, но мне‑то какая разница? Чем дальше, тем лучше. Посмеялся с перекликающихся имен: горный массив, в котором находится моя база, носит интересное название. Эффект Генриха Мейерса в горах Ганса Майера. Стильно!
Пятьсот лет назад, так сказать, на самой заре моего существования, часть суши, которой посчастливилось стать местом моего возрождения, называлась Новой Ирландией и входила в состав великого государства Папуа — Новая Гвинея (это я так плоско шучу, если что). Сейчас же, с поправкой на то, что данные устарели на шесть лет, остров реально не принадлежит никому, а на имперских картах почему‑то носит название Латангаи.
Разумеется, в Киото утверждают, что все, что хоть немного похоже на сушу, в архипелаге Бисмарка и на Соломоновых островах, находится под сенью Журавля, но считать это одно, а иметь возможность реально подтвердить свои права на территорию, немножко другое. Пока же военное присутствие ВИ южнее экватора, ограничивается небольшим гарнизоном в Рабауле, на соседнем, большом острове Берара. Там же сидит наместник, теоретически, являющийся верховной властью, но судя по имеющейся информации, Рабаулом его власть и ограничивается.
И дело тут вовсе не в слабости Империи. Уж для того, чтобы привести к покорности хоть всю Океанию разом, сил у нее хватит. Покорить хватит, а вот, контролировать, нет. И поэтому, все эти земли, не нужны никому и даром, а небольшой гарнизон ВИ, при двух патрульных корветах, в основном, выполняет роль пугала для пиратов, в проливе между Берарой и Латангаи, по которому идет основной трафик между Австралией и островной империей.
У нынешней Японии хватает незаселенных земель и с более благоприятным для жизни климатом, например, в той же Манчжурии. Да и, волей богов, обезлюдевшая Индонезия, (пардон, Малайя) выглядит гораздо привлекательнее, но, увы, пока не до нее. Нет у Возрожденной сейчас свободных человеческих ресурсов. Возможно, лет через сто или двести, а пока нет.
Окрестные же острова, включая саму Новую Гвинею, практически безлюдны: боевые вирусы времен Великой Восточной не были ознакомлены с понятием 'поле боя', 'государственная граница' или 'некомбатант', смертность непривитого населения составляла пресловутые девяносто девять и девять процентов, а нановакцины едва хватало для собственных граждан. Да и кому, в начале 22–го века, была интересна судьба жителей, расположенных на задворках мира, островов? Самим бы уцелеть.
Шесть лет назад остров Латангаи считался малонаселенным и, при площади в семь с половиной тысяч квадратных километров на нем числилось всего два населенных пункта: небольшой городок — порт Кавиенг на северо — западе и безымянная деревушка посреди южного побережья.
Вероятность того, что кто‑то, при практически полном отсутствии гражданской авиации, полезет через, кишащие змеями и крокодилами, леса и болота в горы, была настолько низка, что я совершенно не волновался по поводу обнаружения своего убежища. Не нашли ранее, не найдут и сейчас.
Похитители тел не зря разместили свою базу в таком месте: ограниченный доступ со стороны суши, бьющий из скалы природный источник чакры и обилие растительности, где еще найдешь подобное сочетание? Правда, подземные сооружения очень старые, построенные солдатами еще той, старой Японии. В те времена, когда эти солдаты еще были малорослыми желтокожими и узкоглазыми… мда. Неисповедимы пути господни, правда?
Выяснилось и то, как отсюда вывозилась продукция — буквально в паре километров от базы, на горном склоне валялись обломки разбитого в хлам бразильского 'Пенетратора'. Дорогая игрушка, причем, заточенная под Одаренного пилота. Я не знаю точную стоимость заряженной топливной ячейки, но по моим самым скромным прикидкам, десантный отсек ДШБ этого типа позволяет, за один рейс, доставить груз ТЯ, который, где‑нибудь в Старой Столице, с руками оторвут за сто пятьдесят — двести килоимпов. Цена хорошего мобильного доспеха. Или двух таких 'Пенетраторов' с нуля.
