Андрэ Нортон - Победа на Янусе
Шенн устремился вперед. Как только он увидел Торвальда, то осознал, насколько нестерпимо и горько его одиночество. Теперь на Колдуне находились двое терранцев, и он не хочет ни знать, ни понимать — почему! Главное, их двое! Торвальд пристально смотрел на него и явно не узнавал.
— Кто ты? — осведомился он, и в этом вопросе прозвучало чуть ли не подозрение.
Услышав звук другого голоса и его тон, Шенн внезапно ощутил, как доверие словно водой смыло. Он почувствовал в голосе
Торвальда некую угрозу, которая уже успела зародиться и в нем, пока он блуждал в одиночестве среди дикой природы. Но всего три слова вновь превратили его в Л анти, неквалифицированного рабочего.
— Я — Ланти, — ответил он. — Я из лагеря…
Нс дав ему закончить, Торвальд быстро спросил:
— Скольким удалось уйти? Где остальные? — Теперь он смотрел куда-то мимо Шенна, на отлогую вершину и долину, словно надеясь там увидеть изыскателей из лагеря, копошащихся в траве.
— Только я и росомахи, — ответил Шенн бесцветным голосом. Он опустил бластер к бедру и немного отвернулся от офицера.
— Ты… и росомахи? — Торвальд был явно ошарашен. — Но… где? Как?
— Троги напали на лагерь ранним утром. Они перебили весь лагерь. Росомахи сбежали из своих клеток, а я отправился на их поиски…
Шенн поведал Торвальду свою историю без прикрас. Все как было на самом деле.
— Ты уверен насчет остальных? — В голосе Торвальда Шенн услышал стальные нотки ярости.
«Словно своим гневом ты сможешь что-то изменить, — подумал Шенн. — Ты, наверное, просто не веришь, что единственный выживший — это никчемный Шенн Ланти, в то время, как более важные люди все погибли».
— Я наблюдал за нападением сверху, с горы, — произнес он словно в свою защиту. Ведь он в самом деле жив, разве не так? Или Торвальд думает, что он должен был сломя голову бежать вниз и перебить всех жуков с жалким шокером в руке? — Они использовали энергетические лучи… до тех пор пока все не погибли.
— Я почувствовал, что происходит что-то неладное, когда лагерь не отвечал на наши сигналы при входе в атмосферу, — растерянно проговорил Торвальд. — Затем на орбите появилась одна из их тарелок, и тут моего пилота убили. Когда мы сели при помощи автопилота, у меня было времени только на то, чтобы устроить небольшой сюрприз кое-кому из вражеских разведчиков, прежде чем я добрался до скалы…
— Один из них сбит, — показал Шенн.
— Да, их зацепило ракетой-носителем; впрочем, она не сможет подняться еще раз. Но они вернутся, чтобы забрать остатки корабля.
Шенн взглянул на мертвого трога.
— Спасибо за помощь. — На этот раз его голос был холоден, как у Торвальда. — Я направляюсь на юг… И, — прибавил он тихо, — я намерен продолжить свой путь.
После нападения трогов команды изыскателей больше нет. Он не обязан повиноваться Торвальду, и он не клялся ему на верность. Ему и так хорошо с тех пор, как лагерь разбили враги.
— Юг, — повторил Торвальд задумчиво. — Что ж, неплохое направление, тем более сейчас.
Однако они не стали объединяться. Шенн нашел росомах, поманил их к себе и ласково приказал следовать за ним окольным путем, чтобы держаться подальше от обоих погибших кораблей. Торвальд поднялся на гору, словно собирался двинуться далее вперед размеренным шагом с походной сумкой, перекинутой через плечо. Потом он остановился, наблюдая за Шейном и животными.
Затем рука Торвальда опустилась к дулу бластера. Рука Шенна сжала оружие, напряглась, словно ему частично передалась сила Торвальда.
— Может быть, давайте… — начал тот.
— Зачем? — спросил Шенн, предполагая, что из-за метко брошенного Торвальдом камня, убившего трога, офицер собирается заняться этим постоянно, чтобы добыть побольше военных трофеев, и Ланти испытал чувство глубокого возмущения.
— Мы не будем уносить это отсюда, — сказал Торвальд, ловко поигрывая оружием.
К глубокому изумлению Шенна, Торвальд вернулся и опустился на колени рядом с мертвым трогом. Он приподнял его вялую когтистую лапу и подложил под нее бластер, затем внимательно изучил, что получилось. Шенн громко возразил:
— Нам он понадобится!
— Разумеется, с бластером нам будет очень хорошо там, где… — Торвальд замолчал и потом прибавил хриплым, нетерпеливым голосом, словно ему очень не нравилось вдаваться в объяснения: — Нам нет никакого смысла демонстрировать то, что мы остались в живых. Если троги обнаружат пропажу бластера, они задумаются над этим и начнут рыскать повсюду. А мне бы хотелось сделать передышку перед тем, как начать охоту за этими мерзавцами.
Подобное объяснение, несомненно, имело смысл. Но Шен-ну было жалко расставаться с таким совершенным оружием. Теперь они вообще не смогут захватить летающую тарелку в качестве трофея. Он молча повернулся и стал смотреть на юг, туда, куда ему предстояло пробираться с огромным трудом. Он не надеялся, что Торвальд возьмет его с собой.
На некотором расстоянии от выжженной площадки росомахи пустились вперед своим неуклюжим галопом, достигая при этом удивительной скорости. Шенн знал, что их чутье намного превосходит человеческое и что люди, последующие за этими животными, будут предупреждены об опасности еще задолго до ее появления. Поэтому, ничего не сказав своему компаньону, он выслал их вперед, к небольшому лесочку, который станет их убежищем на случай прилета еще одного корабля трогов.
Когда настало время, он начал подумывать о подходящем месте для ночной стоянки. Лес был отличным убежищем.
— В этом лесу есть вода, — сказал Торвальд, нарушая тишину в первый раз с тех пор, как они покинули обломки кораблей.
Шенн понимал, что его спутник обладает большим опытом и это заключается не только в знании местности; он разбирается и в технических средствах, в чем Шенн был полный профан. Но то, что Торвальд напомнил ему об этом, привело его в крайнее раздражение, даже большее, чем перестраховка с бластером. Не промолвив ни слова, Шенн принялся искать обещанную воду.
Росомахи первые обнаружили небольшое озерцо и разгуливали по берегу, когда к ним присоединились люди. Торвальд принялся за работу по разбивке лагеря, но, к удивлению Шенна, он не отстегнул со своего ремня боевой топор. Согнув несколько молоденьких деревьев, он обложил их корни камнями, соорудив таким образом нечто вроде шалаша с небольшим отверстием, куда могло протиснуться его стройное, изящное тело. Шенн вытащил нож, чтобы взяться за другое молодое дерево, когда Торвальд остановил его коротким приказом:
— Используй для этого камень, как я.
