Денис Шулепов - Кошмарный принц
— Я всегда подозревала, что с этим столом что-то не то, — прервала молчание Надежда Олеговна и с грустью посмотрела на Виктора Ильича.
— Так расскажи про него.
— Я мало что знаю… Ты же в курсе: я не задаю лишние вопросы… Юрка брал с собой отца, чтобы привезти стол из Чехословакии…
— Кстати, а где он? — Словно по тайному сговору наедине друг с другом они называли её мужа ни как иначе, только — он.
— У него случился инфаркт две недели назад. Он в больнице, — сказала Надежда Олеговна.
— Почему не сообщила?
— Зачем расстраивать лишний раз? Это свершившийся факт, и ты бы ничем не смог помочь.
— Но ты была одна… с горем.
— Для меня не меньшее горе, Витя, твоя неожиданная седина.
— Как он сейчас?
— Пока в коляске.
— Можно к нему?
— Конечно.
Её муж сидел в инвалидной коляске в коридоре у окна, напротив палаты. Надежда Олеговна окликнула его. Он обернулся и… его серое лицо сделалось вовсе пергаментным, едва он заметил за спиной жены полностью седого друга.
— Ты сел за него, — сказал он вместо приветствия.
— Да, — ответил Виктор Ильич и подошёл к другу. — Расскажи всё.
У него была отдельная палата-бокс с туалетом, ванной и телевизором. Виктор Ильич и Надежда Олеговна сели на его кровать, он — напротив них на коляске.
Виктор Ильич вкратце ввёл его в курс дела.
— Если бы ты читал его романы, то заметил бы разницу в концовках. До покупки стола добро всегда побеждало зло, после покупки — зло торжествует победу, а если и не торжествует, то последнее слово обязательно оставляет за собой.
— Почему?
— Торжество зла по необъяснимой… а может, и вполне объяснимой… причине стало приносить огромные деньги. Если прежде Юрка был рядовым писателем-мистиком, то с появлением стола стал мегазвездой… ну, ты и сам знаешь. Фанаты готовы до сих пор платить за всё, что ещё не издано.
— И много он успел написать?
— Достаточно, чтобы о нём не забыли ещё лет десять. Что пишешь ты?
— Историю мальчишки, проникшего в подземелье.
— Это новая история. Теперь я понимаю… — он умолк и задумался.
— Что ты понимаешь, дорогой? — спросила мужа Надежда Олеговна.
— Я не сказал тебе, — обратился он к жене. — Не посчитал важным… Мне приснился сон… а потом — инфаркт. — Он посмотрел ей в глаза. — Мне приснился наш сын.
— Что было во сне? — спросил Виктор Ильич.
Муж Надежды Олеговны странным взглядом смерил друга и рассказал сон.
— Ясно, — сказал Виктор Ильич, когда друг кончил говорить. — Что ещё знаешь о столе?
— Столу несколько веков. По преданию, изготовил его некий черный маг, злой чародей или колдун — разницы вроде нет… Знаешь сказку «Волшебная дудочка»?
— Нет.
— Я тоже не знал… Мне Юрка рассказал по пути в Чехословакию. В двух словах: один странник срезал на топлом месте травяную дудку, подул в неё, а дудка запела-запричитала, как на этом месте утопила девушку сводная сестра. И все узнали о преступлении.
— И?
— И вот. Чёрный колдун якобы в течение нескольких лет в «день всех тайн», ночью ходил по кладбищам и выкорчёвывал с могил бузину. Когда древесины стало достаточно, он заколдовал её… и сотворил стол. Для чего — не знаю. — Муж Надежды Олеговны умолк, погрузившись в мысли, потом добавил: — Юрке, вишь, помог обрести популярность.
— Он не рассказывал о процессе написания?
— Нет, — он посмотрел на жену, — мы не спрашивали.
Надежда Олеговна кивнула.
— Но в эти дни он был словно одержимый…
— Злым гением, — докончила Надежда Олеговна.
— И вы ничего не делали?
— Например? Запретить писать?!
— М-да… — Виктор Ильич посмотрел на настенные часы. — Мне пора в аэропорт. Нужно успеть до закрытия музея.
— Я довезу, — вызвалась Надежда Олеговна.
— Конечно, довези, — поддержал муж.
— Думаю, вам лучше остаться вдвоём. — Виктор Ильич не любил провожаний. — А мне нужно всё спокойно обдумать.
…Когда самолёт набрал высоту, Виктора Ильича потянуло в сон.
Он зашёл в кабинет-студию. За столом сидел человек. Смотритель не сразу признал знакомца. Что-то неуловимое отличало этого человека от Юры Клинова. Погибший писатель повернулся к посетителю, и Виктор Ильич на долю мгновения увидел землисто-мертвенный профиль, прежде чем знакомое лицо обрело привычный глазу оттенок.
— Ты пишешь мой последний роман, — сказали губы Кошмарного Принца. — Закончи его хорошо. Закончи, и я найду покой. Его легко писать, если не противиться и не любопытствовать понапрасну. Закончи роман. Закончи…
Волосы Кошмарного Принца вспыхнули, и тело в секунду оплавилось свечой.
— Закончи! — прогремел напутственным набатом замогильный голос, разбив остатки хрупкого сна.
Виктор Ильич встрепенулся, напугав рядом сидящую пассажирку.
— Извините, кошмар приснился, — сказал он.
— Ничего страшного. Бывает, — принуждённо улыбнулась пассажирка и отвернулась к иллюминатору.
Самолёт начал снижение.
Глава 16
Идти было легко. По тому, как ступала нога, Егор догадывался, что узкое подземелье плавно уходит и уводит вниз. Спина часто кукожиласъ от мурашек, будто чей-то испытывающий взгляд то и дело скользил по маленькой фигурке ребёнка, но Егор не оборачивался. Если кто-то
хозяин сиплого голоса
и идёт за ним, то, конечно, скрывшись в темноте в недосягаемости чахлого лучика. Воображение громоздило сочленение всех известных мальчику монстров в единое аморфное существо, не имеющее константного облика.
И воображение гнало Егора вперёд.
Он ведь слышал сиплый голос? Он ведь слышал голос, а голос не может существовать без голосовых связок и рта так же, как связки и рот не могут обойтись без туловища!
Чем глубже уводил неведомо кем сооружённый спуск, тем сырее становилась почва под ногами. Была ли подземная тропинка делом рук человеческих — не ясно, но Егор заметил, что она сужается. Если тропинка приведёт в тупик, сможет ли он вернуться назад? Егора не волновало, найдет он выход или нет: шёл-то, практически никуда не сворачивая, зато беспокоило неведомое чудище, преследующее по пятам.
Негаданно стены и потолок узкого лаза перестали давить на мальчика массой недр, они попросту исчезли! Егор, приготовившийся упереться в тупик, обмер. Стены пещеры терялись во тьме. Батарейка игрушечного фонарика садилась и с трудом пробивала мрак до полуметра. Непонятно было: то ли стены расширились на небольшое расстояние, то ли на многие километры. Егор посветил наверх, но лучик не выхватил потолок. С опаской мальчик двинулся вперед… и грохнулся вниз, по каменной насыпи кувыркаясь на дно пещеры. Нож-фонарик вылетел из руки. Егор во что-то врезался, и падение резко прекратилось. Воздух выбило из лёгких, Егор закашлялся. Сколькими подзатыльниками одарил его отец, когда Егор «считал ворон» и, не глядя под ноги, падал на ровном месте! Видимо не зря пытался вдолбить в сына внимательность подобным методом. Если бы подзатыльники пошли впрок, то сейчас Егор, наверно, не набил бы новых шишек.
