Илья Одинец - Дрессировщик драконов
— Ярдос тебя раздери! Ну смотри у меня! Если пропадет хоть один ящичек с пожертвованиями!..
Кибитка путешественников была доверху заполнена вещами. Здесь стояли сундуки с костюмами для выступлений, лежали свернутые в рулоны ковры, необходимые для ночевок в полях и лесах, грудой высилась посуда: котелки, тарелки и кружки разных размеров и степени новизны, валялась требующая починки обувь, старые обручи с потерявшими начинку бубенцами, и сотня вещей, выбросить которые было жаль.
— Зловонная пасть поганого Ярдоса, Элиот! Я сто раз просил здесь убрать!
Дагар отпихнул ногой ржавый амбарный замок, который вешал на клетку с драконом, когда провозил зверя через города, и вступил в полумрак. Где-то здесь была запасная одежда и карта. Из-за непредвиденных обстоятельств нужно снова пересчитать время пути и определиться, на сколько дней максимально они могут обосноваться в Трире. Столица не станет ждать, каждый год в конце ноября его величество Иженек вместе с королевичем путешествует по стране и лично проверяет, как живут подданные, контролирует приграничные земли и выслушивает пожелания наместников. Ни в одной стране, которые Дагар посетил до Миловии, подобных традиций у монархов не существовало. Либо Иженек действительно заботится о народе, либо, что более вероятно, изящно пускает пыль в глаза поданным. В любом случае, нужно все рассчитать.
Дагар споткнулся о какую-то деревяшку и наклонился.
— Это еще что такое?
Деревяшка выглядела странно: гладкая палка с ровно обструганными краями больше всего напоминала чересчур тонкую ножку стула, но по одной ее стороне шел желобок, а по другой тянулся ряд грубых вырезанных листьев.
Дрессировщик понял, для чего нужна эта палка.
— Без сомнений, — зашипел мастер. — После смерти Элиот попадет в царство Ярдоса. О, всемилостивейшая Айша! Если бы он слушался и не ставил личные интересы выше интересов мастера!… Мальчишка вместо того, чтобы учиться секретам дрессуры, малюет картинки!
Мастер переломил кусок рамы о колено и выбросил половинки на улицу.
— Ну появись только, — прошипел Дагар. — Получишь по полной! Сто раз тебя предупреждал!
Мужчина отодвинул тяжелый сундук и прошел в дальний конец кибитки. Насколько он помнил, карты лежали возле старого лука и пустого колчана за поеденным молью плащом. Дагар поднял плащ и замер. В углу, прикрытые выцветшим паласом, стояли картины. На первой была изображена старая мельница со сломанным крылом. Мужчина узнал место: именно под той мельницей он в последний раз разговаривал с матерью Элиота, прекрасной, но взбалмошной и легкомысленной Кьолией. Она с легкостью избавилась от ноши и с радостью отдала сына Дагару, не удосужившись озаботиться наследством ребенка. Мальчонка рыдал, покидая мать, и не понимал, почему нужно идти куда-то с незнакомым дядей с горбатым носом и нехорошей ухмылкой.
Мастер отшвырнул воспоминания и отбросил картину в сторону. На втором полотне, немногим меньшем, чем первое, улыбался дракон. Эргхарг редко улыбался и никогда дрессировщику. Дагар лишь дважды поймал загадочную ухмылку, когда зверь думал, что его не видят, и один раз видел, как тот улыбается Элиоту. Теперь же у дрессировщика появилась возможность рассмотреть дракона как следует. Оранжевые глаза казались желтыми, усы обвисли, на морде твари явственно читалось удовольствие, будто перед ней поставили бадью крови.
Вторая картина полетела вслед за первой.
Третье полотно демонстрировало зрителям сгорбленную фигуру мужчины в ярко-красных трико и рубахе с блестками. Он стоял спиной, и Дагар не видел его лица, однако догадался, что смотрит на себя. Похоже, у мальчишки талант. Элиот верно передал особенности фигуры: сутулость и длинные худые ноги, однако вложил в холст что-то еще… магию, благодаря которой нарисованный человек казался живым. И печальным.
Мастер наклонил голову. Его жизненный опыт подсказывал, что маленький паршивец его ненавидит из-за того, что тот забрал его у матери, заставляет заниматься драконом и запрещает рисовать, но картина передавала иные чувства. Мужчина мог бы поклясться, что нарисованный дрессировщик вызовет у любого посмотревшего на картину чувство сострадания. Неужели пацан видит больше, чем ему позволяют? Неужели может заглянуть внутрь души?
Дагар поставил картину на место, а потом подобрал две первые и аккуратно закрыл их выцветшим паласом.
* * *Элиот явился раньше, чем ожидал его мастер. Видимо, мальчишка решил не оттягивать наказание, и не побежал на ярмарку покупать пряники и леденцы, а вернулся на площадь сразу после сбора пожертвований.
Дагар встретил его у входа на территорию артистов, который охраняли два дюжих смотрителя. Элиот пришел не один, а вместе с оравой мальчишек в оборванных одеждах, каждый из которых, словно великую драгоценность, нес голубой ящичек с пожертвованиями. Судя по тому, как тяжело приходилось пацанятам, народ Трира остался доволен представлением.
— Раз, два, три, — считал грязные лохматые головы Дагар, — … восемь, девять, десять.
Ребятишки прошли к кибитке и поставили ящички на землю. Мастер отозвал Элиота в сторону и негромко произнес:
— Ты меня удивил, все на месте. Чем ты их испугал? Байками о злом драконе и зачарованных сундуках?
— Эргхарг не злой, — пацан потупился. — А лгать нехорошо.
— Неужели просто пообещал денег? Неужто выбрал самых глупых, которые не догадаются сбежать с ящиком, полным монет, не дожидаясь жалкой подачки?
— Я не обещал денег, — Элиот вздохнул. — Я пообещал… провести их к дракону.
— Что?!
Дагар едва не задохнулся от злости и возмущения. С этим паршивцем всегда так! Едва мастер решил обойтись с пацаном по-человечески и не наказывать его за то, что тот привел на выступление постороннего, как тот дает новый повод для негодования! Показать дракона! Да где это видано?!
— Ты соображаешь, что творишь?! — зашипел дрессировщик. — Эргхарг в сарае, а не в клетке!
— Но он им ничего не сделает!
— Вот именно! — Дагар схватил мальчишку за руку и затряс, как грушевое дерево. — Вот именно! Дракон по определению злое, глупое и агрессивное животное! Его должны бояться! А если к нему приводить детишек, пойдут слухи, что дракон вовсе не такой опасный! Кто тогда будет восхищаться мастерством дрессировщиков, и платить деньги за представления?
— Мастер!… - Элиот всхлипнул.
— Выгони их! Иначе я сам сделаю это и не обойдусь простым "пошли вон"! Таких подзатыльников навешаю, век будут помнить!
— Мастер, пожалуйста! Я им обещал!
— И что?
