Евгений Лукин - Секондхендж
- Только не вздумайте пугать меня тем, что наложите заклинание, наведете порчу и все такое, - бесстрашно продолжал он. - Человек я верующий, партийный и, думаю, без помощи не останусь. Словом, хотите вы этого, не хотите, а потолковать нам придется...
Не пришлось. Оба сотовых телефона заголосили одновременно. Тот, что принадлежал Ефрему, заиграл «Как ныне сбирается Вещий Олег...», а переговорное устройство гостя грянуло первые такты гимна (слова Жуковского, музыка Александрова).
Какофония вышла умопомрачительная.
- Что? - крикнул в трубку кувшиннорылый. - Сюда?! Сейчас?..
- Ефрем Поликарпович? - в тот же миг осведомился сотик чародея. - С вами говорит референт кандидата в Президенты Баклужино...
- А что, Глебушка сам уж и позвонить не мог? - несколько даже ошалел старый колдун.
- Глеб Кондратьевич просит вас принять его через десять минут, - невозмутимо продолжал крохотный динамик. - Пожалуйста, никуда не уходите. Будьте на месте.
Вот жизнь пошла! Ефрем хмыкнул и дал отбой. Кувшиннорылого посетителя в комнате уже не наблюдалось. Сгинул. Слышно было, как он низвергается по лестнице, затем хлопнула внизу дверь подъезда - и все стихло.
С телефоном в левой руке и невскрытой поллитровкой в правой маститый кудесник некоторое время пребывал в оцепенении. Потом повертел бутылку, словно бы впервые видя перед собой нечто подобное, и бережно поставил непочатый сосуд на край стола, рядом с колбой дихлофоса.
Глава 8
Вскоре (ровно через десять минут, надо полагать) вновь запела входная дверь, и в захламленную однокомнатку ступил кандидат в Президенты суверенной республики Баклужино от блока «Колдуны за демократию» Глеб Портнягин.
Вероятно, сказалась дурная привычка старого колдуна мыслить заклинаниями. Взял вот и вызвал нечаянно. Хотя, с другой стороны, государственные мужи, чем их ни заклинай, на призывы простых избирателей отзываются редко.
Из-под кровати раздалось радостное поскуливание ученой хыки. Узнала, кинулась навстречу.
- Соскучилась... - с ностальгической улыбкой молвил Глеб. Нагнулся, потрепал жуткое исчадие потустороннего мира по незримой холке, затем выпрямился и, растроганно вздернув брови, разгладил просевшую эфирную оболочку правого косяка.
- Ну, здравствуй, что ли... - прочувствованно произнес он.
Прищуренным глазом старый чародей окинул выученика с головы до ног. И у этого тоже аура в косицы свалялась. Чисто осьминог!
А ведь, пожалуй, и впрямь Президентом станет.
- Здравствуй, здравствуй... - прошамкал колдун и кивком указал на свободный табурет. Присаживайся, мол.
Где они, привычные джинсы и кожаная куртка! Одетый с иголочки (будьте уверены, лучшей иголочки Баклужино), рослый кандидат в Президенты шагнул к табуретке и, как в добрые старые времена, сел напротив учителя.
А вот любопытно: визит к бывшему наставнику у него в плане мероприятий был заранее отмечен или как?
- Вот зашел узнать... - со сдержанной грустью молвил высокий гость. - Не нуждаешься ли в чем...
- Я? - Старый колдун помолодел от изумления. - Ты, Глебушка, часом не прихворнул? Третий глазик у тебя как? В порядке?
Действительно, если верить третьему глазу, лучистая аура Ефрема Нехорошева по-прежнему отливала глубочайшей синевой: верный признак того, что маститому чародею давно уже все фиолетово, в том числе и собственные нужды.
- Ну... - замялся Глеб. - Я ж не во вселенском смысле... Так, в житейском... Жилплощадь расширить, пенсию хорошую устроить...
Старый колдун уставил на него охальные желтоватые глазенки, потом захихикал:
- Ну ты сказанул! Пенсию! По инвалидности, что ли? В сорок-то восемь лет...
- Сколько?! - ужаснулся Портнягин.
Честно сказать, он всегда полагал, что наставнику его не меньше восьмидесяти.
А тот, все еще похмыкивая, покосился на край стола, где в непорочной целокупности стояла непочатая бутылка водки, и почувствовал вдруг, что нет ничего проще, чем свинтить пробку и принять первые сто двадцать капель. Жизнь возвращалась. Визит блудного питомца произвел на старого колдуна поистине волшебное действие.
- Ты уж, Глебушка, не крути, не надо... - веселея на глазах, посоветовал старикан. - Это не у меня, это, брат, у тебя во мне нужда припала... С чем пожаловал?
Глеб Портнягин крякнул, нахмурился. За полмесяца стремительной политической карьеры его еще никто не посмел раскусить с такой оскорбительной легкостью. Напрочь отвык.
- Ладно, - натужно усмехнувшись, признался он. - Просто зашел...
- А это ты поди хыке расскажи. Она поверит.
Портнягин встал, словно собираясь в знак протеста покинуть зал заседаний, потом вспомнил, где находится, и снова сел. Засмеялся, не разжимая губ.
- Да... - сказал он наконец. - Давненько не видались. Целых две недели... В чем нужда, говоришь? - Вскинул глаза, стал серьезен. - В тебе, Ефрем.
- Эк ты! - поразился тот. - Ну-ну...
- Пойми: ты нужен движению! - Портнягин повысил голос. - Именно ты! Старейший... - Тут он запнулся, вспомнив, что старый колдун Ефрем Нехорошев, оказывается, не так уж и стар. - Да, старейший! - с вызовом повторил кандидат, упрямо сводя брови. - Старейший чародей Баклужино... Люди к тебе тянутся... Вот и поддержи нас!
- Смешной вы народ, - сказал колдун. - Чуть во что уверуете - тут же всех давай в свою веру на веревке тащить. То ли скучно одному, то ли совестно...
- Ефрем! - укоризненно прервал его Глеб. - Нам необходимо сильное, справедливое Баклужино. Держава, которой можно было бы гордиться! Вспомни, сам же столько раз власти бранил, говорил: до революции доведут... Ну так вот он, наш случай: взять власть самим...
- Мало ли что бранил! - невозмутимо возразил Нехорошев. - С кем не случается? Мне вон таракан в аккурат перед твоим приходом тоже на ковре целую прокламацию выписал...
Портнягин взглянул на пол, тронул носком туфли трупик насекомого, потом всмотрелся, свел брови. Прочитать астральные знаки, начертанные издыхающей тварью, для питомца чародея не составляло труда. Тем более свежие еще, не выдохшиеся.
- В-С-Е-Х Н-Е П-Е-Р-Е-Т-Р-А-В... Вот видишь? - упрекнул он учителя. - Даже таракан - и тот сознает, что сила в единстве...
- С дихлофоса - чего ж не осознать... - проворчал тот. Затем как-то по-особенному покосился на выученика - и решительно протянул руку к бутылке.
- Зря ты, - обеспокоенно предупредил Портнягин.
Не слушая, старый колдун привычным движением свинтил пробку, наполнил мутноватый граненый стаканчик, но вместо того, чтобы принять его самому, подал Глебу.
- Ты выпей, - сочувственно произнес он.
Кандидат в Президенты недоверчиво воззрился на бывшего своего учителя.
