Рыжая Марика - Тяжело в учении
15
Пробуждение было приятным — кто-то положил прохладную ладонь на мой лоб, и сладко пахнуло цветочным ароматом. Я блаженно улыбнулась, но в тот же миг улыбка превратилась в гримасу боли. Лицо было обветрено и горело. Поморщившись, я ощутила, что одета в просторную ночную рубашку и лежу под мягким пуховым одеялом. Пришлось довольно долго соображать, чтобы понять, что в моей бедной комнатушке в Прокопово никак не может быть пухового одеяла.
«Значит, я не у себя, — заключила я. В голове волчком вертелось недоумение. Внезапно я почувствовала, что абсолютно не чувствую свою левую руку. Страшные события в лесу кинжалом вонзились в мое бедное сознание. Я в ужасе зажмурилась, всей душой желая снова отключиться.
— Не дрожи, пожалуйста, — попросил кто-то тихим мягким голосом. — Ты можешь сбить повязку…
Я распахнула веки, и перед глазами заплясали разноцветные пятна. Я тихонько застонала, болезненно щурясь от яркого света.
— Вот, выпей, — незнакомка (голос был явно женским) заботливо сунула мне чашку с каким-то отваром. В нос ударил тот самый цветочный запах. Сопротивляться я просто не могла — сделала глоток, другой, и выпила все до капли. Вкус был сладковато-горький и отдавал холодком, будто в отвар была добавлена мята.
Помедлив, я открыла сначала левый глаз, потом правый. Вместе со зрением вернулся слух — потрескивали поленья в печи, на огне тихонько посвистывал маленький черный чайничек. Я попыталась сесть, и мне это удалось. Устроившись поудобнее, я стала с любопытством оглядывать незнакомку.
Она сидела на корточках ко мне спиной, кочергой вороша в печи. У нее были необыкновенной красоты волосы — длинные, блестящие, ниспадающие по спине жидкой бронзой. Услышав, что я пошевелилась, она обернулась и резко встала.
— Привет, — я попыталась улыбнуться.
— Здравствуй, — кивнула она. Незнакомка была высокой и стройной, одета довольно скромно — в рубашку из хлопка и сарафан с поясом. Из-под подола выглядывали латаные валенки. Лицо у нее было серьезным. Она смотрела на меня своими темными, почти что черными глазами, и в них мне на секунду почудилась враждебность — уж слишком сильно она сжимала кочергу.
— Как ты себя чувствуешь? — странно, в ее голосе я не заметила напряжения.
— Руку не чувствую, — пожаловалась я. На свою конечность я боялась смотреть, опасаясь увидеть вместо нее окровавленный обрубок.
Девушка положила кочергу и, приблизившись, потрогала мой лоб.
— Спадает жар, — пробормотала она. — Надо тебе еще отвара малины дать…
— Что со мной стряслось? — я довольно грубо перебила ее. Она быстро глянула на меня и отвернулась, сняв с огня чайник.
— Это все вервольф, — проговорила она медленно. — Он напал на тебя и хватанул за руку. Не волнуйся, оборотнем ты не станешь! Отвар весь яд из раны убрал…
— То есть, он мне ее не отгрыз? — я с опаской покосилась на руку и выдохнула с облегчением. Все было на месте, но сильно опухшее и перевязанное.
— Нет, слава богам, — девушка качнула головой. — Хотя странно, обычно оборотни заживо съедают. Тебе повезло, что вчера ночью что-то заставило его тебя оставить.
— Это потому, что я его за ухо укусила, — похвасталась я и замолчала, увидев смешинку в темных глазах незнакомки. Она наконец-то улыбнулась. Девушка молча протянула мне чашку, и я взяла ее здоровой рукой.
— Как твое имя?
— Маричка, — ответила я, вытирая губы. — А тебя как зовут?
— Желена. Тебе очень повезло, Маричка, что я наткнулась на тебя в лесу.
— Да, — охотно согласилась я. — Спасибо!
16
— Что заставило тебя так глупо поступить? — Желена принялась помешивать что-то в горшке, не отрывая от меня внимательного взгляда.
Я нахмурилась, не понимая, о чем она говорит.
— Отправиться в лес одной на ночь глядя, — девушка покачала головой.
Мне пришлось все ей рассказать. Во время повествования я и впрямь заметила, что поступки мои были далеко не умны. Я почувствовала стыд и опустила глаза.
— Хм… Кто-то определенно подготовил тебе ловушку, — она нахмурила брови. — И ты в нее попалась.
— Да, попалась, — печально согласилась я. — И я была бы уже в желудке вервольфа, если бы не ты. Спасибо тебе еще раз.
— Да уж. Твое счастье, что я вышла прогулять Овода.
— Овод? — переспросила я, и в этот момент в окошко, раздвинув занавески, просунулась длинная лошадиная морда, дико кося на меня коричневым глазом.
— Вот Овод, — Желена замахнулась на коня полотенцем. — А ну кыш, разбойничья твоя душа!
Пока она бранилась, я огляделась. Дом был разделен на две части большой белой печкой. Здесь было два окна с занавесками, дверь из темного дерева, небольшой столик, лавка и многочисленные полочки, на которых громоздились деревянные коробочки, обозначенные какими-то непонятными знаками, видимо, понятные Желене. На полу был постелен вязаный коврик, на печке белела подушка, лоскутное одеяло было сложено аккуратной стопкой.
— Ты колдунья? — вдруг дошло до меня.
— Нет, — засмеялась девушка. — Скорее, травница… В общем, называй меня, как хочешь, я просто… собираю травы и делаю из них лекарства… и
— Подбираешь заблудившихся путников и лечишь их? — с улыбкой подсказала я.
— Нет, — голос Желены зазвенел, она уставилась в потолок, нервно теребя полотенце. — Не совсем так… Я продаю свои травы бабке Ексинье…
— Кто это?
Травница бросила на меня горящий взгляд.
— А ты разве не знаешь? В вашем Прокопове травами торгует…
— А-а-а… — протянула я.
Желена с подозрением глянула на меня.
— Я не здешняя, — со вздохом призналась я. — В Прокопово приехала учиться в ИООО — оборотней бить.
Девушка позволила себе усмехнуться.
— Здорово же ты с ними борешься… Бегаешь по лесу как приманка, а потом кусаешь их за уши?
Ничего не ответив, я надулась и отвернулась. И правда, глупо получилось. Разглядывая стену, я вдруг вспомнила незнакомую фигурку у кромки леса. Но ведь кто-то же звал мен в лес…
«Может, это был Кар-Сэрс? — подумалось мне. — Ну и дура я, какой бес меня дернул в лес идти? И вообще, с чего я взяла, что те следы были Чета? Глупая, ой, глупая…»
— Не кори себя, — нарушила тишину Желена. — Ты поступила, конечно, глупо, и могла погибнуть, но все закончилось вполне благополучно.
— Благополучно? — я выразительно поглядела на перебинтованную руку.
— Ты не знаешь мои травки, — улыбнулась девушка. — Твоя беда пройдет за неделю. Шрам, конечно, останется…
Я глянула на нее исподлобья и попробовала согнуть руку в локте. Лучше бы я этого не делала, потому что плечо и запястье вмиг покраснели и дико зачесались, по руке пробежала боль, исчезнув где-то в кончиках пальцев. Заскулив, я уткнулась в подушку. Внезапно, скосив глаза, я заметила возле печки пару маленьких валенок. Они казались совсем детскими, к тому же были недешевыми — с красивой вышивкой в виде незабудок.
