Джеймс Оуен - Здесь водятся драконы
— Он и есть француз, — поправил Чарльз, сердито взглянув на Джека.
Рыцарь ответил низким вежливым поклоном.
— К вашим услугам, мсье, — произнес он по-французски. — Моя сила хоть и умалилась, но в вашем распоряжении.
— Зовите меня Чарльз — и благодарю вас, — ответил Чарльз.
— Шарль? — В глазах рыцаря мелькнула искра удивления. — Однажды и меня называли Шарлем, тогда, в другой жизни.
— Рад познакомиться с вами, — сказал Чарльз. — Это мои друзья: Джек…
— Здравствуйте, — поздоровался Джек и протянул руку, а потом долго осматривал ее после того, как рыцарь сдавил его ладонь в деревянном пожатии.
— … и Джон, — закончил Чарльз.
— А, Хранитель, — заметил рыцарь.
Джон удивленно моргнул.
— Так Берт говорит, — сказал он. — Но откуда вы знаете?
— От Морганы[37], - ответил рыцарь, будто это все объясняло. — Триединая предсказала ваш приход и черные беды, которые за ним последуют.
В ответ на вопросительные взгляды Берт потер подбородок и вздохнул:
— Это не сулит ничего хорошего, — угрюмо промолвил он. — В любом случае добром это не кончится.
Он повернулся к Зеленому Рыцарю.
— Отведи нас к Моргане. Мы должны знать то, что знают они. Или, по крайней мере, то, что они захотят нам рассказать.
* * *— Зеленые Рыцари призваны служить, — объяснял Берт, когда спутники пошли за рыцарем и стали обходить остров противосолонь[38]. — Первый из них был крестоносцем, принявшим службу в обмен на великий дар. Остальных призывали в качестве епитимьи[39] или в знак расплаты за грехи. Из двадцати пяти Стражей Авалона лишь наш друг пошел на это добровольно.
— Не стану спорить, старый друг, — промолвил рыцарь, кивая Берту, — но, можно сказать, меня призвали так же, как и остальных.
— Как это? — спросил Чарльз.
— Какой нынче год, — спросил рыцарь в ответ, — там, в мире?
— Вы так говорите «в мире», словно это совершенно другое место, — сказал Джек. — Но ведь это же не так, правда? В конце концов, несмотря на то, что говорит Эвин, мы плыли по Темзе и, насколько я могу судить, никуда оттуда не делись. Ясно же, что мировой океан — это мировой океан, даже если сущность некоторых земель, которые он окружает, весьма странная.
— Ах, мой юный друг, но этот мир и есть другое место, — отвечал рыцарь. — Ваш мир — это земля Адама и Евы и их детей. Земля, по которой мы ступаем сейчас, гораздо, гораздо старше.
— Сейчас тысяча девятьсот семнадцатый год, — ответил Чарльз на вопрос рыцаря.
— А, — вздохнул Страж. — Неужели прошло столько времени? — Он снова вздохнул — глубокий вздох, полный сожаления. Несколько минут все шли в молчании, потом Страж заговорил снова.
— Я принял обязанности Стража Авалона, — начал свою историю Зеленый Рыцарь, — чтобы отдать долг, который не мог выплатить иначе. Для меня уже было готово место в Королевстве Смерти — и его занял другой человек.
— Возможно, ваш родственник? — спросил Джон. — Или близкий друг?
— Он был англичанином, — ответил рыцарь. — Простой человек незнатного рода, он пожертвовал собой ради дела принципа.
Я полагал, что, избежав своей участи, проживу счастливую жизнь. Но принесенная им жертва мучила меня. Я не знал покоя. Мои жена и дочь — моя радость — не приносили мне счастья, ибо я чувствовал, что не я заплатил цену, чтобы жить в их мире.
И вот однажды я познакомился с одним из ваших предшественников — с Хранителем «Географики». Когда я рассказал ему свою историю, он в ответ поведал мне другую: о последнем Зеленом Рыцаре, который устал от своего дела, устал охранять это место и не видит никакого утешения в будущем.
— Что здесь охранять-то? — осведомился Джек, оглядывая груды камней, мимо которых они шли. — Естественно, кому-то надоело.
— Джек! — одернул его Чарльз. — Это так грубо.
— Извините, — покраснел Джек. — Но, если честно…
— Нет, юноша прав, — сказал рыцарь. — На первый взгляд, здесь нет ничего ценного. Но иногда важно не охранять предметы большой ценности, а наоборот, быть ценным стражем, чтобы если когда-нибудь появится что-то, что будет нуждаться в защите, охрана не вызывала бы сомнений.
— И такая вещь появилась? — спросил Джон.
Но рыцарь не ответил, а если и ответил, то слова его потерялись в западном ветре.
* * *Западная сторона острова резко контрастировала с тем местом, куда причалил «Индиговый Дракон». С холмистой части острова прибой разбивался о крутые острые утесы из пористой вулканической породы. Запах соли наполнил ноздри путников, брызги намочили одежду.
— Эта часть Авалона лежит прямо на Границе, — объяснил Берт, указывая на грозовые облака, обозначившиеся на горизонте. — Это настоящий рубеж Архипелага. Многие корабли сгинули здесь в шторм и во время приливов.
Рыцарь повел их по извилистой тропинке средь чахлой травы, пробивающейся сквозь щели в камнях. Иногда тропинка подходила опасно близко к крутому обрыву справа.
Впереди в сумраке мерцал красноватый отблеск разложенного между скал костра. На костре стоял массивный черный котел, вокруг которого расположились три громко распевающие старухи.
— Ведьмы, — выдохнул Джон.
— Моргана, — кивнул рыцарь.
Ведьмы говорили по очереди, словно повторяя припев песни:
— Боль в груди меня кольнет —
— С Востока на Запад идти им черед…
— Пусть буря поет и не видно пути
— Преемник Картографа сможет свет обрести
— Мощь зла ничто, он не свернет…
— Артура трону власть вернет…
— И если возвратятся вновь драконы
— Земной мир будет связан с Паралоном[40]… [41]
Берт и Зеленый Рыцарь обменялись удивленным взглядом. Неужели они нечаянно подслушали пророчество? Или же это просто совпадение?
— Мальчик! — проскрежетала третья ведьма, закончив петь. На ней был надет тяжелый плащ с капюшоном, и она жестом подозвала друзей подойти ближе к костру. — Мальчик! Где же ты? А, вот ты где. Неси-ка его сюда. Да пошевеливайся!
Юноша — или высокий мальчик на пороге юношества — показался у входа в пещеру с другой стороны костра, таща за сбой медный котел.
У него были песочного цвета волосы, простая одежда, лицо все в саже, но губы решительно сжаты. Пусть мальчик и прислуживал ведьмам, но было совершенно ясно, что он хороший работник.
— Мальчик, принеси котелок — у нас гости, большая редкость, конечно, но если мы как следует не накормим их, они вряд ли вернутся, — произнесла первая ведьма.
