Андрей Белянин - Дневник кота с лимонадным именем (Сборник)
— Охотишься за драконом.
На лице молодого человека появилось трудно определимое выражение — не то обиды, не то удивления пополам с недоверием. Он задумчиво нахмурил светлые брови.
— Но ведь у меня аллергия на шерсть…
Сотрудник Шарик обитал в пристройке неподалёку от помещения МОДа. С годами он стал величиной с небольшого коня, не говоря уже о том, что у него отросли крылья, и, потягиваясь, он сшибал со стен всё, что на них висело. Теперь он сидел на служебном сеннике и не сводил своих красных глаз с неожиданных гостей. В избе было тесно, поэтому все они пристроились на одной лавке, а Целлофан старался держаться подальше от дракона. И чуть ли не каждую минуту чихал.
— Как вы себе это представляете?! — взорвался ленгорханин. — Вот так запросто явиться к кому-то и отрезать ему голову? Совсем крыша у вас поехала?
— Если уж тут кто-то и свихнулся, так это наш дорогой покойный батюшка, — ответил Драгон. — Он же просто-напросто не оставил нам другого выхода.
— Убийство ради денег! — В голосе дракона звучало глубокое презрение. — Согласен, отец ваш не слишком отличился. Но почему вам пришло в голову, что тут запросто можно нанять ликвидатора?
— Но ведь тут работают драконоборцы?
— А на вывеске у нас значится МОД — Местный Отдел Драконизации или МОПУД — Местный Отдел Паршивых Убийц Драконов? Не говоря уже о том, что даже шкуру выверна нельзя вот так запросто заказать, а уж дракона можно ликвидировать только в том случае, когда он нарушает право и угрожает здоровью и жизни соседей. В настоящее же время, ребятки, у нас нет ни одной заявки подобного рода. А если что-то и появится, так ведь кто вам поручится, что потенциальный осуждённый окажется именно чёрным?
— А тот, что папу убил? — спросил Целлофан и снова чихнул.
— Микела сожрали выверны. Прекрасная смерть для драконера, очень достойная.
Сыновья «достойно сожранного» обменялись мрачными взглядами. Ну да, выверны были обычно тёмно-зелёными или коричневыми, не говоря уже о том, что вообще принадлежали к другому виду.
— Но, Шарик, пойми же… — снова начал было Драгон и едва не опрокинулся на спину, когда зубастая драконья пасть мгновенно оказалась на расстоянии пяти пальцев от его носа.
— Для тебя — господин Шарик, молокосос! — гаркнул сотрудник МОДа. — И молись, чтоб до меня не дошли слухи, будто ты что-то там комбинируешь. За незаконную охоту на драконов Уголовный кодекс предусматривает наказание в виде двух лет тюрьмы и трёхсот крон штрафа.
Казалось, им остаётся только «напиться, а потом застрелиться», как сказал Драгон, который был самым темпераментным из четвёрки. Он предложил братьям переночевать у него, так что они все в довольно мрачном настроении собрались в его гостиной.
— Собственно говоря, что для нас изменилось? — Выверон с удивительным оптимизмом пробовал найти в ситуации более светлую сторону. — Я по-прежнему буду делать тряпичных драконов, Драга строит дома, Алек считает деньги…
— Чужие, — насмешливо вставил Драгон.
— Свои тоже. Я говорю о том, что у каждого из нас есть крыша над головой и какое-никакое имущество, а ты так отчаиваешься, будто завтра вынужден будешь пойти просить милостыню.
— Великолепно. Мне, значит, надо не обращать внимания и брать пример с Целлофана? Вот он бренчит на своей мандолине, и плевать ему на всё, а тем временем наша семья теряет состояние. Ох, был бы жив отец — я б его просто голыми руками придушил!
— Заткнись! — вдруг отозвался со злостью Целлофан.
До сих пор он тихо сидел в углу и, как обычно, вроде бы глубоко задумавшись, наигрывал какие-то легкие мелодии. Но оказалось, он внимательно слушал, о чём говорила его семья.
— Драга, да постыдись ты. Ведёшь себя как настоящая свинья. Папа умер, а у вас в голове только деньги! Я сегодня послал маме письмо — интересно, кому-то ещё из вас это пришло в голову? Она ведь стала вдовой. И не знаю, как вы, а я себя чувствую сиротой! — Он поднялся и демонстративно направился к двери. — Я иду спать. А этот инструмент называется, между прочим, лютней, а не мандолиной, ты, профан!
— Ну-ну… — произнёс Альваид, когда за его младшим братом закрылись двери. — Высказался! И, надо признать, он где-то прав. Завтра напишу маме.
— Честно говоря, из нас он больше всех похож на отца, — сказал Выверон.
Драгон молчал, не сводя глаз с носков своих башмаков.
— Мы опустились… кошмарно низко, — пробормотал Альваид, осторожно передвигаясь по крутой тропинке, извивавшейся вдоль обрывистых прибрежных скал.
— Ещё нет, — ответил Драгон, с опаской поглядывая на обрыв. — И лично я предпочёл бы вообще не падать. Вот нелёгкая, как же тут высоко…
— Опустились в моральном смысле. Браконьерствуем, охотимся на дракона, да ещё вдобавок заграничного. Отца бы кондрашка хватил, если бы он был жив, конечно.
— Если бы он был жив, то аннулировал бы своё идиотское завещание, а нам не пришлось бы тащиться на охоту аж до самой Ленгорхии.
— Я тоже полагаю, что это аморально, — прошипел сзади Выверон.
— Что именно? Ах мы уменьшаем чужое народное достояние? Так я перед отъездом оставлю в гостинице побольше чаевых. На! Привыкай. — Драгон втиснул брату в руки мушкет.
— Но я так скверно себя чувствую… Мы собираемся убить совершенно невинное существо. Да ещё мыслящее. Шарик был прав…
— Не стони. Попросту направь дуло на дракона и представь себе, что это гора золотых монет по пять крон. Увидишь, это поможет.
— А если я промахнусь?
Подобные разговоры братья вели уже дней шесть, с того момента как впервые ступили на территорию государства Ленгорхия. Перед ними простирался голубой простор океана, а с другой стороны горизонт ограничивала неровная линия — то были западные отроги Зеркальных гор, последнее, как утверждала молва, место на свете, где жили стада диких, непронумерованных драконов. Трое драконоборцев-любителей бродили по прибрежным скалам, делая вид перед местными жителями, будто охотятся на тюленей. Четвёртый таскался за ними в качестве хвостика, всё время теряясь. Старшие братья безуспешно старались возбудить в нём интерес к охоте, Целлофан предпочитал любоваться пейзажем, а не заниматься их варварскими развлечениями.
— Где этот блуждающий менестрель? — поинтересовался Драгон, заметив, что младший братишка опять куда-то испарился.
Они спустились на каменистый пляж, заваленный обломками скал, которые оторвались от обрывистого берега, а теперь терпеливо ждали, пока морские волны приливов их отполируют.
