Людмила Астахова - Дары ненависти
— По-моему, вы слишком увлекаетесь вином и воспоминаниями, — напряженно промолвила она, нервно облизнув губы. — Но… Хорошо, и что же этот офицер потребует в обмен на продолжение?
— Не то, о чем ты подумала, судя по пятнистому румянцу на твоей нежной шее, девушка, — ухмыльнулся комендант. — Это же подарок, ты не забыла? Так что можешь перестать трястись и бояться.
— А я и не боюсь. — В доказательство своих слов она храбро допила остатки вина и подставила стакан для следующей порции.
— О да, я вижу, как мы отважны во хмелю. Ну-с, тогда продолжим. Прекрасная Дама, жена Умника, оказалась той еще дрянью. И года не прошло, как она начала блудить напропалую и, в конце концов, попросту сбежала на материк, прихватив с собой часть мужнего имущества: фамильные побрякушки, деньги, молоденького адъютанта и содержимое секретного ларца из кабинета. И это послужило причиной того, что Умник не стал обнимать бывшего друга при встрече, ведь он решил, что Честный подложил ему изрядную свинью. И верно, редко когда поговорки сбываются столь буквально.
— Что-то ваш Умник… перемудрил, — фыркнула Грэйн. — Неудачный брак — это печально, но при чем тут его друг?
— Не ищи логику там, где ее нет, — пожал плечами Фрэнген. — Умники обычно не любят, когда простакам везет больше. Честный оказался в выигрыше, а зависть к чужому счастью — чем не причина для неприязни?
— Дурацкая причина.
— Да уж какая есть. Впрочем, мстить бывшему товарищу он не собирался — согласись, это было бы невместно. Тем более их связывали теперь служебные дела. Снова. Наш Умник к тому времени вскарабкался уже довольно высоко по парадной лестнице в Генштаб, а Честный командовал прекрасным фрегатом…
— «Верность Морайг», — хрипло пробормотала Грэйн, опустив голову. И это не было вопросом.
— «Верность Морайг», — кивнул комендант. — Выпей, Грэйн. Тебе это не помешает.
— Но и не поможет.
— Просто слушайся командира, — он фыркнул. — И не обольщайся — я ему не сочувствую, этому Честному Простаку.
— Однако вы не зовете его предателем.
— Потому что он предателем не был, — жестко ответил Фрэнген. — Но он наверняка был глупцом, а это гораздо хуже в некоторых ситуациях. Например, в той, в какую попала потрепанная бурей «Верность», возвращаясь из рейда.
— Их застигло штормом! — вскинулась девушка. — Они укрылись в Барсайском заливе, и это не было глупостью!
— Это — не было, зато глупостью было соваться к берегам острова Тэлэйт, рискуя нарваться на эскадру имперцев. Они и нарвались. А еще большей глупостью было пытаться уйти проливом Беруин, когда твой штурман лежит в бреду, а лоции вместе с рубкой разнесло прямым попаданием… Каким бы отличным командиром ни был Честный Простак, он ничего не мог сделать. Уйти не удалось, оставалось только принять бой с заведомо сильнейшим противником — и погибнуть или…
— Или сдаться, — Грэйн вжала голову в плечи, зажмурилась и обхватила себя руками, не заботясь более о том, как жалко это выглядит. Рэйберт эрн-Фрэнген умел бить больно, а главное — он знал, куда ударить. — И он сдался.
— И сохранил этим без малого три сотни жизней, кстати, — комендант непонятно хмыкнул. — Не слишком героический поступок… но тем не менее это был поступок. Я бы на его месте застрелился. А ты?
— Вы… — она задохнулась. — Вы не смеете спрашивать! А я — не смею отвечать.
— Почему? — невинно улыбнулся майор. — Ведь все это случилось давно и не с тобой, Грэйн. Но, может быть, ты знаешь, почему наш Честный капитан все-таки не застрелился?
— Он… у него была семья. Он не мог.
— Именно так все и решили, — Фрэнген кивнул. — Между тем для его семьи было бы гораздо лучше, если б капитан лишил себя жизни, но сохранил честь. Свою и семьи. Скажи, что я не прав.
Девушка молчала.
— Он не пустил себе пулю в лоб вовсе не из любви к жене и прелестным малюткам. У него был приказ, и наш Честный капитан-простак не посмел его нарушить. Даже во имя собственной чести.
Приказ? — Грэйн вытаращила глаза. — Какой приказ?
— Ну, разумеется, тайный, — комендант усмехнулся. — Какой же еще? Такой тайный, что даже его командиры о том не знали. Тайный настолько, что и перед трибуналом он не обмолвился ни словом, хотя это могло бы его спасти. Но долг перед родиной оказался важнее, а кроме того, Честный не мог предать друга. Хотя друг с легкостью им пожертвовал. Должно быть, Умник решил не рисковать карьерой. Не слишком достойно, но очень умно. Впрочем, Мэрид всегда отличался завидной способностью поступать правильно в спорных ситуациях…
— Тайный приказ… — подозрительно прищурилась она. — Откуда же вам известно о его существовании?
— Ах, милая моя! — лицемерно вздохнул эрн Фрэнген. — Поверьте, разведка — это такая собачья работа… Если хочешь выжить, нужно научиться знать больше, чем тебе положено, — и молчать об этом. Мэрид думал, что об истинной причине визита «Верности Морайг» к берегам Империи знали только двое, он и капитан Кэдвен, а на самом деле нас было трое… таких осведомленных.
— И вы, конечно же, промолчали, — Грэйн презрительно скривила губы.
— Это ничего, что я тогда только-только получил капитана и очень хотел не просто остаться в живых, но и сохранить свой чин? — он насмешливо повел бровью. — Выживают те, кто знает свое место, и тебе это известно лучше других. Уже тогда не мне было тягаться с Конри. Он друга не пощадил, а такого щенка, как я, попросту раздавил бы и не заметил. Тем более что Кэдвен предпочел молчать. Потому прикусил язык и я, а при первом же удобном случае с облегчением расстался с лордом Конри. Чин я сохранил и шкуру тоже и, поверь, ничуть о том не жалею.
— Зачем вы все это мне рассказали? — помолчав, спросила девушка.
— Затем, что твой отец не был предателем, но был идиотом! — Фрэнген неожиданно рявкнул это ей прямо в лицо, склонившись так близко, что Грэйн ощутила на губах его дыхание. — А ты — достойная его дочь, такая же восторженная дура! Ты пошла в армию, чтоб вернуть ему честь, но — проклятье! — он мертв и давно уже доложил Оддэйну в его Чертогах о своей глупости! Он сгинул ни за что, и теперь ты собираешься сделать то же! Думаешь, он сильно радуется, глядя на твои самоубийственные ужимки?!
— Он отдал жизнь за родину и Князя! — Грэйн вскипела и с размаху грохнула стаканом об стол, расплескав вино. — Он…
Она уже готова была разразиться гневной и пламенной речью, чтоб раз и навсегда объяснить этому карьеристу и трусу, в чем разница между ними, но Фрэнген ее опередил. Одним резким движением комендант схватил ее за плечи так, что смял пальцами бронзовые стрелы на новеньких погонах, и практически вытряхнул девушку из кресла. Грэйн испуганно дернулась, дрыгнула ногой, пытаясь вывернуться и отскочить, но он был сильнее, и девушка сдалась, обмякла, с ужасом ожидая, что же он сделает дальше.
