Бремя защитника (СИ) - Охотин Дмитрий
Поняв, что они всего лишь мишень, командир Хошбанов в красной тканевой накидке, больше похожей на бандану, приказал идти в наступление. Но и тут пехота применила тактический прием. Городские бои — это отдельный вид искусства, когда атакующая сторона всегда несет несоизмеримо больше потерь, чем защищающаяся. Сейчас, когда в атаку бросились разъяренные хошбаны, можно было получить выгоду от приземистых построек. Пехотинцы тут же растворились в кибитках, опустошенных ими же за несколько минут до этого. Темные, сырые и безумно пахнущие всеми видами запахов человеческого тела, они были идеальным окопом для нескольких солдат. Ворвавшись внутрь из света очень трудно разглядеть что-либо внутри.
Задумка удалась! Хошбаны, ринувшись вслед спрятавшимся солдатам, почти сразу напоролись на штыки пехотинцев. Ошеломленный отряд самообороны деревни удалось добить за несколько минут боя. Значит, тренировки не прошли даром! Два года я и мои генералы натаскивали солдат различным тактическим приемам и организации поведения в условиях разных видов сражений. Захват деревни обошелся легкой кровью — было убито три солдата и еще десять было ранено, причем не очень серьезно. Одна лошадь была сражена топором хошбана.
Но не все поселение было в наших руках. Оставалась загадочная пирамида. Я подъехал на лошади к входу — маленькому, едва в рост человека проему среди массивных камней, составлявших строительный материал для ней. Оттуда слышались странные звуки. Оханья, вздохи, рыдания, спокойный плач, гортанные чавканья и еще ряд странных, даже каких-то противоестественных звуков. Вперед протиснулись два гвардейца — моя личная охрана, а я последовал за ними.
То, что я увидел, чуть не вызвало спазм живота, приводящий к рвотному рефлексу. Настолько отвратительной картины, я еще не видел никогда в жизни. Сколько хватало обзора, везде были вмурованные в непонятную субстанцию, больше похожую на сопли или клей, женщины. Они лежали на спине. Причем на поверхности были головы и тела страдальчески корчившихся девушек, а руки и ноги были как бы вывернуты вниз, в скользкую, но цепкую массу.
По ним ползала жаба, похожая на ту, которую мы уничтожили в Черном замке. Она планомерно…, как бы выразиться поделикатнее, оплодотворяла их неприятным отростком внизу своего живота. Длилось это отвратительное действо не более десяти секунд, после чего жаба переползала на другую женщину.
Некоторые пленницы были с набухшими животами, а несколько находились при родах. Уродливые жуки, размером с собаку стояли возле рожениц, с клювами наизготовку, дабы поймать родившееся и отрубить пуповину. У одной это получилось и насекомое-переросток ловко подхватил ребенка с чересчур угловатыми чертами лица, затем быстро перебирая ножками скрылся в соседнее помещение. Тут же, без всякого приказа из тягучей массы выплыла пиявка и стала убирать последствия родов с женщины своей пастью. Сделав дело, она нырнула обратно, а жаба тут же переползла на бывшую роженицу.
Сверху паукообразные твари то и дело спускали на своих тонких паутинах комки еды девушкам, и те обессиленные после стольких мучений, жадно съедали предоставляемую пищу. Вот почему целая вереница носильщиков старалась попасть внутрь со своими корзинами — все это нужно было для создания новых хошбанов. Просто живой конвейер для новых солдат.
Зрелище было настолько омерзительное, настолько отвратительно, что хотелось тут же перебить всех. Но твари даже не заметили вошедших бойцов. Ни жаба, ни жуки, ни пиявки словно не замечали уже заметно расширившийся в прихожей этого невероятного инкубатора контингент воинов.
Я тут же активировал одни из кристаллов улунов. Он отличался от трансмутаторов тем, что мог активироваться вне зависимости от солнечного света. Тут же полоса искр взметнулась от лезвия моего клинка по направлению к жабе. Это было эпичное и зрелищное действо. Жаба тут же распалась на несколько частей, будто её за долю секунды распотрошил очень ловкий мясник. Она так и не заметила воинов, либо же имела совсем не боевое предназначение.
Зато жуки и пауки резко нарастили свою агрессию, потеряв ментально командующее ими существо. Семеня худыми, но острыми лапками, те стали приближаться как по полу, так и сводчатому потолку пирамиды. Пришлось врезать силой огня, активировав другой кристалл. Радиус поражения у кристалла был небольшой, так что мучениц он не доставал. В плотной пелене сгорали все насекомые, с яростью потерявших смысл жизни, бросавшихся на нас.
Далее пришлось осторожно вынимать пленниц этого бесчеловечного инкубатора из плотной слизи. Было видно что находятся они здесь не первый день, так как находились в крайней степени истощения. Взгляд их был стеклянным и напрочь отсутствовали эмоции. После всего пережитого им не хватало даже сил на слезы. Свисавший с живота каждой женщины кожаный мешок от постоянных родов делал их вид еще более сюрреалистичным.
В соседнем помещении находились небольшие ясли, в которых находились маленькие порождения тварей. Поодаль чуть более взрослые особи наперебой старались ухватить свисающую сверху кишку, наполненную белым раствором, возможно, молоком. Отпив свою дозу, они уползали в угол небольшого загона. Галерея зон где находились детёныши хошбанов разного возраста уходила вниз. Видимо, там же располагалась уже готовые к выходу на поверхность взрослые индивиды.
— Сжечь! — приказал я, несмотря на безобидный вид маленьких детёнышей этих порождений преисподней. Это не люди! Это враждебная самой жизни раса мутантов, зачатая в жутким способом, выращенная для единственной цели — убивать.
Я еще долго не мог отойти от увиденного. Страшная фабрика новых мутантов, настоящая ферма, где на конвейер поставлен выпуск тварей! Все девушки были пленными номадками. Их увезли в лагерь на реабилитацию и лечение.
Весь экспедиционный корпус собрался ближе к вечеру на участке местности, на котором было решено принять битву с мчащимися спасать свои стойбища двумя десятками тысяч хошбанов, стоящих у перевалов с баронством Пардалис.
Остальные три атакующие группы столкнулись такими же отвратительными сценами насилия над беззащитными женщинами. Кардонт не стал церемониться и из пушек разрушил всю пирамиду своей деревушки, погребя под завалами всех, кто там находился. За это я сделал ему порицание, ибо несчастные женщины не виноваты в происходившем. Остальные действовали в схожей со мной манере. Но потери от штурма деревень у остальных групп были выше, поскольку они действовали обычным оружием.
Местность была идеальна для схватки. Два высоких холма представляли собой лучшее место для размещения артиллерии. Подобраться к компактно расположенному экспедиционному корпусу можно было либо в лоб, либо обходом с тыла. Но все передвижения хожбанов плотно контролировала разведка вместе с подразделениями спецназа.
Неприятель мало соображал в тактике, и наверняка ударит в лоб, стремясь спасти оставшиеся деревни. А мы тем временем должны хорошо подготовиться к приему долгожданных гостей. Инженерный взвод и отправленные в подмогу пехотинцы спешно создавали оборонительные рубежи, изготавливали ловушки и устанавливали неприятные сюрпризы по пути продвижения хожбанов.
Ночью прибыл разведчик с докладом о положении дел. Неприятель встал лагерем неподалеку. Они уже знали, о том, что мы заняли этот небольшой перевал между холмами и сейчас ждут отстающих пеших бойцов для скоординированного наступления. Ярость — яростью, но в головах хожбанов, все же имелась доля разума, говорившего, что необходимо обрушиться на неприятеля единым кулаком.
— То, что нужно! — ответил я, на доклад разведчика. — Молодец Кариф, отправляйся на позицию. А мы нанесем визит гостеприимства в лагерь противника.
— Какие планы, государь? — с вопросом во взгляде спросил Эдран.
— Кочевники не любят сражаться ночью, — ответил я. — поэтому сейчас ждут утра и попытаются на рассвете с ходу атаковать наши позиции. Нужно навязать им бой прямо сейчас, пока все не подоспели. А ты, Эдран, бери под начало сто пятьдесят кавалеристов ипрошерсти местность где бредут их пешие войны. Они, наверняка идут маленькими группками и пока на марше — будут легкой добычей. В рукопашную не ввязывайся — старайся связать их огневым боем. Сразу отходи, как только они предпримут попытки атаки. Отдыхать сейчас некогда! А я с пятью батареями конной артиллерии и ротой пехоты наведаюсь в лагерь хошбанов. Евмен! Ты за старшего пока меня не будет. Продолжайте делать укрепления и будьте на чеку. Пусть смена которая работала весь день отдохнет. Разбуди тех, кто днем отсыпался.
