Николай Романецкий - Утонувший в кладезе
Снежана все-таки вскрикнула, увидев лежащих возле двери, вцепилась в его шуйцу. Услышав стон, отшатнулась.
— Ой, простите меня!
Свет превратил кукол в живых людей, отправил вниз. Вытер со лба испарину.
Снежана исступленно целовала его в обе ланиты.
— Простите меня!
Поцелуи уменьшили боль.
Они спустились по лестнице, подошли к столу, за которым снова сидел портье.
— Дайте мне регистрационную книгу! — сказал Свет.
Последняя запись напротив тридцать шестого номера означала: «Ефрем Полено, купец из Твери. С супругой», — поэтому вырывать страницу Свет не стал.
— Я переезжаю в другой гостевой дом, — сказал он. — Через час сюда приедет человек, заберет мои вещи. Опосля этого вы навсегда забудете о нас обоих.
Портье кивнул и бросился открывать двери.
— Ступайте с миром, сударь!
Они шагнули на улицу.
— Он даже не посмотрел на меня! — пораженно прошептала Снежана.
— Он вас не видел, — сказал Свет. — Никогда…
* * *Через десять минут прогулки парочка забывших о времени влюбленных вспомнила наконец, что вокруг ночь, и остановила первую попавшуюся трибуну.
— У вас есть деньги? — прошептал Свет, устраиваясь рядом со Снежаной.
— Остались в номере, — ответила та восхищенным шепотом.
— К Торговой набережной, любезный! А там покажу…
Через пятнадцать минут поездки парочка припозднившихся влюбленных вылезла из трибуны возле нежилого дома на Ратной улице.
— Свободны, любезный! — сказал кавалер. — Ныне ночью вы никого сюда не возили! А пока подождите возле скверика.
Любезный укатил, даже не обернувшись.
Парочка двинулась в сторону Волхова, прошла мимо остановившейся трибуны — любезный свирепо крикнул им: «Проходите, проходите, я нанят!» — свернула на Торговую набережную.
Двоим соглядатаям, дежурившим возле особняка арестованного чародея Смороды, вдруг вздумалось отправиться по домам. Почему бы и не пойти, буде их пришли сменить двое. Сообразило начальство, подыскало в соглядатаи бабу. Знамо дело, мужику и бабе следить за кем бы то ни было гораздо сподручнее, тем паче ночью. Сидят себе на скамейке, тискаются… Влюбленные как влюбленные — никто не заподозрит…
— А вы знаете, Свет, — восхищенно шепнула Снежана, — я бы не удивилась, если бы вдруг оказалось, что вы и в самом деле влюбили меня в себя.
Свет аж зубами заскрипел.
— Я никогда не делал этого, княжна. И никогда бы не сделал!
Она только вздохнула.
Открыл им Берендей.
— Хозяин?! Вас отпустили? Я же знал, что это ошибка!.. — Он зажег лампу, обнаружил за спиной Света тоненькую фигурку. — Вы не один?.. А у нас Забава ночевать не пришла.
— Я знаю, — сказал Свет. — Подними Ольгу. Пусть проводит девицу в трапезную, покормит. А потом в гостевую, уложить спать.
Берендей умчался.
— Я не хочу спать, — сказала Снежана, но Свет отмахнулся от нее:
— Не прекословьте, сударыня! У меня нет времени заниматься вами. Я должен сейчас уйти.
— А кто такая эта Забава?
— Моя служанка…
— Служанка? — В голосе Снежаны послышалось сомнение.
Ну ничего, подумал Свет, завтра вас уже не будет интересовать, кто такая Забава…
Мысль эта вновь пробудила в нем тоску.
Появилась заспанная Ольга в ночной рубашке, потащила гостью за собой.
— Но вы вернетесь? — воскликнула та, упираясь.
— Вернусь, вернусь, обещаю. — Свет поворотился к Берендею. — Заложите карету… Хотя нет, лучше взнуздайте Звездочку, это будет быстрее. Возьмите с собой мешок и веревку. Гостевой дом «Обитель странников», номер тридцать шесть, вас ждут и впустят. В номере лежит труп, он вас не касается. Соберете все женские вещи и привезете сюда. Только ничего не пропустите!
— А буде меня остановит стража?
— Не остановит! — Свет наложил на Берендея заклятье. — Они вас не увидят.
— У вас кровь.
— Да, я ранен. Но это все потом. Накину что-нибудь другое…
Берендей ушел на конюшню. А Свет, отыскав в кладовке свой старый плащ, вновь выскочил наружу. Немного поколдовал возле дома и бросился к Ратной.
Любезный стоял на том же месте.
— Вперед! — сказал Свет, забираясь в трибуну.
* * *Он остановился за квартал до Остромировой резиденции.
Забава ждала и боялась за него. За себя она тоже боялась, но много меньше.
Возле резиденции было тихо. Похоже, руководство министерства безопасности по каким-то причинам не решилось ночью беспокоить Кудесника известием о побеге чародея Смороды. Вот найдем беглеца, судари, тогда и доложим. А не найдем — семь бед, один ответ!..
Свет прошел мимо стражников, поднялся по лестнице.
Так, Забава там, впереди и выше. Кажись, в кабинете Кудесника. Там же кто-то еще, будто бы знакомый… А самого Остромира нет!.. Спит, должно быть… Что ж, семь бед, один ответ!..
Он прокрался к двери, за которой томилась Забава, взялся за ручку, повернул.
— Добрая ночь, чародей! — раздался Остромиров голос. — Заходите, я ждал вас!
Свет неторопко открыл дверь.
Кудесник стоял возле стола. Царящий в кабинете полумрак делал его лицо зловещим и незнакомым.
Что ж, подумал Свет. Тем лучше… Но почему же я его не обнаружил?
Кудесник сделал приглашающий жест. Свет вошел, сел в знакомое кресло.
— Я ждал вас, — повторил Кудесник. — Я был уверен, что вы сбежите.
— Что ж вы не приняли мер против моего побега?
— Я принял те меры, какие мог. Охрана была предупреждена. Нешто лишь самому устроиться при вас стражником… Не собираться же вокруг «Малова приюта» всю словенскую рать!
— Меня освободил тот, кого мы все эти дни искали.
— Понятно. — Кудесник пожевал губами. Словно ребенок пустил пузыри…
Как же он стар, подумал вдруг Свет. Говорят, старики рано или поздно впадают в детство…
— Теперь он, вестимо, мертв?
— Вестимо, — согласился Свет. — Кстати, утром вы легко сможете найти его труп. Гостевой дом «Обитель странников», номер тридцать шесть.
Кудесник снова пожевал губами:
— И как же он умер?
— Подобно брату Клюю Колотке. Его загрызла собака.
— И вы, вестимо, не скажете, каким образом вам удалось натравить ее на варяга?
— Вестимо, — согласился Свет.
— Что ж, значит, мои надежды не оправдались… — Кудесник замер.
Знакомые лапы коснулись Светова мозга, но он с легкостью изгнал их прочь.
— Не старайтесь, Кудесник! Я был неподвластен вам в «Маловом приюте». Неужели вы думаете, что сможете одолеть меня сейчас?!
Остромир судорожно потер плешь. У старика появилась аура. А Свет увидел в ней самый настоящий страх перед Велесом и Мареной.
