Дэвид Геммел - Оседлавший Бурю
— Ты был еще молод. Почему не женился снова?
— А ты? — нашелся он.
— Я жалею, что не вышла.
— За Гримо?
— Конечно, за Гримо! — отрезала она. — Что за глупый вопрос!
— Ну, и не вышло бы ничего, — заявил он.
— Не хочешь объяснить, почему? — холодно поинтересовалась она.
— Нет, не хочу.
— Зачем тогда начал?
— А что ты ждала от меня, глупого? — огрызнулся он.
— Я не тебя глупым назвала, а твой вопрос. Есть же разница! Извини, если обидела.
Дорога пошла в гору. Хансекер щелкнул хлыстом.
— Ерунда это все, — сказал он. — Я такой же дурак, как и все кругом. Никогда не прикидывался умником, как и Жэм.
— Я все не понимаю, чем он тебе нравился? Он же увел у тебя быка, помог бежать Чайну Шаде. Скорее я поняла бы ненависть к нему.
— У меня ни к кому нет ненависти. Сам не знаю, за что он мне нравился. Впрочем, он всем нравился. Галлиот часто его вспоминает. Он как в воду опущенный ходил, когда Жэма пристрелили. А до этого два дня убил на поиски, чтобы арестовать его и не пустить на твою казнь.
— Да, его все любили, — согласилась Мэв. — Но быстро забыли. Парша Виллетс говорила, что любит его. Это не помешало ей через два года выйти замуж за того торговца.
— Сложно с тобой говорить, — ответил Хансекер. — Знавал я Паршу Виллетс, отличная была шлюха. Свой чайлин сполна отрабатывала.
— И как бы я жила без этих сведений? Хансекер сделал вид, что не расслышал.
— Я был у нее через два дня после его гибели. Посидел у нее, мы поговорили — для работы она была не в настроении. Она смотрела в никуда, пила и плакала. Сначала она молчала, но я не отвлекал, и все это выплеснулось на меня, любовь, и так далее. Потом она побледнела, начала глотать слова. Когда она отключилась, я догадался, что дело не только в выпивке. Привел к ней аптекаря, он ее встряхнул как следует и заставил что-то выпить. Добрый малый. Ее вырвало, и она уснула. Я отнес ее наверх, в спальню, аптекарь еще посидел с ней. Потом он спустился и попробовал вино, оставшееся в ее кубке. Я уже забыл, как называется эта пакость. В общем, Парша Виллетс пыталась покончить с жизнью и наглоталась отравы. Ну, вышла потом замуж — ей же лучше. Нечего в таком возрасте собой торговать. Уверен, Жэм бы за нее порадовался. Мэв ответила не сразу.
— Я никогда не желала ей дурного. В чем-то я ей завидовала. Сам понимаешь, не ее жизни, а тому, что у нее и Жэма… было что-то, чего не было у меня. Я рада, что ты помог ей.
— Это так удивляет тебя?
— Разве удивляться нечему? Доброта редко присуща людям твоей профессии.
— Хочешь сказать, фермерам, что ли?
— Ты сам знаешь, что я хочу сказать. Ты наемный убийца Мойдарта. Уверена, именно ты свернул шею епископу.
— И в моем деле случаются приятные моменты, — признался Хансекер.
Пошел дождь, Мэв натянула над повозкой складной верх. По нему забарабанили капли, разговаривать стало неудобно. Хансекер наконец-то смог расслабиться.
К сожалению, дождь продлился недолго, и Хансекер с ужасом ожидал привала.
— Как ты сделался охотником на людей? — спросила она.
— Не помню. Давно это было.
— Тебе нравится?
— Иногда. Вносит разнообразие в фермерскую жизнь. Большинство людей, за которыми меня посылают, — сами убийцы, воры или насильники.
— И это тебя оправдывает?
— Мне не перед кем оправдываться.
— Чем тогда ты сейчас занимаешься?
— Клянусь Истоком, женщина, я бы предпочел этому разговору осиное гнездо в ухе!
Она рассмеялась.
— Тебя легко вывести из себя, Жнец. Ты всегда такой вспыльчивый?
Хансекер не ответил. Впереди на дорогу вышли трое мужчин. У одного за плечом висел мушкет, у двух других были пистолеты за поясом.
— Добрый вечер, — поздоровался владелец мушкета, когда Хансекер натянул поводья.
— Добрый вечер, друзья. А теперь отойдите, если не хотите, чтобы я вас переехал.
— Симпатичная повозка, — одобрил незнакомец. — Неплохо сделана. Что везете?
— На тот случай, если ты плохо слышишь или медленно думаешь, я повторю приказ. С дороги!
— Не слишком ты дружелюбный, как я погляжу. Это до добра не доводит, — заявил незнакомец, снимая мушкет с плеча.
Хансекер вынул из-под медвежьей шубы пистолет, взвел курок и выстрелил разбойнику в лоб. Тот откинулся и упал в сугроб. Когда Хансекер собрался спрыгнуть с повозки, другой выстрел заставил его вздрогнуть. Второй разбойник, уже вытащивший пистолет, выронил его и закричал, схватившись за плечо. Третий медленно поднял руки. Хансекер бросил взгляд назад и увидел в руках у Мэв Ринг два пистолета. Правый все еще дымился.
— Вы все поняли? — сурово спросил Хансекер у разбойников. Оба кивнули.
— Прекрасно. Отдайте мушкет и пистолеты.
Взяв оружие у того, кто остался невредимым, Хансекер бросил его в повозку.
— Отведи приятеля к врачу, — посоветовал он. — А то он запросто гангрену заработает.
Он щелкнул хлыстом, и повозка подпрыгнула на убитом разбойнике.
— Как ты собирался победить трех вооруженных разбойников с одним пистолетиком? — поинтересовалась Мэв.
— Я решил, что если застрелю первого, двух других ты заболтаешь до смерти.
Мэв убрала пистолеты в сумку под ногами.
— Не понимаю, как ты до сих пор жив, при твоей-то профессии, — заявила она. Хансекер потянулся рукой к раздвоенной бороде. — Ты всегда так делаешь, когда нервничаешь, — заметила она.
Путь в Эльдакр обещал быть долгим.
Ледяной Кай всегда отличался неугомонным нравом и брал на себя даже больше, чем взваливал на своих подчиненных. С гибелью короля этот его талант возрос до необычайных пределов. Он почти перестал спать и круглые сутки держал при себе отряд гонцов для поддержания связи с войсками.
Через три дня Искупители захватили столицу и основные порты. Остатки разбитой армии, а также последние из сочувствовавших договорщикам были переловлены и повешены. Войска Искупителей твердым кулаком прошлись по Варлиану, везде установив железный военный порядок.
В Баракуме началась подготовка к новому походу. Если все будет спокойно, то на север можно будет послать шестьдесят тысяч. Согласно докладу вернувшегося Сперрина Дайла, там их встретит восемнадцатитысячная армия мятежников. А с территории ригантов к Мойдарту двигалось еще две тысячи человек подкрепления.
Ледяной Кай взял под личный контроль все, начиная с обеспечения армий продовольствием и заканчивая подготовкой офицеров. Каждый день он созывал офицерские советы и тратил долгие часы на чтение детальных докладов о ходе приготовлений. Вместе со своими генералами снова и снова изучал карты, прикидывая, откуда к мятежникам поступает продовольствие и где должна быть наибольшая плотность населения.
