Макс Фрай - Энциклопедия мифов. Подлинная история Макса Фрая, автора и персонажа. Том 1. А-К
– Все равно рассказывайте. Если мне не подошел самый простой способ, может быть, самый сложный – именно то, что надо?
– Что ж, слушай. Теоретически говоря, ты мог бы спешно перезнакомиться с большим количеством плодовитых писателей и убедить каждого сделать тебя прототипом какого-нибудь персонажа. Хорошо бы, конечно, чтобы списанные с тебя герои оказались разительно не похожи друг на друга, поступки каждого противоречили душевному складу всех прочих и судьбы их складывались по-разному. Понимаешь, к чему я веду? Чудо, добросовестно скопированное множеством мелких фокусников, превращается в безобидную пародию. Подражатели и последователи способны любую мистерию превратить в самодеятельный спектакль. Твои призрачные двойники расплодятся как мыши-полевки в урожайный год и станут не могущественней фотографических снимков, которые, конечно, питаются силой оригинала, но довольствуются столь ничтожными порциями, что их можно не брать в расчет… Впрочем, это утопия. Вряд ли мой совет осуществим. Не бери в голову.
– Ну, не знаю… – говорю с сомнением. – Может, и не утопия. «Много» писателей – это сколько? Трое? Пятеро? Я попробую как-нибудь с ними стусоваться…
– Ну что ты, – вздыхает Франк. – Для достижения желаемого результата тебе потребуется несколько десятков исполнителей. Это как минимум. Я бы рекомендовал сотню, для верности.
– Сотню?! Действительно утопия. Где я их возьму в таком-то количестве… А есть еще какие-нибудь способы, не столь экзотические?
– Есть. В частности, ты вполне можешь вернуться в родной город, разыскать эту парочку и попробовать с ними договориться. Дескать, не губите живую душу литературными экспериментами! Они ребята не злые, вполне могут войти в твое положение. Тем более что работа их только-только начата, бросать пока не слишком жалко…
– Вот, – говорю. – Теперь теплее. Вполне осуществимая затея. Не убийство какое-нибудь. Не представляю пока, как их искать, но уж с переговорами-то я справлюсь.
– Да, – без особого энтузиазма соглашается Франк. – Справишься. С переговорами и многими другими пустяковыми делами… Но знаешь, я намерен дать тебе один безумный совет. А тебе придется к нему прислушаться.
– Что за совет-то?
– На твоем месте я бы постарался пройти этот путь до конца и посмотреть, что будет. Откровенно говоря, я тебе даже завидую…
– Ну ни фига себе! – возмущаюсь. – Вы же сами меня битый час запугивали. Объясняли, что я «влип». Дескать, этот страшный выдуманный Макс отнимет у меня жизнь, чудеса, сны и воспоминания. Вы меня почти убедили, я в ужасе, хоть и представляется мне описанная вами опасность, мягко говоря, абстрактной… А теперь вы вдруг делаете финт ушами, и выясняется, что вы рекомендуете мне «пройти путь до конца» да еще и завидуете непонятно чему. На кой тогда вся предыдущая телега? Я бы и так прошел свой путь, поскольку до встречи с вами мне в голову не приходило, что с него непременно следует куда-то сворачивать…
Франк укоризненно качает головой.
– Ты прошел бы его дурак дураком, не понимая, что происходит. А я позволил тебе заглянуть за подкладку твоей судьбы и увидеть там несколько тайных швов. Кто предупрежден – вооружен.
– Ну… да, наверное.
Вздыхаю тяжко. Закрываю лицо руками, тру лоб, массирую виски. Отупел я от краткого курса прикладной мистики. Ничего уже не понимаю. Отпустил бы этот Франк меня с миром, я бы поспал полдня, выкинул бы из головы весь этот бред и жил бы дальше. Так нет, не отпускает, а долдонит что-то несусветное. Пройти. Путь. До. Конца. Убиться веником!
– У тебя очень хорошие шансы уцелеть в этой причудливой схватке. И даже выйти из нее победителем, – старик вдруг превращается в змия-искусителя, говорит льстиво, вкрадчиво; голосом, словно влажной бархоткой, сердце мне утирает. – Шесть жизней из девяти все еще твои, да и некий бессмертный оболтус напоил тебя однажды своей кровью – какое-никакое, а все же противоядие. Авось прорвешься. Только вообрази: ты можешь сделать то, что до сих пор никому не удавалось, совершить путешествие на потаенную изнанку вещей, постоять на самом краю собственной судьбы и вернуться обратно с удивительными трофеями.
– Но зачем это все? – спрашиваю устало. – В отличие от того, выдуманного, которым вы меня весь вечер стращаете, я не герой романа. У меня нет задачи прожить самую интересную жизнь в истории человечества. У меня совсем другая задача: жить как можно дольше и как можно счастливее. И если со стороны это будет выглядеть чрезвычайно скучно – что ж, я не против. Плевать мне на тех, кто смотрит «со стороны»… Зачем же в таком случае?
– Я уже говорил тебе, что ответа на вопрос «Зачем?» – не существует. Спроси: «Почему?» И я отвечу.
– Почему? – эхом повторяю я.
– Потому что в момент твоего рождения восхитительная шаровая туманность по имени Форамен заняла положенное ей место в третьем доме твоего гороскопа, да еще и в соединении с Прозерпиной, таинственной, малоизученной планетой, которая, согласно смелой гипотезе одного моего коллеги, оказывает влияние лишь на ту часть человеческой жизни, что протекает в иных мирах, – невозмутимо ответствует Франк.
Вот это, я понимаю, аргумент. Приехали!
– Прекращайте издеваться. Что за «Форамен» такой?
– А разве я издеваюсь? – Франк невозмутим, но заметно, что он с удовольствием предвкушает грядущее выступление. – Если ты полагаешь, будто я выдумал эту туманность, могу сообщить тебе ее номер по каталогу Дрейера: NGC 3372. Название «Форамен» означает «отверстие» или «дыра», как тебе будет угодно. Предмет нашей беседы – это, строго говоря, большое облако ионизированного водорода в южной части Млечного Пути. Светлая диффузная эмиссионная галактическая туманность, которая окружает одноименную звезду, Эту Киля. Одна из самых необычных среди всех когда-либо наблюдавшихся звезд и одна из самых ярких по болометрической величине,[14] если этот термин тебе хоть что-то говорит… Но нас интересуют не столько астрономические данные, сколько астрологические выкладки, не так ли? Так вот, оная туманность Форамен – не просто сверкающее скопление новорожденных звездочек, а грозная владычица метаморфоз и перевоплощений, сулящая тебе встречи с существами иной природы, двойственность сознания и чудесные превращения.[15] К слову сказать, именно она – твой магический пропуск в этот дом и в мое сердце, единственная причина, по которой я с тобой нянчусь… Далее. По иронии судьбы, волшебная эта туманность находится не где-нибудь, а именно в третьем доме твоего гороскопа, отвечающем за начальное – заметь, не какое-нибудь, а именно начальное! – образование. Такое положение туманности Форамен в натальной карте заменяет добрую сотню лет самоотверженных трудов и исканий. Вот почему чудеса, которые никому в руки не даются, сами гоняются за тобой во сне и наяву, вот почему они не оставляют тебя в покое, хоть и воротишь ты от них рожу, как красна девица от незавидных женихов… Но любая палка, как известно, о двух концах. Туманность Форамен чрезвычайно опасна для обычного человека. И с ума может свести, и к героину приохотить, и маниями опасными наделить. Поэтому нормальная жизнь – не для тебя. Сгоришь заживо, завершишь свой путь в смирительной рубашке. И в этом смысле твой выдуманный двойник – спасение. Кнут, который будет гнать тебя в нужном направлении. Пока он есть, твоя жизнь не наладится. Не станет обычной.
