Ольга Денисова - Черный цветок
Улич вычертил всю азбуку на полу и заставил Есеню повторить, какая буква какому звуку соответствует. Пошло значительно проще! Два дня старик писал слова на полу, а потом велел попросить у Остроума какую-нибудь книгу. Есеня тут же вспомнил о лечебнике, который читал не меньше полутора лет, - и его едва не стошнило. Оставалась надежда, что книгу Остроум не даст, но и тут его ожидало разочарование.
- Какую бы ты хотел? - спросил его учитель.
- Любую, - Есеня недовольно сжал губы.
- У меня есть книги по геометрии, но в них мало слов, такая, наверное, не подойдет.
- Подойдет! - обрадовался Есеня и тут же прикусил язык: он забыл, что читать все равно надо, и читать быстро, как Полоз или Улич. - То есть, конечно, надо где букв побольше…
- Возьми вот эту, про путешествие за море. Очень интересная.
Есеня вздохнул: какая разница? Что лечебник, что путешествие… Пока до конца строки дойдешь, начало все равно забудешь.
И каждый вечер, собрав волю в кулак, Есеня садился перед печкой со свечой и начинал складывать буквы в слова. Полоз и Улич слушали его невнятное чтение и изредка поправляли. Однажды, когда Есеня открыл книгу на четвертой странице, Улич неожиданно закрыл ее и сказал:
- Сначала расскажи нам, что ты успел прочитать.
- Зачем?
- Ты прочитал три страницы. Что там было написано? О чем?
- О путешествии… - Есеня почесал в затылке: не слишком ли много от него хотят?
- А именно?
- Ну… о путешествии и все. Корабль там и все такое…
- Начинай сначала, - Улич раскрыл книгу на первой странице.
- Как? Почему?
- Какой прок в чтении, если ты не понимаешь смысла?
- Да так я целый год читать буду!
- Даже если ты будешь читать ее десять лет, по-другому все равно нельзя. Начинай.
Теперь они заставляли его повторять каждое предложение - своими словами, - и вскоре Есеня понял, что это рассказ. Человек всего лишь рассказывает о том, как они собирались в дорогу, грузили корабль и отчаливали от берега. А потом случилось чудо. Он прочитал: «Соленый ветер натянул паруса», и вдруг увидел причал… Впереди - море, и парус надувается, и пахнет солью…
- Ну? Чего замолчал? - спросил Полоз.
- Здорово. Соленый ветер…
- Давай дальше! Еще и не то будет!
Есеня прочитал книгу за неделю. В субботу он не пошел в кабак, а в воскресенье специально встал пораньше. Диковинные рыбы, неистовые бури, неизведанные земли, населенные черными людьми, растения с широкими листьями и сладкими плодами, ядовитые гады и огромные звери с хвостом вместо носа… Ему казалось, он видел их собственными глазами!
- Ну что? Понравилось? - хитро усмехался Полоз. - Смотри, привыкнешь!
- К чему?
- К интересным книгам. Метрические книги поскучней будут.
Когда клерк показал ему на полки, забитые огромными, толстыми томами, Есеня присел от испуга: этого не прочитать и за всю жизнь. Полоз, конечно, научил его, как надо действовать: просматривать все записи и искать букву «Ха». И ни в коем случае не читать все подряд! Но количество полок Есеню поразило. Клерк его успокоил, указав на книги, в которых речь шла о живых людях, а не об их умерших предках. Но и это оказалось внушительным: пять томов о бракосочетаниях и девять - о рождении детей. Они договорились, что за половину серебреника Есеня смотрит книги до полудня.
Более скучного занятия было не выдумать. Через полчаса от Хвощей, Хрущей, Храбров и Хвостов закружилась голова. За пять часов Есеня не просмотрел и половины книги. Стало ясно, что двух серебреников ему не хватит. Он бы мог протянуть на пять медяков в день, но на троих этого точно будет мало… Несмотря на однообразие, Есеня испытывал настоящий азарт: каждая буква «Ха» вселяла в него надежду, каждая просмотренная страница приближала к цели. Он не мог остановиться на полдороге - и решился на нехороший, в общем-то, поступок.
С Полозом он не советовался (знал, что тот откажется), поэтому действовал на свой страх и риск: попросил у Остроума денег в долг. Есеня долго мучился, не спал всю ночь, рассчитывая, сколько нужно взять и когда он сможет отдать. Выходило, что нужен ему золотой - не больше и не меньше. Но даже если откладывать в день половину заработанного, то отдавать придется два месяца. В конце концов, азарт перевесил. Есеня понадеялся на то, что станет смотреть книги быстрей, а откладывать больше. А если он найдет Харалуга, то и вовсе сможет отдать часть денег, не потратив.
Дни шли за днями, и, как он ни старался, больше пятнадцати медяков в день отложить не получалось. Он безо всякого успеха закончил смотреть записи о свадьбах и перешел к младенцам. Теперь голову ему кружили Худани, Хмарики и Хороши. Есеня решил не обедать: с каждым днем золотой казался ему все большей суммой.
Сколько раз вспомнил он отца! Как не принес золотого домой, и отец от этого растерялся, расстроился, а уж потом рассердился… Целый золотой! Пять недель таскать на себе мешки! Нет, он и сейчас, встретив горемычную вдову, пожалел бы ее, но уже совсем по-другому. Сейчас он знал, сколько весит этот золотой, сколько пудов надо перетаскать на своей спине, чтобы его получить! А тогда… Чего стоила его доброта тогда? Покрасовался перед друзьями, и только. Правильно батя его выдрал, надо было и еще добавить.
Уличу он говорил, что поел в городе, и с тоской смотрел, как тот кормит Полоза. Куриной похлебкой и хлебом с сыром.
На пятый день «обедов в городе» его раскусили.
- Жмуренок, твои голодные глаза снятся мне по ночам, - сказал Полоз. - Не знаю, что ты в городе ешь, а сейчас на-ка, пожуй хлебца…
Он отломил от своего куска хлеба с холодной свининой больше половины и протянул Есене.
- Не, Полоз, ты чего, - Есеня отшатнулся, - это ж я для тебя… Мне не надо.
- А ну-ка быстро, - прикрикнул Полоз, - или я сейчас встану и поддам.
- Не, не вставай, не надо, - Есеня спрятал руки за спину.
- Послушай, Балуй… Я тут валяюсь целыми днями и жир наращиваю, а ты в порту горбатишься. У тебя ж глаза ввалились, как у задохлика чахоточного, - Полоз вздохнул, а потом рявкнул: - Быстро ешь!
Есеня не смог удержаться, да и кричать Полозу было больно.
- Еще раз в городе пообедаешь - вздую, понял? - сказал он, глядя, как Есеня набросился на еду. - Ты же сказал, что десять медяков в день тратишь на метрические книги! Что, соврал?
- Я откладываю. На дорогу, - прочавкал Есеня с набитым ртом.
Было такое, соврал. Зачем Полоза расстраивать?
- Нечего откладывать. Ешь нормально, там разберемся.
Есеня кивнул. Теперь у него был только один выход: смотреть книги быстрей, чтобы от золотого хоть что-нибудь осталось.
Полоз начал ходить, когда Есеня дошел до невольников. Ни одного Харалуга в Урдии не родилось, и ни один Харалуг не женился. Из тех, кто еще мог быть жив. Золотой таял, а отложить Есеня успел только шесть серебреников.
