Нат Касс - Тени Прошлого
В собственные разумные, вполне логичные доводы я не верил и сам.
Таких совпадений не бывает.
— Ты смотришь на меня очень странно, — недовольно нахмурилась Сай.
На какое-то мгновение мне показалось, что атмосфера в комнате сгустилась — в самом прямом смысле этого слова. Но через секунду девушка снова вернулась в хорошее настроение и, как ни в чем не бывало, лучезарно улыбнулась.
— Разве? — спросил я, стараясь ее не обидеть. — Прости.
— Не страшно. Я…сама виновата. — немного отвернувшись, покачала головой повзрослевшая хозяйка Древнего варианта замка Арвеймов и с явным сожалением прибавила. — Мне нужно ненадолго уйти, расспросить одного хорошего дракона на очень важную тему. Ты лучше поспи пока.
— Опять спать? — шутливо возмутился я. — За последнее время я успел наваляться в постели, наверное, на века вперед.
— Впрочем, делай, что хочешь, — махнула рукой очаровательная диктатор. — Я тебе парочку книжек принесла, к тому же, здесь можно много чего любопытного найти, если постараться, а это ты сумеешь точно. А далеко ты не уйдешь в любом случае.
— Обнадеживающее обещание, — хмыкнул я в ответ.
— А ты чего хотел, боец? — рассмеялась она.
Немного помедлив, словно раздумывая, стоит ли это делать, Сайонарис легко поцеловала меня в щеку. Точно так же.
У меня на мгновение перехватило дыхание.
— До встречи, — проговорила она и вскоре исчезла в дверном проеме.
Далеко уйти я и вправду не смог, хоть и честно пытался: сразу же накатила огромная волна отвратительной слабости. Недолго посокрушавшись по этому поводу, я все-таки вернулся в постель и взял в руки любезно принесенную книгу, название которой я видел первый раз в жизни — однако не смог заставить себя прочитать и строчки.
Мне было о чем поразмыслить.
Обещанное Сай «ненадолго» затянулось до самого вечера. За это время я успел переделать целую кучу обязательных, совершенно безотлагательных дел. К примеру, досконально — насколько это вообще возможно в постоянно изменяющейся действительности — изучить окружающую меня обстановку; правда, в какой-то момент мне начало настойчиво казаться, что соседствующий шкаф занимается примерно тем же самым в отношении меня, и я тут же прекратил это увлекательное занятие с пугающими мыслями о подступающей паранойе.
Пару раз в проем гостеприимно распахнутого окна садилась подозрительного вида огромная темно-синяя птица и внимательно меня разглядывала своими умными, зеленоватыми глазами. Когда же очаровательное создание наведалось повторно, у меня возникло непреодолимое желание с ним поговорить: в обычных ситуациях я не такое уж болтливое существо, но неопределенный период вынужденного молчания заставил меня на время пересмотреть свои интровертные взгляды.
— Может, ты кушать хочешь? — приветливо поинтересовался я, пододвигая милой птичке размеров в полторы моих головы поднос с едой.
Летающий гость грациозно наклонил голову и, раздумывая не долее секунды, спланировал на краешек стола.
— Не один я тут такой прожорливый, — я усмехнулся и торжественно вручил птичке шоколадное пирожное, которое прекратило свое существование уже через какое-то мгновение. Минуту спустя бесследно пропали еще три полноправных представителя мучного народа — да-да, сам знаю, но в частично затуманенном сознании вполне простительно приводить и такие глупые ассоциации.
Оставалось только восхититься внушительной скоростью новоявленного проглота.
Завершив трапезу, летающее существо пророкотало что-то ласково-одобрительное, сверкнуло на солнце жесткой чешуей и стремительно унеслось обратно в загадочные дали Кхалгара.
Птичка?
Что-то не похоже.
Остаток дня прошел в ожидании еще одной встречи с маленьким детенышем дракона. Во времена суровых студенческих будней драконология, пожалуй, была одним из самых любимых моих предметов, хоть и сугубо теоретическим — но к этому недостатку обыкновенным историкам уж точно не привыкать. Мне настолько нравился упомянутый курс, что один раз я даже сумел призвать на помощь все свои художественные способности, что случалось крайне и крайне редко, и за дополнительную оценку изобразил некий шарж на реального дракона. Заданием, правда, был схематический чертеж его физиологического устройства, однако я не стал переоценивать свои таланты — хватило и условно правдоподобно выполненного рисунка, на который я и без того потратил несколько драгоценных часов досуга.
Наш преподаватель представлял собой натуру творческую до мозга костей и потому увлекал своими рассказами (назвать их лекциями просто не поворачивался язык) настолько сильно, что несколько во многих других случаях утомительных часов внутри душного здания университета пролетали практически моментально.
Собственно, дисциплина вызывала интерес не только своим предметом и неординарным для своего времени преподавателем — основное ее достоинство заключалось в том, что она почти полностью строилась на разнообразных домыслах, теориях и легендах, к которым я с самого детства питал необъяснимую страсть.
Правда, детеныш древнего огнедышащего существа, по всей видимости, увлеченный какими-то своими драконьими делами, так ко мне в тот день и не вернулся, чем немало меня разочаровал. Нельзя так обращаться с раненными в бою историками. Это не гуманно.
Хотя про какую гуманность может идти речь, если мы рассуждаем о драконе?..
Хм. Интересно, можно ли то же самое сказать о Древнем Темном маге? Потому что его — точнее, ее — я ждал с еще большим нетерпением. Где же ее, в конце концов, драконы носят?! Причем в самом прямом смысле этого устоявшегося языкового сочетания.
В конце концов, дождался.
Сайонарис, отнюдь не безликая, возвратилась в одиннадцатом часу вечера, застав меня за весьма любопытным занятием: я лежал на полу, вольготно закинув ноги на кровать и взирая в потолок, и вслух повторял временами обескураживающе длинные имена венценосных особ Эры Великанов. Иногда, ну о-о-очень иногда, я и вправду этим занимаюсь: во-первых, отличное лекарство от скуки, во-вторых — великолепнейшее упражнение для тренировки памяти. Причем на этот раз я даже выбрал довольно короткую Эру, что свидетельствовало о не такой уж большой степени мазохизма, как можно было бы предположить вначале. Как только я добрался до весьма колоритного персонажа по имени Геор Ровид Овельхем Митрийский, носившего определенно логичное и судьбоносное прозвище Гром, Сай и вернулась.
Мое негромкое бормотание со стороны должно было больше всего напоминать нескончаемый поток особо оскорбительных ругательств, но рыжеволосая ведьма и бровью не повела. Она молча прошествовала в середину комнаты, встала рядом с окном и принялась любопытно на меня смотреть сверху вниз. Я же, не меняя положения в пространстве, капризно заявил:
