Макс Мах - Сумеречный клинок
«Пора возвращаться домой?» Но «домой» решительно не хотелось. Слишком много всего накопилось в душе, чтобы идти с этим к людям, рисковавшим жизнями ради нее, «любимой». Еще сложнее, как оказалось, было представить новую встречу с Виктором. Что скажет он? И скажет ли что-нибудь из того, о чем она пока могла лишь мечтать? Но что, если скажет? Что ей делать тогда? Что ответить на его слова?
«А если нет? — подумала она, чувствуя, как ее охватывает паника. — Что, если он промолчит?»
2— Итак? — Кто бы знал, чего ему стоил этот вопрос.
Прошедшая ночь не вернула покоя, она лишь усилила беспокойство. Как ни странно, в тишине и мраке ночи Сандера посетило сожаление, и даже более того — чувство, что сжало сердце и заставило его зарычать подобно раненому зверю, удивительно походило на раскаяние. Бессонный, одинокий и растерянный сидел он на постели, перебирая доводы «за» и «против», свои собственные воспоминания и классические литературные сюжеты. Потом он все-таки задремал, и ему приснилась Тина. Сны оказались мучительней яви. Они жалили больнее горных ос, показав Керсту то, чего он лишил себя, обратившись к герцогу Евгению. Проснулся он больным и не отдохнувшим, измученным, едва ли не обессилевшим. Однако, как стало очевидно, едва он снова взялся за «трудные мысли», «сделанного не вернешь».
«Пойти к ней? — попробовал он все-таки найти выход из создавшегося положения. — Открыться? Объяснить… Просить помощи у Виктора?»
«Поздно…» — понял он спустя мгновение.
Как бы то ни было, выбор сделан, и не время теперь судить да рядить, правильно ли он поступил. Человеку не дано идти по двум дорогам одновременно, даже если малодушие лишает его уверенности в себе и своей судьбе.
«Делай, что должно, — напомнил он себе слова древнего рыцарского наставления. — И надейся, что Бог не оставит тебя!»
— Итак? — спросил Сандер, появившись этим утром перед кузеном Евгением.
— Быстро родятся только блохи, — любезно улыбнулся герцог.
— По-видимому, ты мог сказать мне это еще вчера, — пожал плечами Керст, надеясь, что лицо не выдаст его разочарования.
— Верно, верно! — покивал Евгений, как бы соглашаясь со словами Сандера. — Но, видишь ли, Александр, я очень спешил. Ты ведь представляешь себе, что это такое — «жажда свершения»? Ведь так? Нет? Ты терпеливо ждешь решения своей судьбы? Ты хладнокровен, ты никуда не спешишь, «жажда свершения» не сжигает тебя изнутри, ты это хочешь мне продать?
— К чему ты клонишь? — Было крайне трудно сдерживать эмоции, но Сандер старался. Он и в самом деле хотел «продать» Евгению тот образ, что строил с таким тщанием много лет подряд.
— Я хочу получить корону.
— Так бери ее, она твоя, — пожал плечами Сандер. — Или возникли затруднения?
— Девушка… Я думаю, ты все прекрасно понимаешь, Сандер. Ты ведь замечательно считаешь шансы, не так ли? Ты знаешь, я могу договориться с Матеусом и Дарией. По правде говоря, я с ними уже почти договорился, учитывая, что и армия у меня не чета их ополчениям. Но Тина Ферен или, вернее, принцесса Зои Верн ломает все соглашения. Торги начинаются заново, и игра приобретает характер случайного броска монеты. Никакой определенности, Александр, один лишь проклятый случай, не оставляющий места для настоящего искусства.
— Такое ощущение, что ты перепутал роли, — покачал головой Сандер Керст. — Это моя реплика.
— Точно, — легко согласился Евгений. — Я говорю не свои слова, а твои. Зачем? А затем, чтобы определиться в цене. Ты знаешь цену, знаю ее и я. Но я хотел бы определенности: в какой степени я могу доверять тебе в дальнейшем?
— В той же, в какой смогу доверять тебе я. Ты станешь императором…
— Но даже императорам нужны свои люди, я имею в виду преданные люди, ты понимаешь?
— Ты сомневаешься, что я буду служить тебе верой и правдой? Вознеси меня, Евгений, и моя преданность будет оплачена сполна, как и моя помощь.
— Что ж. — Евгений подошел к столу и тронул пальцами несколько пергаментных свитков с печатями, лежавших на столешнице. — Ты прав, кузен, на самом деле я мог ответить тебе еще вчера. Все нужные люди находятся здесь, в Лукке, как и все необходимые бумаги. По правде говоря, дело случая. Могло сложиться и по-другому, но нам повезло, тебе и мне. Однако перед тем, как решиться на такой шаг, я хотел убедиться в серьезности твоих доводов.
— Убедился?
— Да.
— Расскажешь, как?
— Ну, полагаю, что тебе можно. Теперь, когда ты предложил мне свои услуги. Ведь я правильно тебя понял, ты собираешься стать кем-то вроде доверенного советника при новом императоре?
— Я могу многое, чего не могут те, кто вырос в замках и дворцах, — поклонился Сандер.
— Верно, — улыбнулся герцог. — На это и расчет. Ты знаешь жизнь куда лучше большинства вельмож. Но вопрос доверия непростой вопрос.
— Тебе нужны страшные клятвы?
— Возможно. Однако взаимный интерес представляется мне важнее любых клятв.
— В этом есть резон, — согласился Сандер. — Но вернемся к вопросу о способах проверки.
— Шпионы, Александр. Всего лишь люди, любящие деньги, и никакой мистики. Вчера некто, кого никто не видел, но кого все-таки кое-кто слышал, имел приватный разговор с Матеусом Бёмом.
— Вот как… И о чем, с позволения вашей милости, шел разговор? — поинтересовался Сандер, лихорадочно пытаясь понять, кто бы это мог быть.
— О некоей Тине Ферен…
— Это был мужчина?
— Женщина в этой истории тоже есть, — кивнул Евгений. — Высокая, стройная, одетая на мужской манер и опоясанная мечом.
«Ада!»
— Она тоже была у Бёма?
— Нет, она посетила княгиню Дарию.
— Дай угадаю! — через силу улыбнулся Сандер. — Они тоже говорили о Тине Ферен?
— Да. Но я не ограничился этим и послал своих людей в твою гостиницу.
— Любопытно…
— Почему ты не сказал, что девушку сопровождает Гвидо ди Рёйтер?
— Кто? — опешил Сандер.
— Имперский граф ди Рёйтер, известный полководец, хотя он уже лет двадцать не брался за оружие, путешественник и алхимик. Еще про него говорят, что он чернокнижник. Но самое любопытное, что многие из тех немногих, кто его знал, утверждают, что он мертв. А он, оказывается, жив и спит с принцессой Зои. Почему ты мне об этом не рассказал?
— Я не знал, — честно признался потрясенный до глубины души Сандер.
— Многообещающее признание.
— Это правда.
— Возможно. Но ты умолчал и о том, что девушка умна и образованна.
— Ты не спрашивал, — возразил Сандер. — Тебя, Евгений, интересовала только ее задница.
