Наталья Метелева - Огнетушитель для дракона
– Я уже ответил, Змей, – тихо прошелестел голос где-то под крышей. – Уже заплатил такую цену, какую ты никогда не смог бы с меня взять.
Дед метнулся вверх, дохнув огнём. Его отбросило на молот, как пылинку. Сфероид треснул. Разделился. Атаковал с двух сторон нечто невидимое.
Йага сорвала с головы повязку из старой пулемётной ленты. Метнула. По цеху разлетелся жужжащий рой, впиваясь в невидимое тело. Что-то падало, рассыпалось со стеклянным дребезгом и стоном. Я-модуль видел только ослепительные искры. И тоже ринулся вверх, но ничего не встретил на пути. Шмякнулся о перекрытие. Пробил крышу. Йага едва увернулась от каменного обвала, нырнув под молот. Он дрогнул и рухнул. Няня, перекатившись, успела выскочить с другой стороны.
Дед снова разделился. И ещё. Великий Ме! Какой же на самом деле уровень у Горыхрыча? Целый рой раскалённых, искрящихся молниями шаров разлетелся по зданию, непрерывно атакуя невидимку. И шары снова разделились.
Они вытягивались огненными змеями и душили неведомого врага. Осыпались и чернели, сползаясь вместе, чтобы снова разлететься и облепить это нечто. Разрушить его жалящими молниями. Я-модуль стал замечать, что враг совсем прозрачный, со множеством щупалец. Облепленные змеями, они отрывались. Йаганна дралась с призраками, с мутноватыми от поднявшейся пыли и гари струями воздуха, добивала упавших. Бетонный пол покрылся пятнами копоти.
Один я-модуль не видел, с кем драться. Никто на меня не нападал, кроме деталей крыши. Призраки проносились мимо, слабо овевая ветерком. Я-модуль сыпал в них плазмоидами, стараясь не попасть в дедовых змей. Потом оставил и эту затею, заметив, что Йага с трудом увернулась от моего же удара.
– Кто это, няня?
– Призрак царя мёртвых Лу! Ещё только призрак.
Вниз падали искорёженные конструкции, крошились балки перекрытий. Попало и по стальному коробу, закрывшему резервуар. От гулкого звука я вздрогнул. Вспомнил, как разрушалось моё замёрзшее тело. Я-модуль не хотел, чтобы от Ларики осталась лишь золотистая кристаллическая пыль. И, приняв сверхформу, поднял в себя стальной гроб.
В тот же миг все дедовы змейки нестерпимо вспыхнули. Йаганна отчаянно закричала. Прозрачные потоки-призраки, освободившись, облепили меня и выдернули сквозь зияющую прорехами крышу. Гарь и копоть клубились над зданием.
Только тогда я-модуль понял всю безнадёжность нашего боя. Над крышей простёрлась кишевшая потоками гигантская туча в форме линзы. От неё отходили прозрачные щупальца, проникали в цех через все окна и щели и заметны были только потому, что их покрывали пятна сажи.
Я-модуль завис, оплетённый невидимыми нитями. Слух уловил шёпот, словно он раздался внутри меня, из стального гроба:
– Времени осталось ещё меньше, Гор. Ты подтверждаешь согласие следовать со мной?
Какие церемонии, подумать только!
– Да. Подтверждаю.
– Тогда соберись. Это будет неприятно.
Неимоверная сила швырнула сфероид в небо и повлекла со скоростью ракеты. Драконы не приспособлены к таким перегрузкам. Если бы непонятный прозрачный кокон не защищал меня, сфероид размазался бы по плотному воздуху сгоревшим дотла метеоритом.
Продержаться не удалось – сознание погрузилось во тьму на всех трёх уровнях.
Очнулся я-модуль в такой же тьме. Но точно знал, что выжил и пребывал в истинном теле дракона, прикованном к неровной стене. Голова не поворачивалась – её держал обруч, вбитый в скалу. Даже крылья расправлены и пробиты насквозь. Дёрнусь – разорву в лохмотья.
Я-модуль сразу же попытался мимикрировать и вырваться из пут, скованных из метеоритного железа. Не получилось. Словно потерян двже второй уровень сознания, присущий нам от рождения. Но он не был утрачен, иначе я-модуль не почуял бы напротив себя, на расстоянии двух саженей, громоздкий предмет. Стальной куб. Гроб с телом царевны. Скалистые стены отстояли далеко, саженей на десять в стороны и помещение было вытянутым, как овал. Не очень большая пещера. Я-модуль рванулся из петель. Крепкие, зараза!
Что-то вздохнуло:
– Очнулся, Гор?
Ччёррт. Опять не уловил ни присутствия, ни приближения Юя. Я-модуль не стал спорить с очевидным.
– Да. Очнулся.
– Тогда приступай. Верни царевне жизнь.
– Я не способен совершить такое. Я не бог.
Мне надоело беседовать в темноте, из пасти вылетел плазмоид. Не боевой и не почтовый. Обычный плевок плазмы. Если бы я вздумал запустить боевой – попал бы в гроб Ларики. Юй опять всё предусмотрел.
Пещера слегка осветилась. Вопреки моим ожиданиям, наставник находился здесь во плоти – свернулся кольцами в дальнем углу. Почему же его присутствие было неощутимо?
Кольца дракона пошевелились, донеслось шипение:
– Вызови память Гхора. Он сможет оживить драконицу, как оживил тебя.
– Ты ошибся, Юй. Гхор умел убивать, но не оживлять.
Он скептически хмыкнул:
– А кто тогда? Ты, драконыш? Неужели в тебе так велика гордыня, что ты приписываешь себе чужие заслуги? Твой предок пришёл на помощь последнему потомку, пробив все защиты – твои и наложенные твоим отцом.
– Он не оживил ни одного убитого взглядом базилевса.
– Это не доказательство. Может быть, просто не хотел. Вспомни последние мгновения его жизни во плоти и узнаешь истину.
– Нет.
– Пока мы спорим, Гор, жизнь Ларики уходит. Ещё немного, и никто не сможет её вернуть. Если ты сам себя оживил, то и её сможешь. Повтори свой недавний опыт.
Я-модуль задумался. Помнится, в резервуаре меня охватила истерика. По крайней мере, Гор смеялся. Засмеяться? Здесь? В глаза мёртвой царевны? Каждой меной тела я-модуль чувствовал – не поможет. Смех был случайным фактором. Что-то другое вытащило меня из льда. Уровни занялись анализом. Я-модуль вспоминал, и не мог определить и понять спасшую меня тогда силу. Может быть потому, что с шестой ступени Ме упал на третью.
Я-модуль спросил предателя:
– За что ты её убил?
– Я не убивал. Лишь заключил её тело в холод.
Опять лжёт. Почему он не попросил этого сразу вместо того, чтобы вступать в бой и тащить меня неизвестно куда? Меня охватило бешенство. Он использовал Ларику, как дохлого червя нанизывают на крючок, чтобы выловить рыбу.
– Ты сам говорил, Юй, что забрал её у царевича, чтобы отвезти в Гнездо.
– Забрал уже мёртвую. Царевич обезумел и убил сестру, чтобы не допустить её замужества. По её просьбе. Начиталась Шекспира. Я всегда говорил тебе – человеческие книги вредны для драконов. К тому же вы, русские драконы, весьма романтичны. Она видела смерть Гора и не хотела без тебя жить.
Нет. Не может быть. Я всегда был только другом детства, не больше. Разум доказывал: Юй лжёт. Но сердце… Это неразумное сердце забилось с ураганной скоростью.
