Роберт Сальваторе - Гонтлгрим
И это было действительно так. И хотя Дриззт по-прежнему верил в своего друга — а что, по сути, ему оставалось? — дроу был более чем заинтригован. Недалеко от залы для аудиенций коридоры оказались неповрежденными — по крайней мере, Джарлаксл, Атрогейт и Далия помнил их примерно такими. Однако когда пятеро компаньонов спустились по первой из длинных лестниц, они обнаружили признаки разрушения и груды камней. Туннели обвалились и обрушились, нетронутыми остались лишь небольшие участки. Вторая лестница, к которой привел их Брунор, оказалось непроходимой.
Но дварф не терял присутствия духа и повел спутников другим маршрутом.
Дриззт не знал, что за волшебство таилось в том троне, но надеялся, что это и впрямь была память Гонтлгрима, а не уловка врагов, затуманившая разум его друга, как это было в случае с Атрогейтом.
Джарлаксл прошел мимо него, чтоб удобней было наблюдать за дварфами.
— Ты прекрасно сражалась в каньоне, — бесстрастно обронил Дриззт.
Далия приподняла бровь.
— Я всегда хорошо сражаюсь. Именно поэтому я все еще жива.
— Тогда тебе часто приходится это делать, — едва заметно усмехнувшись, сказал рейнджер.
— Когда есть необходимость.
— По-видимому, ты не столь очаровательна, как считаешь.
— А мне и не нужно быть такой, — парировала эльфийка. — Я хорошо дерусь.
— Эти понятия не взаимоисключающие.
— Уверена, ты живое тому подтверждение, — ответила Далия.
Она ускорила шаг, оставив удивленного Дриззта за спиной.
* * *— Они повсюду! — кричал командующий Ашмадай, поскольку его подчиненных теснили назад к туннелю, через который они попали в комнату. Бесцветные силуэты призраков дварфов заполняли круглую пещеру, стекаясь в нее из всех дверных проемов и строясь, словно настоящая армия.
— Они могут нас коснуться? Могут причинить вред? — спросила одна из культистов, ее зубы стучали, поскольку температура в комнате резко понизилась.
— Они могут разорвать тебя на части, — заверил Дор’кри.
— Тогда будем сражаться! — закричал командир, и все поддержали его боевым кличем.
Все, за исключением Дор’кри, который как раз подумывал обернуться летучей мышью и улететь, и Валиндры, которая разразилась громким хохотом. Она смеялась так истерично, что хор голосов Ашмадай постепенно стих, и культисты уставились на лича.
— Будем сражаться? — спросила Валиндра, когда все взоры были обращены на нее, и снова захихикала. Она подняла тощие руки ладонями вверх, закрыла глаза, и ее смех обернулся пением.
Толпившиеся позади нее Ашмадай приготовились бежать. Им уже доводилось видеть, сколь разрушительной может быть магия немертвой волшебницы.
Но ни один огненный шар не взорвался в комнате. Вместо этого в руках Валиндры возник скипетр. На первый взгляд он напоминал те, что носили культисты, и его появление вызвало новую бурю ликования. Но когда войны смогли лучше рассмотреть предмет в руках лича, радостные возгласы стихали.
Скипетры Ашмадай казались красными только на заре своего использования — со временем краска стиралась и выгорала, приобретая скорее розовый оттенок. Но тот что держала в руках Валиндра был рубиновым не только по цвету. Он, казалось, бы вырезан из цельного драгоценного камня. Оттенок был столь глубоким и насыщенным, что некоторые из стоящих рядом культистов потянулись к нему руками, словно желая погрузить пальцы в скипетр.
Валиндра крепко сжала драгоценный артефакт и вскинула над головой. Концы скипетра полыхнули ярко-алым.
— Кто ваш хозяин? — закричала она.
Смущенные Ашмадай переглянулись. Одни шептали «Асмодеус», другие же тихо и неуверенно произносили «Валиндра?».
— Кто ваш хозяин?! — снова спросила нежить, и ее усиленный магией голос заполнил пещеру и эхом отразился от камней. Концы скипетра, словно вторя крику, снова вспыхнули.
— Асмодеус! — выкрикнул командующий, и остальные культисты последовали его примеру.
— Молитесь ему! — приказала Валиндра.
Фанатики встали на колени, сформировав круг с личем в центре. Их правые руки покоились на плечах товарищей, а левые были вытянуты по направлению к удивительному скипетру. Ашмадай запели, и их круг стал медленно поворачиваться против часовой стрелки.
Отступив назад, Дор'кри с изумлением наблюдал за происходящим. Ему было известно, что это за скипетр. Сзасс Тэм хранил его в Тэе, зная, что это наиболее почитаемый артефакт Ашмадай. Вампир подозревал, что Силора Салм принесла его с собой, учитывая, что почти все приверженцы религии Асмодеуса собрались в Лесу Невервинтер и безоговорочно подчинялись чародейке. Когда к тэйским агентам присоединилась лич, власть Силоры над ней только подтвердила эту догадку.
Вампир поверить не мог, что Салм доверила скипетр Валиндре, непредсказуемой и опасной нежити.
Дор'кри постарался выбросить эти мысли из головы. Сейчас для них не подходящее время. Его воины замерли, стоя на коленях, а призраки дварфов все приближались.
— Валиндра! — позвал он, но немертвая чародейка полностью погрузилась в пение и ничего не слышала.
— Валиндра, они уже рядом! — снова крикнул вампир, но лич и бровью не повела.
Когда первые призраки ступили под свет, испускаемый рубиновым скипетром, они тоже окрасились в алый оттенок. К тому же, как заметил Дор'кри, что их движения стали менее уверенными, на лицах отразилось беспокойство и даже боль. Из концов артефакта повалил дым, кружась между Валиндрой и дварфами, он клубился и бурлил на полу, опускаясь все ниже и ниже, словно проникая в недра скальных пород. Камень плавился, становился текучим, на поверхности пола то и дело появлялись красные пузыри, которые, лопаясь, отравляли воздух едким желтым дымом.
Все как один призраки остановились и вскинули руки, защищая глаза.
Из пола, как из неглубокого пруда поднялось нечто. Сначала появилась крупная голова, увенчанная рядами красных костяных наростов и шипов. Пара крученых черных рогов расходилась в стороны, изгибаясь и сужаясь к верху, где оказывались направленными друг на друга. Глаза не имели зрачков — просто два огненных провала. Глаза разъяренного дьявола. Пасть была разинута, обнажая ряды клыков, которые легко могли отделить плоть от костей. Казалось, что чудовище поднимается из расплавленного пола по лестнице. Лава не оставила на великолепном обнаженном теле ни следа ожогов, кожистые красные крылья широко распахнулись, как полностью вышли из отверстия в полу.
Демон был красным и горячим, как пламя всех Девяти Кругов Ада. Под кожей, украшенной костяными наростами, бугрились массивные мышцы. По всей длине спины располагались черные шипы, сужавшиеся к основанию позвоночника, где плавно переходили на извивающийся красный хвост, оканчивающийся жалом, с которого капал смертоносный яд. Длинные черные когти блестели как полированный обсидиан. В правой руке монстр держал огромную четырехдольную булаву, каждая сторона которой была подобна лезвию топора. От оружия вился дым, и время от времени вдоль лезвий пробегли языки пламени.
