Марина Добрынина - Империя под угрозой. Для служебного пользования
Остальных находящихся в гостинице канцев Артем старательно «разломал».
Ролик мы пустили в сеть для служебного пользования. И распространили кассеты, разложив их в различных общественных местах. К сожалению, доступа к телетрансляции у нас тогда не было. В ролике мы торжественно сообщили о том, что ответственность за этот акт берет на себя боевой летучий отряд «Тау» и порекомендовали отправить Шази — "эту драную кошку" — кому-нибудь на воротник.
Не думаю, что Полета был в диком восторге, рассматривая этот шедевр народного творчества.
И свое обещание не допускать Виталика к командованию отрядом я не выполнила. Егор предъявил мне ультиматум — либо я бросаю все нафиг и отправляюсь домой, либо он бросает нафиг меня, и тогда я могу хоть всю жизнь по лесам бегать. Егор у меня обещания обычно выполняет — если уж счел возможным обозначить свои претензии к моему поведению именно в такой форме — значит, наболело, и иначе высказать свое недовольство он уже не мог. Ну что же. Ладно. Пришлось передать командование Виталию. Ради приличия он изобразил грусть, прощаясь со мной, но его сияющие от восторга глаза были красноречивее слов. Надеюсь только, что Ленка с Сергеем смогут его образумить, если что.
Я возвращаюсь домой. Не знаю, рада я или нет. Меня и вернуться тянет, и хочется остаться. Наверное, все же, не очень хорошая из меня получится домохозяйка. Впрочем, вероятно, и партизанка была не ахти.
Глава 14
Война закончилась примерно через год. Победой Империи, как ни странно это звучит. Полета отстранили от командования округом, но он ушел на понижение и остался в должности заместителя, взяв на себя почетную обязанность по отлову вредоносных партизан. Остаток войны они с Зураевым гонялись друг за другом по лесам с переменным успехом. За Мастерами Шази, вроде бы, не охотился. Хотя, кто его знает. Может быть, просто стал осторожнее.
Ленка с Сергеем вскоре ушли из отряда, вдрызг разругавшись с Виталиком. Он, понимая, что эти двое скорее контролировали его, чем помогали, удерживать их не стал. Дядя Вася подорвался на мине собственного изготовления, но выжил. Его отправили обратно в коммуну. Теперь Вера Гавриловна за ним ухаживает.
И снова, все было бы так хорошо, если бы не…
Мы не успели даже обрадоваться новости о капитуляции. Оказалось, нас, и в самом деле, раньше просто не хотели находить. Никакие способности проводников не помешали имперской Святейшей инквизиции найти и окружить наш лагерь. Нас так просто оказалось взять. Оказывается, способности Мастеров можно существенно ослабить каким-то газом. Проводники успели уйти и увели с собой детей. Так было решено заранее. И даже Егор был вынужден согласиться с общим решением. Вот она, демократия в действии.
Мы, Мастера, прикрывая их отход, пытались сражаться, но тщетно.
Артем погиб одним из первых. В этот раз в его гибели не было сомнений. Трудно сомневаться в смерти друга, когда очередь из автомата буквально разрывает его тепло на части.
Ленка… Ленка успела спастись. Я вынудила ее уйти вместе с Проводниками. Боец из нее неважнецкий, а врачи нужны всегда. Особенно такие, как она.
В итоге захватить удалось немногих. Меня, конечно же. И еще пятерых, которые не смогли или не захотели уйти из жизни сами. Я вот не смогла. И не захотела. А может, как дура, до конца надеялась, что все обойдется, и я смогу выбраться из окружения и снова встретиться со своими. Я же, вроде как, полноценная боевая единица. Как я ошибалась на свой счет…
Меня обвиняют по нескольким статьям. Это грабежи и убийства мирных жителей, подготовка и проведение террористических актов, самоуправство, сопротивление властям, и, конечно, пособничество врагам. Последнее было бы доказать очень трудно, если бы ни один широко растиражированный мною же эпизод: я отпустила Корнуэна оф Полета. Он был в моих руках, и его следовало казнить. Благодаря мне же он был вылечен и возвращен в строй.
Военный преступник оф Полета, который пытал и убивал моих сограждан, благодаря моему вмешательству в действия командира боевого летучего отряда "Звезда Свободы" Виталия Сташко, смог и далее продолжать свою противоправную деятельность.
Наш отряд назывался «Тау». Меня и это-то название смешило. И уж точно, я никогда не позволила бы именовать группу Мастеров "Звезда Свободы". Это так вычурно и глупо.
Виталий, хоть и Мастер, счастлив и горд. Его не трогают. Его гладят по блестящей шкурке и щупают за ушком. Виталий — дурачок, не понимает, что он просто во второй очереди. Ну, пусть даже в третьей. Виталик не думает о том, что Империя наша — дама последовательная и упрямая. Если уж взялась за чистку, на таких вредителях, как я, не остановится. Непременно ей захочется всех построить и все подровнять. А мы… мы не равняемся.
Руслан Зураев изменил свои показания. Сначала он так отчаянно меня защищал. А потом вдруг раз, и стих. И теперь только кивает, слушая излагаемую прокурором грустную повесть о моих преступлениях. И мне даже не хочется знать, что ему пообещали, или чем угрожали.
Я просто устала. Я не хочу больше бороться. Сотрудничаю ли я с системой, сражаюсь с ней, или пытаюсь от нее сбежать — она всегда меня находит, делая любые мои попытки освободиться смешными и бесполезными.
Я думала сначала, что нужна. Я искренне и наивно полагала, будто моих действий, моего старания достаточно для того, чтобы сделать меня, действительно, членом общества. Я считала, что я и такие, как я, что мы нужны для чего-то важного.
Впрочем, я не ошибалась. Мы и в самом деле нужны. Для того лишь, чтобы на нашем примере показать ложность подобного пути, чтобы на нас с полной силой изобразить — как это пошло, не нужно и опасно — отличаться. Мы были нужны. Не как помощники — как враги, как причина для сплочения народа.
Что же, я понимаю это и принимаю.
Да, по моей вине погибали люди. Да, я далеко не всегда выполняла приказы. Да, я отпустила Корнуэна оф Полета на свободу. Но такова была логика событий. И если мои обвинители считают, что эту логику выстраивала я — мне лестно, и раскаяния не будет.
Если они желают знать, как все было на самом деле, я напишу. Напишу все, что помню, с самого начала. И пусть это останется хотя бы для служебного пользования. В Инквизиции не любят уничтожать документы и, может быть, когда-нибудь кто-нибудь найдет папку со множеством растрепанных листов и прочитает их. Может быть, в Империи тогда еще будут Мастера.
Для служебного пользования.Дровник Майя Алексеевна была признана виновной по всем инкриминируемым статьям. Приговорена к расстрелу. Приговор приведен в исполнение.
