Марина Добрынина - Империя под угрозой. Для служебного пользования
— Уезжаете?
— Нет. Я передаю Вас, Егора и всех приведенных им Мастеров в распоряжение ПОПЧ.
— Как крыс?
— Как крыс. Вы же знали, что все идет именно к этому.
Ну, к чему все идет, он еще узнает. Хотя мне тоже будет не хватать этих бесед.
— Когда?
— Послезавтра. Хотите шампанского?
— Отпраздновать избавление от Мастеров?
— Просто хочется сделать Вам что-нибудь приятное напоследок. У меня есть бутылка шампанского и коробка шоколадных конфет. Мне прислали с Родины. Очень вкусные конфеты. С вишнями. Мои любимые. Мама передает иногда, когда есть такая возможность.
Волнуется. И искренен ведь, до тошноты искренен!
— Хочу. И шампанское, и конфеты. Спасибо. Очень жаль, Корнуэн, что все заканчивается именно так.
— Такова логика событий.
— Вы никогда не сожалеете о сделанном?
Задумывается, наполняя шампанским чайные чашки. Улыбается ласково.
— За Вас!
— И за Вас.
— Чтобы все закончилось быстро.
— Согласна.
Уходя, слышу, как он шепчет мне вслед.
— Иногда я сожалею.
Что ж, и на том спасибо.
Ну что же, мы готовы. Завтра, так завтра. Ты очень любопытен, серый лис, именно за это ты и поплатишься. И спасибо тебе, дорогой, за информацию об Артеме. Ты сам не понимаешь, как помог мне.
Глава 13
Очень трудно сформулировать образ понимания и прощения. Но я постаралась. Жду десять минут и отправляю жалобную просьбу простить меня. Слабый отклик. Непонимание. Все ты понимаешь, глупый мой ученик! Это я тебя загнала в такую ситуацию. Я вынудила сделать выбор, о котором ты, наверняка, сожалеешь. Потому и не хочешь со мной общаться, чувствуешь себя виноватым. Эх, Артем. Тебе пришлось бы сожалеть о любом выборе. Шази умеет формулировать ультиматумы.
Отправляю Боровикову образ серой лисы, сидящей в клетке. Лиса получается несчастная и облезлая. Ну, наконец-то! Снесло плотину. Поэкономнее, парень! Мне тут еще координатором работать, а шоколад у Шази уже закончился. Но как я все-таки рада, что мой ученик жив.
Нам придется работать в полсилы. Меня совершенно не интересует судьба солдат и гражданского персонала, но Шази оф Полета должен остаться в живых.
Дожидаюсь появления Егора. Я всегда ощущаю его присутствие поблизости, если ожидаю этого, конечно. Он приводит очередного Мастера — это один из бойцов нашего доблестного партизанского движения. Мимоходом здороваюсь с обоими. Пятиминутная готовность. Начали.
Гарнизон мы положили быстро. В живых остались почти все, за исключением одного, слишком уж впечатлительного старичка. Ну и ладно, я его все равно не знаю. Примой выступила Ленка — именно она «убедила» проходящего по коридору охранника открыть ей дверь. Мне не особо нужна свобода — пользуясь восприимчивостью Артема, я могу бить наверняка, не покидая своей комнаты, а потому меня, Артема и нового Мастера Ленка выпускает в последнюю очередь.
Полета я велела не трогать, и он нагло этим воспользовался. Заперся у себя в кабинете, и что-то творит там. Возможно, решетку на окнах откручивает. Егор бежит на улицу проверить, так ли это на самом деле. Я прячусь у стенки и воплю оттуда время от времени.
— Шази, — кричу, — выходи, все уже кончено. Бросай пистолет, ты же знаешь, он бесполезен.
Да что же это такое! Ради него все затевалось, а он, мало того, из кабинета не выходит, так еще и, сволочь этакая, имеет наглость отстреливаться. То есть время от времени стреляет в дверь, намекая, по всей вероятности, что он против ее выламывания.
— Шази, — говорю, — сдавайся по-хорошему, а то хуже будет.
Ноль реакции.
— Шази, блин, я же Мастер девятого уровня. Мне не нужен зрительный контакт!
И тишина. Даже не шуршит ничего за дверью. Вижу, ручка поворачивается. В проеме появляется оф Полета с револьвером в руке.
— Девятого? — спрашивает он, — так Вы мне лгали?
— Ну, наврала, — отзываюсь я из-за колонны, — И что?
— Я полагал, наши отношения строились на доверии.
— Почти, — отвечаю, — бросайте оружие.
— А то что?
— А то Ваши познания о Мастерах существенно обогатятся.
— Я рискну.
А вот нет. А вот не рискнет. Потому что нужен мне полномочный комиссар живеньким и здоровеньким. Ну что же, милый мой, готовься. Мне, и правда, контакт не нужен, хотя я гаврика этого, путь и не полностью, но вижу.
Направляю ему легонький почти ласковый всплеск душевной боли. В форме сожаления. Пошатнулся, но устоял. Ах, да, сожаление — не его профиль. Тогда отчаяние. Морщится. Рука с револьвером дрожит.
А вот теперь, зайчик, завершающий аккорд. И со всей дури луплю по нему ненавистью и страхом. Согласна, и то, и другое — не часто посещающие нашего друга эмоции, но они сами по себе настолько сильны, что свалят с ног кого угодно. Вот и Шази не устоял. Его ведет куда-то в стене, колени у комиссара подгибаются, оружие вываливается из рук, и Полета аккуратно сползает на пол. Подхожу ближе. Он в сознании. В глазах удовлетворение. Тоже мне, мазохист нашелся. Впрочем, понимаю: Шази оф Полета имел возможность испробовать навыки Мастеров на себе, любимом. Какая-никакая, а информация.
— Я же, — говорю, — обещала Вам получение новых данных. Это называется эмоциональное давление. Не самый сильный прием, но эффективный.
Выпендриваюсь. Он все равно пока говорить не может.
Быстренько скручиваем Полета в бараний рог и оттаскиваем в спортивный зал. Это такая комната примерно десять на десять. В подвале. Говорю же, я останавливалась как-то в этой гостинице. Кое-что помню.
В планах у нас устроить полномочному комиссару публичную казнь, заснять это все на видео и распространить так широко, как получится. Мол, вот они — коварные партизаны в действии. Враги боятся, друзья ликуют.
Вернее, планы эти разрабатывались до того, как мы познакомились с Шази. Теперь-то я точно понимаю, что нет. Не будет этого. И пусть он опасный, хладнокровный, сознающий свою силу и умело использующий ее тип, я не позволю Корнуэну оф Полета умереть по моей вине.
Но сделать его объектом для насмешек мне вряд ли помешают.
Шази давно в норме, но молчит. Глядит на меня своими темно-серыми, как его уже помятый мундир глазами. И молчит. И ладно, в гляделки я играть тоже умею. Первым не выдерживает он.
— Что Вы со мной сделаете?
Ага, именно этого вопроса я и ждала.
— Не знаю, — отвечаю я, придав голосу как можно более легкомысленную интонацию, — думаю на эту тему. Мой заместитель, он тоже Мастер, Вы знаете. Штатный инквизитор, а допросы третьей степени проводить не умеет. Я хотела бы дать ему возможность обучиться. На Вас.
