Дарья Кузнецова - Ищейка
— Тогда уж не всех мужчин, а лучших представителей, — ехидно прокомментировал даймон.
— Та-ак… — протянула подруга, подозрительно щурясь на меня. — А скажи-ка ты мне, друг любезный, во что превратился ты?
— Я? — праведно возмутился оскорблённый я. — Ни во что!
— Пока, — насмешливо добавила художница. Не ответить на столь подлое предательство было попросту нельзя; так что я принялся, пользуясь удобным положением, щекотать рыжую. Вернее, я только попытался начать. Взвизгнув, Марена всплеснула руками, напрочь забыв, что в руке зажата кружка с горячим цагом.
Всё дальнейшее произошло будто само собой. Короткий шаг в сторону вместе с удерживаемой одной рукой в подвешенном положении художницей. Вторая рука легко подхватывает падающий предмет, а магический посыл — разлившуюся часть жидкости. Ещё мгновение, и цаг послушно собирается в шарик и аккуратно возвращается на законное место.
Немая сцена. Все присутствующие, включая меня, в полном шоке смотрят на скромно молчащую и явно смущённую таким вниманием кружку.
— И где ты этому научился? — кашлянув, первым нарушил молчание огненный наш. Тоном «ой, что я сейчас с кем-то сделаю!».
— Не поверишь, — растерянно отозвался я, поспешно вручая кружку опешившей Марене. — Я не учился, оно как-то само. С другой стороны, делать Гончих в рукопашной меня тоже никто не учил, — с сомнением пробурчал я уже себе под нос. Услышали. Пришлось рассказывать подробнее, в красках и почти в лицах, сдав ещё и имена свидетелей.
— Знаешь, — хмыкнула Реи, задумчиво косясь на меня. — Я не знаю, что с тобой происходит, но, на мой взгляд, не совсем то же самое, что с Гором.
— Да, у меня тоже реакция не улучшилась, — задумчиво хмыкнул даймон.
— А зачем тогда, по-вашему, этот сфинкс именно ко мне приходил со своими рассказами? — возмутился я. Пришлось ещё и эту историю пересказывать. Я уже скоро запутаюсь, кто что знает и кто о чём не в курсе! — Кстати! Рико, драконы драконами, но ты не забыл, что на нас с тобой висит одно не безынтересное дельце?
— Какое? — совершенно искренне удивился Аморалес.
— С кучей трупов и запрещёнными сектами! — буркнул я. — Между прочим, пока ты развлекался у эльфов, я добрался до поместья и…
— Ой! Нет-нет-нет, мальчики, это без нас! — протестующе замахала руками Реи, подскакивая с места. — Мы с Реной, пожалуй, займёмся чем-нибудь более интересным, — хихикнула она, заговорщически подмигивая художнице и за руку утягивая ту к выходу. Пришлось, не удержавшись от раздосадованного вздоха, выпустить Марену из объятий и отдать на растерзание крайне довольной, ехидно косящейся на нас Реи.
Проводив взглядом покинувших наше общество девушек, мы с Аморалесом задумчиво переглянулись. Потом я вспомнил, что ещё не успел позавтракать, и принялся за ревизию стазисного шкафа, попутно делясь с коллегой добытыми сведениями.
— В общем, Шон собирался поставить на уши всех, заканчивая СБК. Не знаю, как у него там успехи, забыл спросить.
— М-да. То есть, тот кретин решил, что наш горячо любимый правитель с досады его жену грохнул, вроде как она ему отказала? — насмешливо хмыкнул с набитым ртом даймон, естественно, не отказываясь от предложенного мной завтрака.
— Грубо, но — да. Именно так он, похоже, и решил. Но меня волнует не это; с покойным графом всё более-менее ясно. Я даже примерно догадываюсь, зачем ему дыру в груди прожгли. Наверное, есть какая-то метка, по которой этих сектантов опознать можно. И процентов на семьдесят я уверен, что знаю, какая, — я хмыкнул. — А волнует меня действительная причина, по которой его первая жена упала с лошади.
— Так это было сто лет назад, — поморщился Энрике. — Ты что, хочешь сказать, это всё преднамеренно было? Её специально уронили, да ещё так, чтобы стрелки перевести на короля, то есть принца, а потом заставить графа мечтать о страшной мести? Перемудрёно как-то.
— Согласен, не слишком впечатляет, но я бы не сказал, что такого варианта быть не могло. Правда, здесь ещё один вопрос возникает: почему такая схема была применена именно с Ла’Тризом? Можно было и повлиятельней найти господ аристократов, и схемку для них попроще придумать. Зато есть ещё такой вариант; убить на самом деле пытались наследника. И, согласись, вариант куда логичнее. А ещё может быть, что там просто какой-нибудь местный злобный дух или ещё какая пакость вылезла, и плевать ей было на большую политику.
— Во! — Аморалес покивал, и для вящей убедительности продублировал жест вилкой. — Вот этот вариант мне больше всего нравится. И, знаешь ли, обычно всё именно так и бывает!
— Не знаю, — я поморщился и пожал плечами. — Я же говорю, не нравится мне эта история. А почему — объяснить не могу. И никаких оснований, и даже предчувствий, что это наша тема, у меня нет. Посмотрим, что выяснит у службистов Шон, а там видно будет.
— Да, твоей подруге не откажешь в точности формулировок, — с улыбкой сообщил даймон. — Вот уж точно, нашли самую большую кучу дерьма и влезли в неё.
— Работа такая, — я философски вздохнул. — Хотя, признаться, от масштабов упомянутой тобой кучи настроение падает само собой. Я, честно говоря, понятия не имею, как организуется охота на разветвлённые строго иерархические агрессивно настроенные религиозные формирования. С чего начинать и как действовать, тем более, если эти формирования уже вышли на тропу войны.
— Да тебе-то зачем это понятие иметь? — друг расхохотался. — У нас начальство есть, у него пусть голова и болит! Кстати, о голове. А расскажи-ка мне, друг любезный, почему ты дома в столь рабочий час сидишь?
— Ещё бы я знал!
В общем, пришлось рассказывать Аморалесу и о своём вчерашнем торжественном выбивании из начальства пары внеплановых выходных.
— Тебе не надоело выходные таким образом зарабатывать? — улыбнулся он.
— Надоело, — честно вздохнул я. — А что делать, если этот самый «образ» меня никогда не спрашивает?
Даймон задумчиво качнул головой.
— А вообще, странное что-то с тобой творится. Может, ты не в дракона превращаешься, а во что-то ещё? — ехидно ухмыльнулся он.
— Вот только предположи, во что, и я тебя точно утоплю, — я ответил оскалом, который при должной фантазии можно было посчитать улыбкой.
— Да я ещё ничего не сказал!
— Вот и не надо. А то я твои предположения не знаю.
— Не знаешь! Ты же мысли, надеюсь, ещё читать не начал?
— К счастью, нет; этого мне только и не хватало! А твои мысли читать не надо, я тебя и без этого достаточно хорошо знаю, чтобы быть уверенным: предположение мне не понравится. Так что давай без этого!
