Григорий Шаргородский - Острие ужаса
Внезапно в голове возникла мысль, что стрелять в спину некрасиво.
— Эй! — прохрипел я, в полной мере понимая, насколько глупым и опасным был этот порыв. При такой-то разнице в силах!
Маг услышал мой окрик и чуть повернул голову, наверняка думая, что я просто хочу отвлечь его от уничтожения призрачного дракончика.
Что ж, теперь моя совесть чиста.
Отдача едва не свалила меня на почерневшую мостовую, но, скрипнув зубами, я все же сумел устоять. За этот прокол пришлось заплатить десятком пуль, ушедших в мировое пространство.
Защитный купол мага пошел мелкой рябью. Он яростно зарычал и полностью повернулся ко мне, оставив в покое практически развеянного Усарика.
Маг, сверкая глазами, направил на меня руки со скрученными пальцами.
— Ах ты… — Договорить он не успел, потому что защитный купол наконец-то лопнул и пули с противным чавканьем начали впиваться в тело колдуна.
— А-а-а! — заорал маг, но все же сумел черпнуть сил из каких-то резервов и вновь ткнул корявыми пальцами в мою сторону. Перед его ладонями вспыхнуло силовое поле, отразившее последние пули из закончившейся ленты.
Что происходит?! В тушке этого урода не меньше двух десятков пуль с убойной магией, а он еще кочевряжится. Силовое поле перед ладонями мага погасло, а на его месте начал собираться очень нехорошо выглядевший шарик тьмы. Я сдернул с груди последнюю ленту с простыми огненными пулями, понимая, что точно не успеваю, и тут себя во всей красе показала моя бешеная любовница.
Хорошо, что бывшая. Вот у кого с совестью и честью проблем не было и в помине.
В спину мага врезалась тяжелая пуля, вырвав на выходе из его груди изрядный кусок плоти. Маг был еще жив и даже боролся, но уже сидящие в нем пули начали жечь тело изнутри, и при этом он еще пытался колдовать! Но теперь время играло уже на моей стороне. Одной длинной очередью я нафаршировал мага еще полусотней пуль, другие, увы, ушли мимо цели. Теперь мой противник вспыхнул, как чучело на Масленицу.
Радости не было, дико хотелось упасть и вырубиться, но я еще не закончил. Дотащив себя и ставшую неподъемной балясину пулемета до ковша фонтана, я забросил туда сначала паромет, а затем по очереди три огненные бомбы. Дальше сил хватило только на то, чтобы отойти к бортику фонтана и сесть на него спиной к чаше.
Сзади дохнуло огнем. Кажется, даже запахло жженным волосами. Падая лицом вперед, успел заметить, как на площадь врывается мой броневик. Паромобиль был похож на бешеного быка — пыхающего паром и загребающего задними колесами.
Все. Занавес.
Эпилог
Следующие два дня я провел в знакомой комнате для свидетелей, но когда надзирающие поняли, что заключенный может и ласты склеить, то переместили меня в больницу. Там меня постоянно опекала вернувшаяся к нормальной жизни зеленокожая семейка, а через неделю туда же явился Мак и подробно рассказал о том, чем закончилась эта дикая история. После смерти мага законник при поддержке потомков основателей собрал следственную группу и буквально по камешку перебрал замок дин Ворса. Они таки нашли свидетельства того, что там проводились опыты над разумными. Вследствие чего мои действия были признаны самообороной и все обвинения сняли. Мак говорил, что академики пообещали не трогать меня, но в это что-то слабо верилось.
Первые три дня в лечебнице рядом со мной лежал Кравай, но потом этот бородатый скот сбежал ремонтировать броневик. За три дня он мне вынес мозг своим беспокойством за железного коня. В общем, можно сказать, что все закончилось более или менее неплохо.
— Ром, — тихо позвала меня Рина, вырывая из воспоминаний.
Она улыбнулась и провела рукой по моей голове. Это жест у нее, похоже, вошел в привычку. Наверное, нравится щекотать ладонь едва пробившимися на моей голове волосами. Прическу я себе спалил основательно, так что некоторое время придется походить бритым. Хорошо, что Кравай успел выскочить из паромобиля и сбить огонь с моего завалившегося на тротуар тела.
— Да, — очнулся я и осмотрелся вокруг.
Мы сидели в дорогом ресторане и, кажется, обсуждали наше будущее, но я почему-то вспомнил о прошлом.
— Ты меня не слушаешь, — вздохнула девушка.
— Извини, теперь слушаю, — честно признался я.
— Ты ведь понимаешь, что из меня получится плохая жена, я ведь не брошу свой бизнес? — явно во второй раз сказала Рина.
Я чуть не ляпнул, что пока еще не звал ее замуж, но вовремя сдержался, а сказал совсем другое:
— Из меня тоже не выйдет идеального мужа. Но не вижу в этом ничего плохого. Тебе что, сильно хочется быть похожей на других?
— Нет, — вздохнула она, — но получается, что мы два уродца и только поэтому подходим друг другу.
— Нет, дорогая, мы просто чудак и чудачка, которые любят друг друга и которым хорошо вдвоем.
— Любят? — заглянув мне в глаза, спросила Рина.
— Очень.
Не знаю, любовь ли это, но мне с ней действительно хорошо и, что самое главное, комфортно. Нас связывала не только страсть, но и уважение, а это очень важно.
Глядя в глаза Рины, мне хотелось подальше послать все планы по восстановлению разоренного бюджета и как минимум неделю посвятить только ей.
Увы, и тут работает еще один жизненный парадокс — когда ты ищешь выгодное дело, оно ускользает от тебя, а когда ты плюнул на эту затею, возможности буквально падают на голову. Точнее, без зазрения совести прутся через весь ресторан прямо к нашему столику. В том, что Висент Сулла по прозвищу Паук не может принести с собой ничего хорошего, я не сомневался.
— Приветствую вас, господин Бел, — изысканно поклонился бандит. — Вы представите меня своей даме?
— Конечно, — кивнул я. — Дорогая, познакомься, это Висент Сулла. Висент, позвольте представить вам Рину Релесан.
— Очень приятно, — изящно поклонился Паук.
— Мне тоже, — шепотом произнесла внезапно напрягшаяся Рина.
Судя по реакции, она прекрасно знала, кто стоит перед ней и разводит политесы. И все же деловая жилка в моей девушке взяла верх.
— Господа, я так понимаю, вам нужно обсудить важные дела, поэтому я удалюсь попудрить носик.
— Хорошо, милая, — мягко улыбнулся я.
Висент лишь еще раз поклонился.
Как только Рина отошла от стола, улыбка тотчас сползла с моего лица.
— Ты что тут делаешь?
— Откуда столько агрессии? — спросил Висент, присаживаясь на стул.
— Из-за твоей бесцеремонности.
— Извини, — миролюбиво поднял руки Паук. — Просто дело не терпит отлагательств.
— У меня отпуск, так что заказов не принимаю, — попытался вывернуться я, уже понимая, что все это напрасно. Мой дар подсказывал, что Висент явился с пресловутым предложением, от которого невозможно отказаться. Но инстинкт самосохранения все же попытался взбрыкнуть.
