Карина Демина - Невеста
— Кто?
— Королева. — Он открыл папку и вытащил лист, который протянул мне.
Я взяла.
Карта. И точки на карте. Карта черно-белая, пусть и нарисованная скрупулезно, а точки красные.
— Это ведь ваш маршрут, верно?
Не знаю. Я плохо разбираюсь в картах. Но вижу пятна серных источников. И Лосиную Гриву. И… и штриховка — это луга…
— Вас засекли по всплескам… новейшая разработка. — Крегг выглядел донельзя довольным собой. — Остаточная энергия, если тебе это о чем-то говорит. Она контролировала тебя, верно? И руководила тобой. Но связь разорвалась…
Еще одна пауза.
— Во всяком случае, наши специалисты так утверждают…
Молчу. Где мне спорить с их специалистами?
— Поэтому тебе нечего опасаться ее мести. Мы понимаем, что ты — лишь инструмент. Просто скажи, чего она хотела.
Я возвращаю лист.
Отрицать? У них доказательства и стройная версия.
Согласиться? И что дальше? Они ведь не остановятся теперь, что бы я ни сказала, не остановятся.
— Ты не спеши, деточка. — Господин Крегг расправил лист и вернул в папку. — Подумай хорошенько… день или два… а там мы дальше поговорим. Ладненько? Только уж будь добра, реши, как говорить станем, как сегодня или иначе.
Его новые апартаменты были куда как менее роскошны, нежели предыдущие. За неделю Оден успел хорошенько их изучить.
Ванная комната. Два шага на два шага. Дверь отсутствует. Сама ванна вырублена в полу и глубиной едва ли по колено. Вода подается снизу, стоит перекрыть сливное отверстие. И останавливается строго на одном уровне.
Мыло одноразовое, каждый кусок завернут в тончайшую бумагу.
И полотенца бумажные.
В комнате, довольно просторной, имеется окно, правда, под самым потолком. А за окном — массивная решетка, вмонтированная в стену. Прутья — с палец толщиной. И ни следа ржавчины. Впрочем, и стекло толстое, такое с ходу не разобьешь.
Мебель — кровать, стол и стул — намертво прикручена к полу. Ковер не то приклеен, не то прибит.
Ну хоть стены не мягкие.
В целом вполне терпимо, только холодно очень.
Нет, Оден знал, что королевскую разведку факт его возвращения равнодушной не оставит и допрашивать будут непременно, но подобная прямолинейная наглость ставила в тупик.
Раз за разом Оден прокручивал события, пытаясь понять, где допустил ошибку.
Дом наместника.
Сам наместник, Гаррад из рода Мягкого Олова. Сорок три года. Коренастый. Кряжистый. С крупными чертами лица. Двойной подбородок, широкий рот, приплюснутый нос с вывернутыми ноздрями и массивные, оплывшие щеки, которые подпирал воротничок кителя.
Не райгрэ, но по силе мог бы стать. Возможно, он и согласился уйти в Долину, рассчитывая, что если не ему, то его сыну будет позволено взять собственную жилу. По эту сторону гор хватало свободных земель. И для многих это неплохой шанс. Но тогда тем более Гарраду нет смысла наживать врагов.
Дом Красного Золота способен все испортить… нет, дело не в политике.
Гаррад говорил короткими отрывистыми фразами и дергал рукой, словно сам себе отбивал ритм. И новости рассказывал скупо, выверяя каждое слово, точно не был уверен, что имеет право делиться информацией с Оденом. Гаррад из рода Мягкого Олова терпел гостей и по-своему старался быть любезен, хотя врожденная прямолинейность изрядно в этом мешала.
— Альва, — он выпятил подбородок, — в моем доме. Из уважения к вашему роду. Сугубо.
В нем не было неприязни, скорее уж брезгливое недоумение.
Снисхождение.
И еще сочувствие, пожалуй.
Этого хватило, чтобы установился взаимный вежливый нейтралитет.
Вечерний кофе, коньяк и бильярд, до которого Гаррад оказался большим охотником. Играл он хорошо, профессионально почти, получая от игры истинное удовольствие. После партии — разговор по единожды заведенному сценарию.
Перевал закрыт. Оптограмма передана. Ответа нет, но будет. Иногда на линии случаются разрывы. Следует набраться терпения… и если Одену что-то нужно, то достаточно сказать.
Одену нужно было попасть домой. Близость цели и вместе с тем ее недостижимость злили, но приходилось держать себя в руках. После бильярда, особенно когда случалось выиграть, Гаррад становился чуть более разговорчив. Пусть и не избавившись от своей подозрительности окончательно, он все же рассказывал то, что не считал секретом.
Виттар был жив. И род Красного Золота по-прежнему славен.
Война шла долго, кроваво, но закончилась. И альвы на самом деле ушли, правда, остались полукровки и прочий мусор, но Гаррад не сомневался: эту проблему решат.
— Это теперь наша земля, — сказал он как-то, глядя на Одена сквозь призму коньячного бокала. — За нее кровью плачено.
Во взгляде его читалось то, что Гаррад не решился бы озвучить: Оден не воевал.
Он просто исчез, а потом вернулся.
Был в плену?
Так говорят… но можно ли верить всему, что говорят? Оден ведь здоров, ну почти здоров, и разве это само по себе не подозрительно? Еще и альва…
Пожалуй, приказ разведки Гаррад исполнил с чувством глубокого внутреннего удовлетворения и потому был так любезен в тот вечер. Очередная партия и проигрыш — Оден давненько уже шары не гонял; коньяк, камин и кофе. Неторопливый разговор о том, что, по слухам, Перевал должны открыть, как только закончат переброску драконов… Оден не слышал о драконах?
О нет, не живых, железных. В последний год войны появились еще те твари, но полезные, тут уж ничего не скажешь. По воздуху-то порой проще пройти, чем по земле…
Он говорил о воздушном мосте, связавшем обе стороны гор. О крыльях, что заслоняли солнце, о гроздьях стеклянных шаров, в каждом из которых пряталось пламя исконной жилы… об огненном дожде, летевшем с неба… о пылавших предвечных лесах и городах, которых не стало…
И гулкий рокочущий бас Гаррада убаюкивал.
Оден попытался стряхнуть сонливость.
Не вышло.
И очнулся он в этом месте, чем бы оно ни было. На тюрьму оно походило слабо, скорее уж на лечебницу для душевнобольных. Одежда, чистая, но простого кроя, ко всему лишенная ремней и пуговиц, подтверждала догадку.
Вечером подали ужин, почти роскошный, вот только посуда была из тонкой глины, а мясо заботливо нарезали на маленькие кусочки, и есть его полагалось ложкой. Военная же выправка санитаров, присутствовавших при трапезе, окончательно уверила Одена, что дело он имеет с разведкой.
Он не стал отказываться от ужина, равно как пробовать охрану на прочность. Вероятнее всего, эту пару страховали, а попытка к побегу даст повод задержать Одена на более длительный срок.
