"Зарубежная фантастика 2024-8". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Блэйлок Джеймс

Темные брови Джерома вздыбились. Его редко удавалось застать врасплох, но вот настал именно такой момент.

— Ты не хочешь ехать? Я, конечно, польщен, что ты предпочитаешь остаться под моим началом, но я думал, ты обрадуешься. Лас-Вегас отличное место для недоделанных суккубов вроде тебя.

Я пропустила издевку мимо ушей, хотя в его словах был смысл. В Лас-Вегасе настолько питательная среда для греха и спасения, что город буквально напичкан служителями Небес и Ада. Там, вероятно, самая высокая во всем мире концентрация суккубов и инкубов, а значит, легко выполнить норму. Здесь я была единственным суккубом, и каждая совращенная мною душа подвергалась тщательному досмотру. В Лас-Вегасе же — толпы легких на руку суккубов, успехи которых с лихвой покроют безделье таких, как я.

— Дело не в тебе, — медленно проговорила я, — а в… Сете.

Джером громко вздохнул и затушил сигарету о мой кофейный столик. Хорошо еще, ему под руку не попался диван или ковер.

— Да уж. В великих планах вселенной твой любовник играет такую значительную роль, что адская канцелярия даже отменит свое решение. Да ладно, Джорджи. Не будь наивной. Сколько раз тебя переводили с места на место? Или лучше спросить: сколько тебе известно случаев, когда перевод отменяли, потому что кому-то «это пришлось не по вкусу»?

— Ни одного, — призналась я. Самое большее, Ад мог взять такого недовольного служащего на заметку и забрать его из того места, где он не приносил пользы, в другое. Пару раз я сама просила о новых назначениях и получала их. Но раз адская канцелярия приняла решение, значит, так тому и быть. Меня обступила стеной эта леденящая правда: никакой ошибки не было и я ничего не могу изменить. Я попыталась подойти к проблеме с другой стороны. — Но почему? Почему они так решили? Я же хорошо работала… — Говоря это, я не чувствовала полной уверенности в своих словах. Джером понимающе смотрел на меня.

— Ой ли?

— Я не была плохим работником, — сбавила я обороты, — так правильнее.

— Но мы тут не в игрушки играем. Нам не нужны середнячки, которые просто отбывают свой номер. Нам нужны души. Мы хотим побеждать. А ты, пока жила здесь, ничем особенным себя не проявила. Не смотри на меня так. Ты знаешь, что я прав. Ты показала зубы и проявила зачатки настоящих деловых качеств, когда тебя загребли. Но даже это было как-то неосновательно. — Год назад я заключила сделку с Джеромом и некоторое время вела себя как настоящий суккуб. Я помогла ему избежать ареста, и он негласно делал мне поблажки, когда я отлынивала от работы. — Если бы ты здесь преуспевала и заловила много душ, вряд ли тебе пришлось бы уезжать. Так что, если ищешь виноватого, посмотри в зеркало.

— Ты отчитываешь меня так, будто рад от меня избавиться, — дерзко бросила я.

— Рад? Рад тому, что придется снова брать на службу неизвестно кого на свой страх и риск? Или получить в наследство вечную Тауни? Едва ли. Но, в отличие от тебя, я не противлюсь тому, что мое личное счастье ничего не значит для начальства. Единственное, что имеет для них значение, — чтобы я выполнял их распоряжения. — Тон Джерома ясно давал понять: то же самое верно и для меня.

Я почти никогда не уклонялась от споров с Джеромом, но сегодня отступила. Почему? Потому что мне нечего было сказать, никаких сделок с ним заключать я больше не могла. За годы работы под его началом я выторговала себе много разных привилегий и послаблений, имевших отношение к моей жизни в Сиэтле. Это была его вотчина. А остальной мир? Он находился вне сферы его влияния. Он не мог ничего поделать с моим переводом, даже если бы хотел. И я тоже ничего не могла предпринять. Некоторым структурам вы просто не в состоянии противостоять. Ад одна из таких. Я продала свою душу, и вместе с ней Ад получил власть над моей вечной жизнью.

— Это несправедливо. — Ожидая едкой ремарки от Джерома, я быстро добавила: — Я знаю, для тебя это пустые слова. Жизнь несправедлива. Я понимаю. Но это так… это так жестоко. У нас с Сетом только-только наладились настоящие отношения. И теперь я должна уехать от него.

Джером покачал головой, и по этому нервозному движению стало понятно: он готов уйти. Его терпение истощилось от этой пустой болтовни.

— Знаешь, когда ты уедешь, мне будет не хватать твоих шуточек, но об одном я точно скучать не буду. О твоей всепоглощающей любви к мелодрамам. Даже для меня это слишком.

Печаль и жалость к себе внутри меня трансформировались в злобу.

— О, извини, но для меня это серьезно! Как же мне не расстраиваться?! Я люблю Сета. Я не хочу бросать его!

— Так не бросай. Возьми его с собой. Или встречайтесь на расстоянии. Мне насрать, только перестань скулить. Как ты не видишь выхода? С чего ты взяла, что твое бессмертие — это меньшее препятствие вашей великой любви, чем… двухчасовой перелет?

Я почувствовала себя полной дурой. Обычно я обижалась на Джерома, когда он высмеивал мои приступы отчаяния, считая, что всему виной отсутствие у него чувства сострадания. Но сейчас была вынуждена признать: он верно подметил, что я устраиваю трагедию на пустом месте. Почему бы мне и правда не взять Сета с собой? Если он действительно меня любит, переезд не станет проблемой. Из всех способов заработать на жизнь, какие существуют в мире, Сет пользовался наиболее подходящим для смены местожительства. К несчастью, ситуация была сложнее. Я вздохнула.

— Не знаю, согласится ли он. У него здесь семья, и его невестка больна. Он не может оставить их прямо сейчас…

Джером пожал плечами.

— Мы снова вернулись к той теме, по поводу которой могу сказать только одно: мне насрать. Но я беспокоюсь вот о чем: тебе надо съездить туда поскорее. Луис просил, чтобы я прислал тебя на пару дней осмотреться накануне окончательного переезда. Тренировки по боулингу не начнутся раньше понедельника, и я думаю, ближайшие выходные — наилучшее время, чтобы провернуть это дело. Я с радостью сделаю ему одолжение, но не в ущерб своей команде.

— Правда? — криво усмехнувшись, сказала я. — Ты рассчитываешь, что в свете всего этого я стану беспокоиться о боулинге?

Джером улыбнулся, не разжимая губ.

— Да, ведь ты остаешься в моем подчинении на ближайшие четыре недели. Учитывая это, надеюсь, ты сильно побеспокоишься об успехах в боулинге. — Он взглянул на Романа, который молча наблюдал за происходящим. — А от тебя я жду, что ты составишь для них самый лучший режим тренировок. Увидимся.

Джером растворился в облаке дыма, предоставив нам теряться в догадках: насколько он доволен всем происшедшим. Потерять меня — это для него не слишком удобно, но, думаю, он получил некоторое удовольствие от моих мучений, демон все-таки.

Я закрыла глаза и растянулась пластом на диване.

— О боже! Что мне делать? Этого не может быть.

В прошлом году мы с Сетом расстались, и мое сердце было разбито. Я хотела умереть. Когда мы снова сошлись, я почувствовала, будто родилась заново. Я полюбила жизнь, даже свою проклятую. А сейчас я снова начала чувствовать себя ужасно — болезненное отчаяние. Это невыносимо — испытывать такие резкие взлеты и падения, причем за столь короткий срок. Вот и влюбляйся после этого, подумала я.

Роман сел у меня в ногах. Через мгновение к нам присоединились обе кошки. Я открыла глаза, на меня в упор смотрели глаза цвета морской волны. Роман.

— Джером был не слишком тактичен, это верно. Но нельзя отрицать: кое в чем он прав. Разве Сет не может поехать с тобой?

— В обычной ситуации… — Я сделала паузу, чтобы не засмеяться. Наша ситуация никогда не была обычной. — В обычной ситуации он бы поехал. Но я же говорила… Андреа… Думаю, он не сможет. Честно говоря, я бы и сама не хотела, чтобы он ехал со мной. — Я сама не понимала, что это правда, пока не произнесла этих слов. Если Сет бросит все и сбежит со мной, он причинит боль своим родным, и ему самому будет несладко. И все из-за меня. Я этого не допущу. У меня упало сердце.

— Не могу в это поверить. Как все это случилось в один миг? Я была так счастлива.