Дженнифер Роберсон - Певец меча
Деревья расступились, выпустив нас на большое, овальное поле, на котором не было ни пеньков, ни поросли. По периметру ровным полукругом стояли деревянные домики, над каждым поднимался дымок: серые на сером и голубой. Щели между досок были замазаны дерном и грязью, около домов лежали поленья, спасающие от зимней стужи.
Наверное все население острова собралось встретить нас – более сотни Северных воинов с обнаженными клинками, сверкавшими в мрачном свете серо-голубого дня, и несколько таких же светловолосых женщин. Все с мечами. Все молчат. Все смотрят, как мы приближаемся.
Яватма Дел оставалась в кожаных ножнах, висевших за спиной. В руках Дел держала меч Брона. Она несла оружие как женщина носит ребенка, с нежностью, гордостью и достоинством.
Я пропустил ее вперед, признавая этим ее первенство. На Юге, когда требовалось – а такое бывало очень часто – она уступала главную роль мне.
Дел шла через поле, не обращая внимания на зрителей, и у самого края остановилась перед десятью мужчинами, ожидавшими ее. Она не склонилась ни перед кем. Дел стояла прямо и гордо. Делила до костей.
– Он хорошо умер, – сказала она на языке Границы, чтобы и я понял. – Он не уронил чести своего ан-кайдина.
Десять человек. Я догадался, что это вока. Сильные мужчины разного роста, седые и светловолосые, а один даже со светло-каштановыми волосами. Передо мной стояли серьезные люди со шрамами на руках и лицах. Люди, привыкшие к суровой жизни. Таких не смягчает женская красота, а может даже делает их еще несговорчивее. Я уже читал приговор в их глазах.
Один сказал что-то на языке Высокогорий и посмотрел на меня. Видимо он потребовал объяснить причину моего присутствия на острове.
На языке Границы Дел объявила, что я ее поручитель.
Северянин легко переходил с языка на язык. Он был самым старшим в вока, со снежно-белыми волосами и покрасневшей от ветра кожей, но в остальном он ничем не уступал остальным. Я не заметил никаких признаков старческой слабости.
– Клинок без имени никто не будет судить, а значит ему не нужен поручитель.
Дел говорила сурово и официально.
– Всего три дня, – сказала она. – Я слышала, что суд вока может длиться до трех недель. Неужели нельзя принять во внимание погоду? Трудности? Колдовство, направленное против нас?
Десять пар глаз взволнованно заблестели и я полюбовался всеми оттенками голубого и серого. Бледная раса, Северяне. По сравнению с ними я, медно-коричневый с отливающими бронзой волосами, чувствовал себя обугленным солнцем.
– Что за колдовство? – спросил старик.
Дел пожала плечами.
– Гончие. Звери. Даже сейчас они ждут нас на том берегу… если не умеют плавать.
Ресницы дрогнули. Северянин переглянулся с остальными и задумался. Подумать было о чем. А поскольку Дел не сказала ни слова о свистке, я тоже решил промолчать. Преимущество еще никому не вредило.
– Суд, – наконец объявил старик, – начнется завтра, на рассвете.
– Ты знаешь ритуалы и свои обязанности, – заговорил другой. – Ты не имеешь права покидать Стаал-Уста, обнажать свою яватму, вызывать ее силу. Ты не должна выходить из дома до начала суда. Ты не гостья, но и не пленница. Никто не оскорбит твоего поручителя, пока он будет с уважением относиться к законам Стаал-Уста, – этот Северянин, со светло-каштановыми волосами и серыми глазами был самым молодым в вока. Помолчав, он добавил мягче: – Калле здесь, – и кивнул на дом.
Дел посмотрела на перевязь и меч Брона. Она надолго застыла, а потом медленно опустилась на колени и положила яватму на утоптанную землю. Пальцы неохотно отпустили рукоять. Дел подняла взгляд на вока.
– Достаточно того, что вы послали Брона, – с надрывом сказала она. – Более, чем достаточно. Страшнее наказания вы все равно не придумаете, даже если вынесете мне смертный приговор.
Выражение лица старика не изменилось.
– Поэтому наш выбор и пал на него.
Дел встала и пошла к дому, на который показал молодой.
Стоявшие перед входом расступились, и в полной тишине Дел открыла деревянную дверь. Я видел застывшие лица и суровые глаза. Я видел гнев, боль и возмущение. Но я не пропустил и уважение, с которым они смотрели на Дел.
Дел вошла в дом. Я придержал дверь и закрыл ее за спиной.
В доме было довольно темно, свет проникал только через отверстия в стенах и дыру для дыма в потолке. Наверху висел фонарь. Два ряда столбов образовывали широкий коридор. С каждой стороны коридора находились небольшие отделения, напомнившие мне стойла. В них жили женщины, дети, а с ними кошки и собаки. Утрамбованный земляной пол для тепла покрывала солома. Ничего подобного я еще не видел.
Никогда еще я не тосковал так по Югу.
– Калле, – тихо позвала Дел.
Никто не ответил, никто не пошевелился. А потом одна из женщин наклонилась, шепнула что-то маленькой девочке и послала ее вперед, встретить Дел.
Послала ее к матери.
Я понял это с первого взгляда, никаких объяснений не требовалось. Дел и не стала ничего объяснять. Она только повернула девочку лицом ко мне и позволила плоти и костям рассказывать историю.
– Это Калле, – просто сказала она. – Результат похоти Аджани.
Аиды. Баска.
– Ну, – пожал я плечами, – по крайней мере она пошла в мать.
Дел медленно покачала головой.
– В мать и в отца. Аджани – Северянин.
36
Ей было пять лет и она была изумительной. Маленькая, изящная, наивно прекрасная, как хрупкий нетронутый цветок. Любознательная, неуклюжая, искренняя, как и полагается ребенку ее возраста. Девочка быстро догадалась воспользоваться своим обаянием, чтобы сбежать от Дел и вернуться к матери.
Дел даже не попыталась задержать ее. Она не претендовала на привязанность девочки, понимая, что на это у нее не было оснований. Дел не потребовала от нее даже элементарной вежливости к чужому человеку, она просто отпустила Калле к женщине, которую та считала своей матерью, по имени, если не по крови, а сама забилась в угол одного из отделений, оставленного пустым для клинка без имени.
Дел опустилась на колени, расстегнула перевязь с яватмой, молча отложила их в сторону. Потом натянула на ноги пятнистую шкуру и подняла взгляд на меня. Я так погрузился в размышления, что не сообразил сесть и по-прежнему стоял у входа.
Дел подтянула ноги к груди, обхватила руками прикрытые шкурой колени и слабо вздохнула.
– Когда я сбежала от Аджани и его людей, мне некуда было идти. Все мои родственники погибли. Остался Джамайл, но его увели на Юг. Я понимала, что глупо пытаться спасти его без оружия, без подготовки… у меня бы ничего не получилось. Его продали бы в любом случае, а может и меня вместе с ним… И я пошла на Север. В Обитель Мечей.
