Алексей Палей - Избушка
— Ага, сейчас. Верните всё взятое в этой деревни, а после отправляйтесь в город, сдайтесь королевскому дознавателю и расскажите ему всё, что он захочет знать. — Говорю я и добавляю в конце, мысленно, слово истины. Теперь он будет отвечать на все вопросы только правду и ничего кроме правды.
— О, да, непременно! — Совершенно безбоязненно согласился чиновник герцога, ещё не догадываясь о своих проблемах.
Взятое в деревне вернули в самый короткий срок, меньше чем за пять минут. После чего не менее быстро направились по дороге в сторону города.
Деревенские жители совершенно не торопились забирать свои вещи.
Вот почему они меня боятся?
— Вещи, что, так и будут лежать?
Обидно. Я им помогаю, а они!
— Ваше чародейство! — Почтительно произнёс тот самый мужик, который вёл основной разговор на дороге. — Мы ж не знали, что вы та самая ведьма.
— Да ладно. Мне всё это барахло спалить или вы всё–таки заберёте?
На эти слова отреагировали быстрее. Разобрали всё, не разбирая кому, что принадлежит. Боятся. Придётся уходить.
— Ваше чародейство. Вы же в город идёте? — Спросил тот мужик.
— Нет, по прямой на торговый тракт.
— Засветло не доберётесь. Оставайтесь, заночуете. А то нехорошо получится.
— А не боитесь?
— Ну, дык! А чего вас бояться? Вы ж, поди, ведьма, а не колдунья.
Я, староста деревни, приглашаю к себе. — Мужик степенно поклонился.
Сзади, на него зашипела женщина, наверно его жена.
— Спасибо за приглашение, с радостью его принимаю.
Вот зачем столько церемоний? Хотя приятно.
Когда всё успокоилось, я замечаю некоторое неудобство и не сразу понимаю, в чём проблема. После того как меня пригласили к себе в дом староста деревни, настороженность и опасения исчезли. Люди стали общительней, женщины даже решились попросить моей помощи. Кому корову осмотреть, как будто я в коровах что–то понимаю. Кому ребёнка вылечить. Одна молодая дородная девица попросили приворожить ей «витязя прекрасного на белом коне». Непонятно, витязь прекрасен потому, что на белом коне? Или ей и «витязя прекрасного», и коня белого приворожить надо? Но при всём при этом у меня ощущался явный дискомфорт. Но ведь с гномами было примерно также, они тоже просили помочь в разных бытовых мелочах. Припомнив гномов, я понимаю, в чём дело. Их рост вполне сопоставим с моим. А здесь все взрослые намного выше меня. Теперь я понимаю, почему гномы такие задиристые и почему их женщины предпочитают оставаться в пределах своего клана. Кому приятно осознавать себя коротышкой? Разобравшись в причине неприятных ощущений, упокаиваюсь, всё–таки по меркам людей я ребёнок, мне ещё расти и расти. Однако, может я и ребёнок, но ещё и ведьма, поэтому спрашивают соответственно. Вот этот мальчишка, явно старше, а смотрит на меня как на полноправного взрослого. Он не видит во мне сверстника или девчонку, я для него чуть ли не всесильная ведьма, которую боится сам герцог Араид.
При обратном дележе вещей возникло несколько ссор, но их решили быстро, позвав на помощь старосту. Деревенские мужики разбрелись по своим делам, весна все–таки. Женщины решили использовать присутствие ведьмы до упора возможного. Работы мне нашлось много. А потом как–то незаметно наступил вечер. В доме старосты деревни собрались все, кто успел. Остальные остались снаружи и наступающий весенний морозец их не пугал. Несмотря на сопротивление, меня усадили во главе стола.
Староста пояснил, что это традиция садить почётного гостя во главе стола. Дальше начали закармливать. Не в том смысле, что заставляли есть, а предлагали попробовать вот эти пирожки, то заливное, глотнуть свеженького молока, запить его сливками, и так далее.
Отказаться было не удобно, да и очень уж всё было вкусно приготовлено. Пришлось припомнить заклятие, чтобы есть и не пополнеть. Точнее сказать — не растолстеть. Женщины тихонько вздыхали, бормоча, что я худенькая как тростинка; верно, это из–за того, что приходиться постоянно ходить по дорогам, есть что придётся. Крестьяне вообще–то добрые люди–человеки, но иногда они слишком уж добрые! Ближе к полуночи у меня заканчиваются силы есть, а заодно все истории из не особо страшных, большую часть которых выдуманы на ходу.
Когда все разошлись, хозяин дома с затаённым злорадством посмотрел на меня, вероятно, думал увидеть, как я, пыхтя, буду выбираться из–за стола. Однако его ожидал облом. Заклятие и не заметно принятое зелье сделали своё дело, никаких особых проблем у меня не возникло. Тем не менее, он не разочаровался, такое вариант его тоже устраивал — будет, о чём рассказать. Могу даже представить:
ведьма съела всё, что было на столе (список всего ограничен только воображением), но осталась худой и голодной! Ага. А на следующее утро развалила туалет!! Может, на самом деле, что ли развалить?
— Тяжело? — Усмехнулся он в усы.
— Не очень. Кстати, я могу устроиться на ночь на сеновале.
— Да. Но почему не хочешь в доме? — Мужчина не то чтобы спрашивал, скорее ответ его интересовал просто, чтобы самому над ним не думать.
— В доме будет душновато. И вашим родным проще.
— Хм? Ладно. — Он согласно махнул рукой.
Вот и хорошо.
Сеновал предстал передо мной в виде большого, высокого почти пустого сарая с двумя этажами. Грубо сколоченные доски почти не задерживают движения воздуха, но крыша сделана на совесть, не протечёт. У дальней стены сена не было, а на втором уровне ещё оставалось не меньше половины объёма. Наверно спать, зарывшись в душистое сено, приятно, но мне почему–то так не кажется. Поэтому разворачиваю свою летающую постель, после ставлю туманный занавес и добавляю иллюзию жуткого зубастика. На шести лапах, шерсть клочками, громадная пасть с острейшими зубами в виде пластинок, глаз у твари нет. Зато есть соответствующий рык и вонь. Правда это всё иллюзия, но вполне ощутимая для того, кто в неё поверит, особенно запах.
Такие предосторожности только частью для собственной безопасности, в основном, конечно, для целостности местного населения — совершенно не представляю, чем я могу долбануть спросонья.
Где–то ближе к утру меня разбудил захлёбывающийся вопль ужаса.
Почти сразу же раздался треск дерева, после чего источник крика стал быстро удаляться и, судя по часто повторяющемуся деревянному хрусту, не разбирая дороги. Сразу не сообразив в чём проблема я встревожено просматриваю округу до горизонта, но ничего действительного страшного не нахожу. Так, несколько мелочей вроде местной полевой нечисти, которая к слову, полезна, и на востоке двух невесть откуда взявшихся упырей прячущихся в заболоченном озерце на краю ласа.
Походу дела выясняю причину, почему озеро заболотилось, оказалось как раз из–за них, они, гниль дохлая, забили все родники. Пару секунд размышляю, что подобные действия совсем не характерны для этого вида нежити, однако мне совсем не хочется вставать и разбираться, поэтому просто успокаиваю их, а выходы родников теперь очистятся сами. Не найдя причину, чего испугался молодой, крепкий деревенский парень, я на всякий случай отпускаю своего зверя наружу и добавляю ещё двух некростеров, вооружённых ржавыми тесаками и украшаю деревню обрывками подозрительно шевелящегося тумана. Не знаю, кто там был, но пусть попробует справиться с моими иллюзиями.
